Опубликовано в журнале Нева, номер 9, 2013
Архимандрит
Августин (в миру — Никитин
Дмитрий Евгениевич) родился в 1946 году в Ленинграде. Окончил физический факультет
Ленинградского государственного университета. В 1973 году принял
монашеский постриг с именем Августин. Пострижен в монашество митрополитом Никодимом в Благовещенской церкви его резиденции в
Серебряном Бору в Москве. В 1974 году рукоположен во
иеродиакона и иеромонаха. Окончил Санкт-Петербургскую духовную академию,
преподаватель, доцент Санкт-Петербургской духовной академии.
Тюльпанная лихорадка
Вплоть до 1615 года бесспорной королевой цветов в Европе была роза, однако затем она уступила свое место тюльпану, завоевавшему сердца любителей лепестков и тычинок. Завезенный в Германию из Турции в 1559 году тюльпан в 1593-м был признан в Нидерландах «образцом экзотической флоры» благодаря натуралисту Клузиусу. Спустя немного времени чашечки тюльпанов стали все чаще встречаться в садах горожан. Однако чтобы привлечь к цветку тот неимоверный интерес публики, который прибавил славы Голландии, потребовалась парижская мода на тюльпаны в начале правления Людовика XIII. В один миг тюльпан был возведен в ранг элегантного цветка, придающего всему оттенок светской утонченности. По счастливому совпадению в это же время в голландских садах распространился вирус, вызывавший различные отклонения чашечки тюльпана. Цветоводы воспользовались этим обстоятельством, чтобы вывести целый ряд любопытных видов и поддержать ажиотаж1.
Французская мода на тюльпаны облетела всю Европу, и нидерландцы превратились в их главных поставщиков. С 1625 года луковицы «Semper Augustus» (SA)2, пользовавшиеся особым спросом, ценились буквально на вес золота. (SA — большая белоснежная чашка, чуть голубоватая у основания и рассеченная вертикальными полосками огненно-красного цвета). Тюльпаны выращивались розовые, лиловые, коричневые, желтые или представлявшие собой немыслимую комбинацию всевозможных оттенков, как «Лапрок», напоминающий пестрый шутовской наряд. Было выведено тридцать, а в скором времени целых сто разновидностей. Бальи3 из Кеннемерландена назвал собственноручно созданный вид «Адмиралом». Вскоре полсотни других любителей-цветоводов подхватили его идею. В результате на свет явилась серия видов в одной цветовой гамме — «Адмирал ван Энкхёйзен», «Адмирал Поттебакер»… Образовалась и группа «генералов» — «Генерал ван Эйк» и др. Один садовник из Гауды назвал свой вид «Генералом из генералов». За неимением лучших идей сорта цветов называли и попроще — «Красный и Желтый Католейны». Насчитывалось пять видов «Чуда», четыре — «Морийона», семь — «Турне», тридцать — «Парагонов»… Настоящий поток, который было кому направить в нужное русло, — луковицы стоили баснословные суммы, а вырастить их не составляло труда даже в самом крошечном садике. Во многих добропорядочных горожанах и осторожных лавочниках неожиданно проснулась тяга к рисковым затеям4.
Началась тюльпановая лихорадка. Тюльпаномания достигла своего апогея зимой 1636 года и завершилась грандиозным крахом несколько месяцев спустя. Это всеобщее безумие приняло размеры эпидемии, охватившей все население поголовно: мясников, привратников, комиссионеров, трактирщиков, студентов, цирюльников, трубочистов, сборщиков налогов и торфянщиков. Ни одна социальная группа не устояла перед этим бедствием. Жажда наживы объединила арминиан и католиков, лютеран и меннонитов. Сильнее других она затронула районы Амстердама, Харлема, Алкмара, Хорна, Энкхёйзена, Утрехта и Роттердама. Редкие граждане, сохранившие хладнокровие, называли новоиспеченных цветоводов «околпаченными» (kappisten), намекая на колпак, что носили шуты. Они издавали памфлеты, распевали сатирические песенки, высмеивавшие «околпаченных» с каждым днем все более едко. В Хорне за три луковицы покупали дом. «Адмирал Лифкенс» стоил четыре тысячи четыреста гульденов, а цена «Semper Augustus» колебалась от четырех тысяч до пяти тысяч пятисот5.
Князь Алексей Мещерский, побывавший в Голландии в 1839 году, еще мог застать последствия тюльпанной лихорадки. «Трудно поверить, как далеко здесь простирается пpиcтpacтие к цветам: теперь уже нет тех высоких цен; однако и по cиe время можно найти луковицы в триста франков и более, — пишет он. — Голландцы говорят, что в то время, когда тюльпан под названием Адмирал Лефкен был редкостью, его цена доходила до девяти тысячи франков за каждый; semper augustus, когда их было только два, один в Амстердаме, другой в Гарлеме, ценился более десяти тысяч. Нашелся такой человек, который за луковицу предложил свой загородный дом, со значительным количеством земли. Я не ручаюсь за достоверность рассказов, но довольно и того, что пpaвительство нашло необходимым вмешаться в такие торги и благоразумными мерами положить им конец»6.
Когда луковицу оспаривало сразу несколько покупателей, они могли попытаться настроить продавца в свою пользу, добавив сверх платы повозку и пару отличных лошадей. Таким образом, в Амстердаме сад приносил владельцу до шестидесяти тысяч гульденов за четыре месяца. Известно, что с появлением денег пропадает сон. Цветочник прикреплял к своей кровати сигнальный колокольчик, от которого вдоль сада тянулась веревка, окружая золотоносные клумбы. Покупатели и продавцы встречались по вечерам в тавернах два-три раза в неделю и торговались до глубокой ночи. От детей «правду жизни» не только не скрывали, но, напротив, поощряли их участие в торгах, чтобы они с младых ногтей узнавали, как делать деньги. Даже проповедники влились в толпу торгашей и менял, из которой утром выходили миллионеры, чтобы вечером, возможно, оказаться нищими без гроша в кармане. Одна и та же луковица продавалась и перепродавалась раз десять на дню7.
В последние десятилетия «тюльпанная лихорадка» в Голландии поутихла, но зато она перекинулась на многие страны мира. Цветы срезанные, цветочные семена, луковицы — вот что поставляет эта отрасль сельского хозяйства, ежегодно приносящая Голландии доход в двадцать миллионов долларов только от экспорта продукции в более чем сто сорок стран. «Утром цветы срезают в Нидерландах, а вечером их продают почти во всех столицах мира» — так говорят о выработанной веками и хорошо отлаженной системе поставки голландских цветов на экспорт8.
Как известно, самые крупные цветочные аукционы проходят в Голландии. Приехав в апреле–мае, можно не только полюбоваться изумительными тюльпанами в многочисленных садах Голландии, но и купить несколько луковиц, чтобы потом воссоздать эту красоту у себя на даче. В Голландии вы сможете увидеть километры цветочных полей. В апреле и мае в Нидерландах распускаются сотни тысяч красных, желтых, розовых и фиолетовых тюльпанов. Цветущие поля тюльпанов — незабываемое зрелище.
Во Флеволанде, к примеру, самая крупная плантация цветов общей площадью двести гектаров. В апреле и мае здесь проходит фестиваль тюльпанов. Каждый год также разрабатывается специальный цветочный маршрут, следуя которому вы сможете увидеть самые красивые поля Голландии. На побережье, в районе Bollenstreek, тоже проходят специальные маршруты. Насладиться видом тысяч распустившихся цветов можно как пешком, так и на велосипеде, автомобиле или роликовых коньках.
Цветочный рынок на канале Зингель — одна из самых ярких и благоухающих достопримечательностей Амстердама в течение всего года. Уникальность этого рынка заключается в том, что товар продается на плавучих баржах. Это дань традиции, поскольку раньше цветы и растения привозили сюда из садов и оранжерей на баржах. Сегодня живые цветы доставляются на рынок ежедневно, но в мини- грузовиках, а не по воде. Здесь продаются самые разнообразные цветы и растения: от традиционных голландских тюльпанов и герани до кипарисов и экзотических представителей флоры острова Пасхи. В продаже также имеются традиционные голландские сувениры.
Эти операции выполняются на
ежедневных цветочных аукционах в шестнадцати разных местах страны. Крупнейший и
известнейший из них — аукцион в Алсмере, небольшом
городке неподалеку от Амстердама, куда обычно привозят всех иностранных
туристов, посещающих Нидерланды9.
Алсмер — цветочная Мекка
«Когда наступит весна, принесу я тебе тюльпаны из Амстердама», — поется в известной голландской песенке. Но тюльпаны из Амстердама приходят из района разведения цветочных луковиц, и цветы и растения — с аукциона в Алсмере. Уже с 1850 года здесь выращивают цветы, сначала на открытых полях, а теперь в теплицах.
В голландском городке Алсмере проживают всего двадцать тысяч жителей, но, несмотря на это, он известен во всей Западной Европе. Алсмер — место, где проводится крупнейший в мире аукцион цветов. Голландские садоводы ежегодно продают своей продукции почти на миллиард долларов. Примерно треть всего оборота приходится на фирму, расположенную в Алсмере. Хотя за пределами страны прежде всего известны голландские тюльпаны, основная статья экспорта — розы, которых каждый год продается до одного миллиарда трехсот миллионов штук.
На аукционе можно приобрести гвоздики, хризантемы и другие цветы. Большим спросом пользуются также и растения в горшках. О масштабах предприятия в Алсмере можно судить хотя бы по тому, что каталог аукциона представляет собой книгу объемом в двести девяносто страниц.
В Алсмере, что в пятнадцати километрах от Амстердама, ежегодно молоток распорядителя возвещает о продаже почти двух миллиардов срезанных цветов и ста пятидесяти миллионов горшечных растений. Алсмер является законодателем в области цен для цветочных рынков всей Западной Европы. Цены на первосортные розы и гвоздики, которыми открывается торговля, немедленно передаются по факсу в другие западноевропейские города.
Гигантское, без окон здание аукциона, имеющее пять залов, вытянулось на километр и занимает огромное помещение, равное по площади тридцати футбольным полям. В 1986 году после очередного расширения его площадь превысила тридцать шесть гектаров. В Книге рекордов Гиннесса оно значится как самое крупное в мире сооружение, предназначенное для коммерческих целей. Здание аукциона принадлежит кооперативу, созданному Объединением голландских цветоводов. Ежедневно через аукцион реализуются семь миллионов срезанных цветов10. Обслуживают его четыре тысячи восемьсот человек. Начинается аукцион в семь часов утра, а грузовики подвозят нежный товар в течение всей ночи. Цветы, доставленные до половины седьмого, продаются в тот же день.
На аукцион, начинающий работать рано утром, допускаются только те цветы, которые были срезаны не ранее четырех часов утра того же дня, когда они предъявляются для продажи. Цветы, срезанные накануне вечером или ранее четырех часов утра, к продаже на аукционе не допускаются. Причем правило это строго исполняется, и за его соблюдением следит специальный штаб экспертов. Каждый цветок, предназначенный для продажи, проходит через один из аукционных залов, где экспортеры, оптовики и цветочники делают ставку на приглянувшийся товар.
Для решения споров, возникающих во время заключения торговых сделок, существует специальный суд. Если, например, экспортер считает, что он получил луковицы не той величины, которая оговорена в контракте, он обращается в суд, где заседают два юриста, три эксперта и три садовода, которые производят обмер луковиц и выносят решение11.
Интересно то, что на голландских цветочных аукционах покупатели не набавляют цену, а сбивают ее. Единственный указатель на табло с большой скоростью движется против хода часовой стрелки — от ста до нуля. Покупатель, первым останавливающий бег стрелки, становится обладателем партии или той ее части, какая ему необходима. После этого указатель снова возвращается к ста, и торговля продолжается. Подобная система разработана специально для аукционов, имеющих дело со скоропортящейся продукцией, чтобы максимально ускорить весь процесс.
Однако у голландских садоводов есть и трудности. Одна из них состоит в том, что все больше растений постепенно исчезает с рынка и становится редкостью. Так, знаменитая «роза мира», выведенная в 1945 году, ныне существует в единицах экземпляров. Основная причина вырождения некоторых цветов состоит в недостатке энергии, необходимой для создания благоприятного микроклимата в теплицах. В Алсмере говорят, что если раньше цветоводы стремились выращивать прежде всего красивые цветы, то теперь их волнует рентабельность производства. Специалисты пришли к выводу, что снижение температуры воздуха в теплице всего на один градус сберегает десять процентов энергии. Имитируя природные условия, цветоводы могут заставить цвести тюльпаны и в разгар зимы. Для этого луковицы собирают и выдерживают на лотках при температуре, которая бывает в конце лета. Когда зачаток цветка, заключенный в луковице, разовьется до определенной степени, температуру понижают до уровня, необходимого тюльпанам для периода покоя, а затем снова повышают, чтобы они зацвели12.
Но, несмотря на эти проблемы, дела голландских цветоводов обстоят неплохо. Сегодня Нидерланды экспортируют тридцать процентов всех цветов, выращиваемых в стране. Алсмер доказывает свою значимость ежегодной организацией знаменитого цветочного парада, где длинная процессия низких платформ и машин, украшенных тысячами цветов, является впечатляющим зрелищем. В честь цветов голландцы устраивают красочные ежегодные праздники. Такого в мире больше нигде нет.
К празднику цветов готовятся заранее. Фантазии и изобретательности голландцев нет предела. Из цветочных лепестков они делают макеты мельниц и фигуры сказочных персонажей, красочные орнаменты и затейливые узоры. И вся эта процессия в течение трех-четырех часов проплывает мимо зрителей под приглушенные звуки музыки.
Технология изготовления фигур для участия в празднике весьма трудоемка. Поскольку значительная часть цветоводческих хозяйств ориентируется на производство луковиц, цветоводы, стимулируя их рост, распускающийся цветок срезают. Цветки же и лепестки накалывают на макеты, которые устанавливают на платформах автомашин. И все это за короткий срок, чтобы цветы не успели завянуть до начала парада.
Кроме этой «манифестации», в Алсмере каждый год проходит Национальная цветочная торговая выставка. Цветоводы и торговцы со всего мира съезжаются сюда узнать о новых сортах цветов и о новых методах выращивания. В стране действуют шестнадцать цветочных аукционов, на которых сбывают свою продукцию около восьми тысяч производителей — как крупные фирмы, так и мелкие семейные предприятия. Разведениeм цветов здесь занимаются, как и в прежние времена, мелкие — в основном семейные — хозяйства, размер обрабатываемых площадей которых не превышает пять гектаров. На долю таких «малюток» приходится свыше восьмидесяти процентов всех цветоводческих хозяйств. Кроме тюльпа— нов, выращивают розы, гвоздики, хризантемы, нарциссы и другие цветы. Одних тюльпанных луковиц производят около двух миллиардов штук в год13. Но аукцион в Алсмере остается уникальным.
Сегодняшние тюльпаны ведут свою родословную от менее ярких, но более неприхотливых и жизнестойких сортов. Например, «Императорская корона», один из старейших сортов, культивируемый наиболее широко, был выведен еще в 1750 году. Пятьсот сортов тюльпанов, пользующихся спросом на рынке, были получены путем гибридизации уже в ХХ столетии. Когда цветоводы предлагают новый сорт тюльпана, лишь немногие знают, что на его выведение ушло по, крайней мере, двадцать лет.
Начиная с 1967 года селекционеры получили возможность регистрировать свои права на выведенные ими сорта тюльпанов, что в Нидерландах аналогично получению авторского патента. Теперь, когда они, например, заключают торговую сделку с другими цветоводами, те обязаны выплачивать им определенные проценты за выращивание на продажу запатентованного сорта14.
Большим преимуществом для аукциона в Алсмере является близость аэропорта Схипхол. Цветы — недолговечный продукт, поэтому время между аукционом и продажей покупателям должно быть как можно короче. Благодаря близости аэропорта Схипхол стало возможно купить букет цветов из Нидерландов на Бродвее в Нью-Йорке (основанном голландцами под названием Новый Амстердам).
Это сегодня, в век скоростей. А в середине прошлого, ХХ столетия цветочным базарам в Голландии в меньшей степени была присуща проза, а в большей — поэзия. Это нашло свое отражение в стихотворении голландского поэта Яна Принса под названием «Жемчужина Голландии».
На заре, когда смутно темнеют
дома
на фоне невзрачного неба
и деревья на набережных
не в силах поднять свои ветки,
нагруженные утренней мглой,
на самой ранней заре
на базаре
все начинается.
Взволновались кроны платанов,
приглашая окрестных птиц
на спектакль «Открытие рынка».
Над водою гортанно кричат
недовольные чайки,
на крышах уселись скворцы,
а в самых первых рядах
суетятся, пищат и ликуют
восхищенные воробьи.
Понемногу светает. Подул
легкий утренний бриз-ветерок.
Споры стихли. Уселись зрители.
Представление начинается!
‹…›
Торжественно поднимаются
большие ворота шлюза,
и по каналу проносится
что-то ошеломляющее,
пестрое и прекрасное.
Все оживает вокруг,
как будто бы вдруг зацвели
серые камни набережной.
Это цветы. Цветы!
Жаркой волной
затопляют они базар.
Вы слышите, шелест повсюду:
«Здравствуйте! Здравствуйте! Здравствуйте!»
Это цветы встречаются
и тихо друг друга приветствуют,
это торжественный миг!
Это вдруг засветилось во тьме
трепетное мерцанье
жемчужины нашей Голландии.
Теперь никого не удержишь!
Беснуются воробьи,
и каркает с ветки ворона:
«Кр-расиво, кр-расиво, кр-расиво!»
Покупатели выбирают,
торгуются и уходят,
совсем ничего не купив.
Но они возвращаются снова.
Нельзя же уйти без тюльпанов!
И в какой-то неведомый миг
просияет на лицах у них
отблеск большой красоты.
Даже самые бедные люди
уносят с собой частицу
этой большой красоты15.
История свидетельствует о том,
что голландцы — самые искусные торговцы в мире. И действительно, остров
Манхэттен они купили у индейцев за двадцать пять гульденов, а редкий экземпляр
тюльпана продали за цену в пятьсот раз больше. О том, как в Голландии возникла
«цветочная лихорадка», повествуют российские литераторы ХIХ
столетия.
Приложение
1. Вернер Михаил. Страна плотин. Очерки современной Голландии. М., 1884. С.
106–109.
В Амстердаме неподалеку от Зоологического помещается Ботанический сад. Не стану описывать его, так как ничего нового там не найдется, но воспользуюсь случаем, чтобы по поводу его Тюльпанной галереи рассказать вам то, что слышал сам о «луковичном безумии» голландцев, как сострил Вольтер, говоря об их былой страсти к тюльпанам.
Это было действительно какое-то безумие. Платили по десять тысяч флоринов за хорошую луковицу. Самыми знаменитыми породами считались: луковицы Адмирала Ликенса и Semper Augustus. Большие экземпляры этих цветов были так редки, что в один прекрасный день остались только две луковицы, оберегавшиеся как зеница ока.
Рассказывают, что один глуповатый матрос пришел к богатому арматуру и, дожидаясь его, присел у входа в оранжерею. Он был очень голоден, и его сильно соблазнял кусок хлеба, лежащий на подоконнике. После долгих колебаний он стащил хлеб, а так как подле него росли свежие луковицы, то он повытаскал и их.
Первая оказалась горькой, матрос бросил ее и закусил вторую, затем третью и так все восемь штук. Когда хозяин пришел, то увидел, что матрос позавтракал и даже не позавтракал, а только попортил вcе его тюльпанные луковицы, стоившие около пятнадцати тысяч флоринов. Поистине лукулловское блюдо.
Эта страсть началась в Голландии в половине семнадцатого столетия. В это время страна достигла верха благосостояния и могущества. Богатые дома превратились в маленькие дворцы; бархат, шелка, жемчуг, фарфор изгнали прежнюю патриархальность и простоту. Голландцы сделались изысканны в делe роскоши и даже расточительны.
Наполнив дома картинами, бронзой, дорогими коврами, они стали обращать большое внимание на свои сады. Тюльпан почему-то привлек их особенное внимание; на него явился спрос, который вызвал тщательный уход и заботливую культуру этого цветка. По меpe увеличения цены на него старались улучшить его породу, цвет, форму листьев.
Каждый новый удачный отток, оригинальная форма лепестков заставляли говорить о себе весь город. Удачная комбинация, и изобретатель делался богатым человеком. Цены луковицам возрастали; они приобрели различную стоимость, их обменивали, на них спекулировали; их давали часто в приданое дочерям или оценивали ими имущества.
Насколько были велики обороты с тюльпанами, видно из того, что город Амстердам в одно лето совершал тюльпановые oпepaции на сумму около двадцати миллионов флоринов, а на пожертвованные городом полтораста тюльпанов был выстроен приют для детей.
Тюльпанный ажиотаж кончился очень просто: правительство, видя постоянные беспорядки и множество жалоб и судебных тяжб по поводу тюльпанов, издало указ, коим в судах тюльпаны дoлжны рассматриваться как простые цветы. Очевидно, что это постановление сбило сумасшедшие цены, и через несколько лет тюльпаны стали не дороже других цветов.
Говоря о тюльпанном
ажиотаже, я сказал что центром разводки этих
цветов был Гарлем. Он остался и до сих пор главной оранжереей Голландии.
Гиацинты, камелии, розы и все-таки роскошные тюльпаны культивируются и теперь.
Хотя цветочный ажиотаж давно прошел, но страсть к видоизменению формы и оттенкa осталась до сих пор. Один
тюльпан представляет до шестисот разновидностей.
Приложение
2. Немирович-Данченко В. И. По Германии и Голландии. СПб.,
1892. С. 468–470.
Очаровательны в высшей степени каналы Гарлема, обсаженные густыми аллеями, хороши его сады и цветники, находящиеся в различных местах. Это едва ли не главнейшее занятие гарлемцев; около города есть целые поля, засеянные гиацинтами, тюльпанами, крокусами, ранункулами, анемонами, нарциссами, лилиями. В конце апреля и начале мая благоуханием их наполнен воздух вокруг Гарлема, и пестрые ковры их раскидываются кругом на большое расстояние. Семенами, луковицами и отростками этих растений Гарлем ведет торговлю с целой Европой, причем только сады Крелага и сына имеют оборот, равняющийся двум миллионам флоринов ежегодно.
По преданию, гарлемцы должны быть страстными любителями тюльпанов, но эта пассия в настоящее время почти совсем исчезла, и таких оригиналов, которые бы платили десятки и сотни тысяч за какую-нибудь разновидность этого цветка или отдавали бы за это дочерей своих замуж плюс, разумеется, громадное приданое, теперь не отыскать здесь и со свечой. Эта страсть была здесь особенно развита в XVII столетии. Вся Голландия была помешана на разведении и усовершенствовании тюльпанов. Не было цены на особенно выдающиеся экземпляры. В официальном списке тюльпанов, проданных в Алкмаре 5 февраля 1637 года, значатся следующие цифры: луковица «вице-короля» (белая с фиолетовыми крапинками), весящая 658 гран, пошла за 4200 флоринов, другая, в 410 гран, за 3000 флоринов; луковица «адмирала Лифкенса» в 59 гран пошла за 1015, «Беллаарт» в 399 гран за 1520 флоринов, «Шери Кателин» в 619 гран за 2610 флоринов.
Обороты тюльпанными луковицами совершались на бирже, цены на них устанавливались там, и они обращались как нынче процентные бумаги. Луковица «Семпер-Августуса» раз пошла за 13 000 флоринов, 200 гран того же в другой раз за 4200, «адмирал Энкгуйзена» — за 5000 флоринов. В течение двух лет, за 1636–1637 годы, один из городов голландских продал тюльпанных луковиц на 10 000 000 флоринов. Летописи упоминают имя амстердамского купца, который добыл этой торговлей в четыре месяца более 68 000 флоринов чистого барыша. Наконец дошло до того, что покупатели стали отказываться платить невозможные цены, и Штаты в 1673 году объявили все заключенные по этому предмету договоры незаконными. Цены упали тотчас же, и явилась возможность иметь того же «Семпер Августуса» за 50 флоринов.
Одно столетие прошло — и та же история началась с гиацинтами, к которым голландцы вдруг почувствовали какую-то страсть. Разумеется, цены сейчас же дошли до невозможности — в 1734 году один «Bleu Passe non plus ultra» был продан за 1600 флоринов. У Крелага собрана целая библиотека сочинений, летописей и архивных документов по этому предмету. Тюльпаны и гиацинты воспевались поэтами; насчитывается более 85 000 стихотворений, написанных по этому предмету; писались романы и повести, содержанием которых служила эта мания. Частная жизнь в Голландии была до такой степени переполнена заботами и хлопотами о создании какой-нибудь разновидности, что в 1636–1650 годах девушки богатых семей не выходили замуж иначе, как пocле преподнесения им женихом букета тюльпанов еще неизвестной окраски и рисунка, выращенных им. Но когда несколько из этих любительниц цветов остались старыми девами, готовыми выйти замуж даже пocле букета из простой крапивы, — дело изменилось, и гарлемские девицы стали менее требовательны. Теперь разведение цветов здесь, не имея характера мании, поставлено на рациональную ногу.
_____________________
1 Зюмтор Поль. Повседневная жизнь Голландии во времена Рембрандта. М., 2001. С. 79.
2 Постоянный (неизменный) Август (лат.).
3 Бальи (bailli) — в дореволюционной Франции — представитель короля с судебными и военными полномочиями.
4 Зюмтор Поль. Указ. соч. С. 80.
5 Там же. С. 81.
6 Мещерский Алексей, князь. Записки русского путешественника. Голландия, Бельгия и Нижний Рейн. М., 1842. С. 84–86.
7 Зюмтор Поль. Указ. соч. С. 81.
8 Бусыгин А. В. Побеждающие море. О Голландии и голландцах. М., 1990. С. 146.
9 Там же. С. 146.
10 Там же. С. 146.
11 Там же. С. 146–147.
12 Там же. С. 148.
13 Там же. С. 147.
14 Там же. С. 146.
15 Принс Ян. Жемчужина Голландии // Ладонь поэта. Стихи. М., 1964. С. 85–87.