Опубликовано в журнале Нева, номер 2, 2015
Платон Беседин.
Учитель. В 4 т. Т. 1: Роман перемен. Харьков: Фолио, 2014.
Писатель Платон Беседин, известный до сих пор как автор рассказов, приступил к освоению крупных жанров. В свет вышел первый том его будущего большого романа в четырех частях под названием «Учитель». Начало получилось интригующим.
На фоне крымских реалий рубежа 1990-х и 2000-х годов разыгрывается сложная психологическая драма «простого человека». В качестве «простого человека» выступает в данном случае юноша по имени Аркадий, тяжело переживающий момент взросления. Герой как будто пытается, но никак не может пройти обязательный обряд инициации, хотя ему предоставляется не один, а много шансов. Выросший фактически без отца, ежеминутно опекаемый матерью и бабушкой подросток совсем не умеет принимать самостоятельных решений и тем более — брать на себя ответственность. Однако детство давно закончилось, и жизнь постоянно требует от него взрослого поведения. Как оно понимается в той среде, где вырос молодой человек. А среда, особенно ее внешний антураж, вопиюще и оскорбительно убога и, соответственно, хорошо знакома всем, пережившим 1990–2000 годы на постсоветском пространстве.
Роман сшит подкладкой наружу, в качестве которой использовано «Преступление и наказание» — материал надежный и проверенный. Аркадий живет с вопросом о том, не тварь ли он дрожащая, и многократно получает на него утвердительный ответ. Его главные мучители — девушка по имени Рада и родной брат Виктор. Возлюбленной Раду назвать трудно в силу того, что она описана как особа крайне вульгарная и вообще малосимпатичная. При наиболее доброжелательном взгляде в ней можно уловить очень отдаленное сходство с Кармен по линии «дитя стихии и свободы», соглашаясь внутренне с тем, что сопоставление спорно. Главное — Рада умеет подчинять, а наш герой подчиняется всем. Родной брат — образцовый альфа-самец, чья мужская состоятельность подтверждается в ходе многочисленных походов «по бабам» и жестоких столкновений с другими самцами. Аркадий никак не соответствует ожиданиям страстной Рады и абсолютно не выдерживает сравнения с брутальным мачо Виктором. Дело заканчивается тем, что Рада без долгих колебаний уходит от Аркадия к Виктору. Все существо бедного юноши окончательно скукоживается до полного ничтожества. Платон Беседин умеет быть по-настоящему беспощадным к своим персонажам. Если в рассказах он проводит через невыносимые испытания разных героев, то в романе все они сыплются на несчастную голову одного.
По степени психологической обнаженности повествование не уступает «Запискам из подполья». Кроме Федора Михайловича, в романе особенно ощутимо присутствие Николая Васильевича. Время от времени главный герой как будто пересекает границу художественного пространства романа «Учитель» и, ведомый каким-то нечистым духом, забредает в соседнее с ним пространство фантастических повестей Гоголя. А там ведьмы, нетопыри… Герой в ужасе бросается обратно, но забывает захлопнуть дверь. Граница остается проницаемой.
Это одна сторона дела. В то же время нельзя не заметить, что Аркадий очень выгодно отличается от своего окружения. Прочитавший все доступные книжки интеллигентный мальчик, мягкий, совсем неглупый, до некоторой степени даже эстет, он кратно превосходит по уровню своего интеллектуального и духовного развития и Раду, и Виктора, и всех окружающих. Словом, too good for this world. И понятно, что для него немыслимо, например, просто взять и ударить другого человека. А в «нашем жестоком мире» так нельзя. В связи с этим напрашивается еще одна классическая параллель — гадкий утенок.
На том жизненном этапе, который описан в первой части романа, гадкий утенок изо всех сил пытается затоптать в себе лебедя и превратиться в одного из индюков. Поэтому все его неудачи можно было бы понимать как скрытые победы того самого будущего прекрасного лебедя над всем низким, пошлым и грязным, что есть в нашей жизни. Но этого не позволяет сделать «тварь дрожащая», которая всякий раз предательски обрывает высокий полет белокрылой птицы. В ответственные моменты миролюбие, отвращение к насилию и жестокости оборачиваются трусостью, слабостью и потерей достоинства. Оказывается, что провинциальная femme fatale Рада свое достоинство отстаивать способна, даже сильно рискуя собой, а будущий лебедь — не способен. Он боится не только ударить кого-то, он боится, слишком открыто и позорно, что ударят его. Он не в силах никого защитить и никому помочь. И в чужих, и в собственных глазах несчастный юноша приобретает очень жалкий вид.
Внутренне разрываясь между индюком и лебедем, рабом и хозяином, подавляемый материнской опекой, лидерской харизмой брата и напором со стороны опытной женщины, в чьих глазах он выглядит инфантильным недорослем, герой подходит к последнему испытанию. И тут уже провал подобен смерти. Брата вызывает на разборку бывший ухажер Рады. Честного поединка не получается: соперник Виктора приходит не один. Брата могут убить, его спасение зависит от Аркадия. Все как в кино. Терзаемый страхом и подталкиваемый чувством стыда, Аркадий неумело ввязывается в драку и в решающую секунду все-таки бьет противника по голове битой. Этот удар, как предписывает закон жанра, оказывается смертельным. Брат жив, враг повержен. Тварь дрожащая внутри тоже должна быть мертва. Но вместе с тварью, как можно предположить, погиб и лебедь.
Среди последних произведений на тему взросления, обретения личной свободы и чувства ответственности, чужого влияния на юную душу и так далее наиболее заметны романы «Зеленый шатер» Людмилы Улицкой и «Учитель цинизма» Владимира Губайловского. И в том и в другом случае герои, при всех сложностях, действуют в некой системе координат, где можно сделать классический выбор в пользу «добра» или познать какую-то истину, встретить человека, который, примитивно выражаясь, откроет на что-то глаза и так далее. В мире романа «Учитель» любой выбор ложен, от всех «наставников» один вред, а все роли, включая «положительные», распределяет дьявол. Какую маску ни надень, в зеркале все равно увидишь черта: либо труса, либо убийцу. Это бесконечно мучительно и, кажется, не имеет исхода. А скорее всего, не кажется. Зная до некоторой степени творчество Платона Беседина, трудно предположить, что он помилосердствует и позволит своему герою выбраться из ада или хотя бы переместиться из последних кругов в первые.