Опубликовано в журнале Нева, номер 2, 2015
Аркадий Геннадиевич Семенов родился в 1959 году в городе Желтые Воды
Днепропетровской области. Окончил МИФИ, с институтскими друзьями основал
рок-группу «Вежливый отказ». Работал журналистом, редактором, издавал
рок-газету, книги и пластинки; выставлялся как художник. Публиковался в рок-антологиях, в журналах «ШО»
(Киев) и «Новая кожа» (Нью-Йорк). Живет в Москве и в Абхазии.
* * *
шарнирный край веселый угол
недопроявленный объем
как кукольник в руках у кукол
в слепом беспамятстве своем
бездонный край глубокой суши
крещенный варварским кнутом
о угол как тебя ни слушай
всегда поющий не о том
о гулкий край в упругих ранах
звенящий! …ты осип трубя
о поездах и тамерланах
шагающих через тебя
* * *
а попробуй-ка жить напролет
без надежды на утлое утро
непрерывнаяправдавсегообовсем!.. каково?
а цветы — ночевали, но стоя: гостили — но стоя
за здравие пили — но стоя
ни присесть ни прилечь —
пулевое цветение в ночь без обратного хода
неотложная сущность
цветы
переходят забвение
вброд
* * *
сквозь ребра вольный ветер вей
срывай живую плоть с ветвей
срезай съедай как ржа и тля
и уноси ее в поля
туда где катит скарабей
свой шар веселий и скорбей
где жизнь что поле на пути
не пережить не перейти
но сходятся концы с концами
и метят эту даль рубцами
скрипя перекати-венцами
* * *
у того кто участвует в битве без всякой брони
не бывает попутчиков так что давай не гони
каждый господи встречный годится тебе в сыновья
только груз в десять раз тяжелей самого муравья
на миру смерть красна а в глуши словно сажа бела
хватит класть свою голову в пасть и стоять у стола
тут хоть встань на рога — хоть копыта со стуком откинь
вместо меда лишь деготь а вместо гречихи — полынь
бог дает не глядя и так же берет назад
не осталось корней но цветет над землею сад
нет ни фронта ни линии — след их давно простыл
неизвестный солдат просто плата за крепкий тыл
все их песни как деньги за гранью добра и зла
но бараньи стада дико прутся от песен козла
а у власти то пряник да кнут — то сума да тюрьма
и конторские крыши вгоняют под землю дома
без похмелья никак во своем во чужом ли пиру
если ветер поет значит чье-то гнездо на ветру
если пепел стучит значит чье-нибудь сердце в огне
если нету вокруг никого значит это во мне
бог дает не глядя и так же берет назад
не осталось корней но цветет над землею сад
нет ни фронта ни линии — след их давно простыл
неизвестный солдат просто плата за крепкий тыл
* * *
как флот не знающий причала или цветочная пыльца
ты бродишь по пятам начала в ушах глухого пришлеца
ты как пролет моста на свае или фонарь на чердаке
мерцаешь мной повелевая и журавлиный клин в руке
для сердца нет другого края как нет другого языка
где в дом дверей не отпирая приходит небо с потолка
в любое время дня и ночи я встану поднятый тобой
хоть нет пути к тебе короче чем из полыни в зверобой
* * *
улыбнись пустяку и наивности плена
песнь иголки в стогу бессловесного сена
стены съемных квартир как прогнозы на завтра
пой невидимый мир убывая из кадра
уплывай как топор за пределы и узы
на воротах запор на колесах турусы
и ни бед ни обид — время все перетерло
только тихо сипит воздух взятый за горло
* * *
здесь негде было яблоку упасть
а свет погас и яблоко упало
включили свет
но яблоку не встать
и этот сладкий соловьиный воздух
когда цветут деревья из земли
и этот мед
прозрачный мед ночной
все вечночерное
или елезеленое
а венчики случайные белеют
и соловьи случайные поют
ночь запирает небо изнутри
душа-потемки ни души вокруг
но стук поющийся —
уже почти не стук
и не открыть нельзя
и не открыть
* * *
так сон под утро из обрывков лент
напор нутра не знающего пауз
по фиолетовой закладке на фрагмент
и расколдован первобытный хаос
когда ожог недуга и прыжок
из немоты в такую хворь апреля
что сам себе ты шок на посошок
и лавр и пучок сассапареля
и сон-травой нам семафорят предки
что мы — последний перевод
каретки