Опубликовано в журнале Нева, номер 7, 2013
Архимандрит Августин (в миру — Никитин Дмитрий Евгениевич) родился в 1946 году в Ленинграде. Окончил
физический факультет Ленинградского государственного университета. В
1973 году принял монашеский постриг с именем Августин. Пострижен в
монашество митрополитом Никодимом в Благовещенской церкви его резиденции в Серебряном
Бору в Москве. В 1974 году рукоположен во
иеродиакона и иеромонаха. Окончил Санкт-Петербургскую духовную академию,
преподаватель, доцент Санкт-Петербургской духовной академии.
Голландцы издавна отличались особой приверженностью
к стихосложению. Поэзия проникала во все уголки повседневной жизни. Каждый
город имел своих поэтов, слывших за таковых или действительно озаренных искрой
настоящего таланта. Большая часть служителей лиры стекалась в
Амстердам, позднее — в Дордрехт. Получившие образование творили на латыни, и Академия Амстердама
ежегодно вручала премию за лучшее произведение на языке Овидия. Эта
традиция поддерживалась так называемыми «палатами риторики». Выросшие из
средневековых обществ исключительно религиозного характера, «палаты» переросли
в товарищества, члены которых упражнялись в стихосложении, устраивали
литературные состязания. При всем этом «палаты риторики» продолжали
благополучно существовать до 1600 года (за исключением севера и востока страны)1.
Стихи часто перелагались на музыку и в песенной форме сохранялись на протяжении
столетий. В начале ХХ столетия отечественная писательница С. В. Пантелеева
сообщала об этой традиции, бытовавшей в Голландии.
Самой
большой симпатией пользуется хоровое пениe,
и большинство стремится обучаться пению и попасть в хор. Обучение отдельно для
мужчин и женщин, но к мужскому хору часто присоединяется женский хор, и одной
из любимых хоровых песен считается вариант на слова старинной песни XVI века,
времени борьбы с испанцами. Песня называется: «Во имя Оранского
— открывайте городские ворота!» («In nааm vаn
Oranje doe open de poort»).
Один из вapиaнтов на этот
мотив называется «Samen», то есть «Вместе». Конечно,
перевод в прозе дает только схему содержания. Начинает песню женский хор:
Женский хор: «Что жизнь нашу красит,
Что
облегчает страданья?» —
Мужской хор: «Сочувствие друга». —
Женский хор: «Где найти силу
Нести
крест cтpaдaний?» —
Myжcкoй
хор: «Облегчат его вера, любовь»2.
Еще
один пример того, как стихи поэта становятся народными, — творчество голландского
поэта Генрика Толленса (1780–1865). О нем в своей
книге пишет Михаил Вернер.
«Это
был поэт, который в легких, бесхитростных, но музыкальных строфах смеялся здоровым
смехом и плакал искренними слезами. Поэт, который был прост, полон здравого
смысла, доброты и справедливости. ‹…› Толенс был творцом голландского
гимна, который поется и теперь на улицах, и в школах, на войне и на островах
далекой Голландской Индии (ныне Индонезия. — А. А.). Народ,
впрочем, выучил наизусть всe
пecни своего певца и устно передает их из поколения в
поколение»3.
Современником
Генрика Толленса был русский дипломат, переводчик и
поэт П. А. Корсаков (1790–1844). Личность Петра Александровича
Корсакова — литератора, издателя и цензора, а также страстного почитателя и
переводчика нидерландской поэзии, неоднократно привлекала внимание и русских, и
голландских исследователей. Его труды «Очерк голландской литературы, ее начало,
ход и нынешнее состояние» (1838)4, «Иоост фан ден Фондель»
(1838)5, «Иаков Катс. Поэт, мыслитель и
муж совета» (1839)6 и «Опыт нидерландской антологии» (1844)7,
несомненно, являются важной вехой в истории русско-голландских литературных
связей.
Отдельные
переводы с голландского (например, романы Рейникса Фейта «Чувствительная Юлия»8 и Якоба ван Леннепа «Приемыш»»)9
и статьи о голландской литературе — в основном перепечатки из немецких,
французских и английских изданий (например, в журналах «Благонамеренный» в 1824
году10, «Московский телеграф» в 1826 году11 и «Вестник
Европы» в 1830 году)12 — публиковались и до начала «голландской»
деятельности П. А. Корсакова.
Однако
как раз в эту пору происходит самое тесное за всю историю династическое сближение
между Россией и Голландией, между Домом Романовых и Домом Оранских; в 1816 году
вскоре после Венского конгресса, был заключен брак между сестрой императора Александра
I великой княгиней Анной Павловной и наследником голландского престола, будущим
королем Нидерландов Виллемом (Вильгельмом) II13.
Это усилило заинтересованность российских властей в связях с Нидерландами. Так
что пропаганда в России голландской литературы, которой занимался П. А.
Корсаков, полностью отвечала не только литературной, но и политической ситуации
времени14.
П.
А. Корсаков родился в 1790 году в отцовском имении Буриги
Псковской губернии и получил домашнее образование. Поступив на службу в
департамент Министерства финансов, он в 1808–1810 годы находился с секретной
миссией от своего министерства в Голландии, где был причислен к российскому
посольству. Там П. А. Корсаков выучил голландский язык, основательно
познакомился с голландской литературой и женился на голландке. По возвращении в
Россию он с женой жил в Петербурге. Служа в Дирекции
императорских театров, писал и переводил пьесы.
В
1816 году, после развода с женой, П. А. Корсаков переселился в с. Буриги, где в 1818 году женился снова, уже на псковской
помещице. В первое время после переезда в деревню он продолжал участвовать в
литературной жизни, издавал журнал «Русский пустынник, или Наблюдатель
отечественных нравов» (первое полугодие 1817 года). Позднее на смену «Пустыннику»
пришел «Северный наблюдатель», выпускавшийся П. А. Корсаковым совместно с М. Н.
Загоскиным (второе полугодие 1817 года). После неудачи обоих журналов
П. А. Корсаков отошел от литературы.
В
1835 году начался новый этап в литературной биографии П. А. Корсакова. Чтобы прокормить
многочисленное семейство, он, возвратившись в Петербург, поступил на службу в цензурный комитет15. Будучи высокопоставленным
чиновником, П. А. Корсаков не оставил литературное творчество и
занятия переводами. Он переводил не только с голландского, но
и с других европейских языков много работал в характерном для романтизма жанре
«подражаний» (в частности, голландским авторам), а также написал несколько
самостоятельных обработок и описаний голландских сюжетов: «Корнелий Гаутман, учредитель Ост-Индской компании. Повесть-легенда»
(1840), «Шестиголовый дом в Амстердаме. Голландская легенда
XVII столетия» (1842), «Путешествие св. Брандана,
западная легенда XII века» (1841)16.
Деятельность
по ознакомлению русской читающей публики с достижениями литературы Нидерландов
П. А. Корсаков считал важной государственной задачей. Его переводы
стихотворений голландских поэтов, а также составленная им антология голландской
поэзии являются его главной заслугой перед русской литературой. В 1838 году в
Санкт-Петербурге вышел в свет очерк П. А. Корсакова под названием:
«Голландская литература»17.
Экземпляр
своего первого очерка, сначала напечатанного в «Библиотеке для чтения» за 1838
год, а затем отдельной книгой, он преподнес великой княгине и будущей королеве
Нидерландов Анне, за что получил у нее аудиенцию. Этот успех особенно вдохновил
его на продолжение трудов. «Княгиня Анна Павловна, принцесса Оранская, почтила
мой первый └Очерк голландской литературы”, что налагает на меня священную
обязанность продолжить мои опыты»18, — писал
П. А. Корсаков вскоре после появления своего сочинения. Вскоре были
изданы еще две его монографии, посвященные выдающимся голландским поэтам Иакову
(Якобу) Катсу и Йоосту ван ден Вонделу.
Поэт
Иаков (Якоб) Катс (1577–1660) заслуженно почитался
как народный поэт Голландии; по словам П. А. Корсакова, «творения И. Катса, рядом с Библией, украшают книжную полку едва ли не
каждого голландского вельможи, ученого и поселянина»19. Ведущий
представитель так называемой дордрехтской школы Якоб Катс в первой половине XIX века далеко опережал любого
другого голландского автора по популярности в стране. В его славе есть что-то
поразительное. XVII век не знал более блистательной карьеры и более тесной
связи с историей целого народа. Зеландец Катс родился на острове Шовен-Дейвеланд,
вырос в Зирикзе, учился в Лейдене, затем Орлеане. С
1626 года занимал высокие государственные должности: пенсионарий Мидделбурга, позже Дордрехта,
затем провинции Голландия; многократно направлялся послом в Англию. Мирно
окончив свои дни в загородном доме на Схевенингене, Катс оставил после себя огромное поэтическое наследие20.
Вот
как отзывался о Катсе в 1880-х годах отечественный
писатель Михаил Вернер: «Его имя также живо в народе как имя Сервантеса в
Испании или Александра Манцони в Италии. Якоб Каатц родился в 1577 году в маленьком городке
Зеландии — Броуерлабене. По окончании курса наук
в Утрехте, он поступил на государственную службу и оставил ее только восьмидесяти
лет от роду. Он занимал высокие посты; был послом в Англии, затем отозван и сделан
высоким сановником при дворе. Государственные занятия не мешали ему посвящать
свои досуги литератуpe. Его
труды составили несколько томов, на которые голландцы смотрят как на народную
святыню. Они заключают в себе басни, народные былины, легенды, небольшие
повести, педагогические наставления, руководства для воспитания детей, для экономии
в семье и т. д.».
О
своем личном восхищении «катсовым
гением» П. А. Корсаков говорит едва ли не на каждой странице книги
«Иаков Катс. Поэт, мыслитель и муж совета». Ясно, что
популярнейшие книги Я. Катса не могли не попасть в
руки к П. А. Корсакову в бытность его в Гoллaндии21.
Русский
исследователь в первую очередь обращал внимание на духовную сторону поэзии Катса. «Особый род поэзии, в котором Катс
не имел соперников, есть созданный им род └Иносказаний”», — писал
П. А. Корсаков, поясняя, что темой своих поэтических стихов И. Катс избирал видимый предмет, а затем переходил к
какой-либо высокой, нравственной или религиозной мысли»22. Одной из
самых известных книг И. Катса был поэтический сборник
«Протей», посвященный юношеству. Это сочинение, по оценке
П. А. Корсакова, «заключает чистый, практический курс морали для всех
возрастов»23.
Большой
успех, выпавший на долю стихов Катса в Голландии,
побудил поэта прибавить к ним религиозные размышления с указанием того места из
книг Священного Писания, откуда почерпнута данная мысль. Как писал Корсаков,
«не довольствуясь поэзией, умный Катс к каждому
отделу их прибавил по одному латинскому и голландскому прозаическому отрывку,
как бы пояснительному выводу, который подкрепляется у него словами Библии и
святых отцов»24. В предисловии к духовным размышлениям Катс разделял человечество на три возраста и таким образом
постепенно уводил своих читателей от чувства к нравственности, а от
нравственности — ко Христу.
П. А. Корсаков
познакомил русских читателей с некоторыми духовными стихотворениями И. Катса; одно из них, под названием «Религиозная картина»,
голландский поэт предварил эпиграфом из Апокалипсиса: «Вспомни, откуда ты
ниспал, и покайся!» (Откр.
Гл. 2. Ст. 5).
Зародыш бытия, небес полусозданье.
Персть грязная земли родится для небес.
Косневшая
во тьме венчается звездами
И возрождается в яснеющих лучах.
О, мысль моя — горе!.. Кто к небесам стремится,
Тот к жизни Феникса над солнцем возродится.
Скинь оболочку, дух, в высь
горнюю лети:
Там вечный твой удел, там все мое желанье25.
П. А. Корсакову
принадлежит приоритет в переводе стихов И. Катса:
русские читатели были первыми, кто познакомился с его поэзией за пределами
Голландии. «Горжусь тем, — писал русский переводчик, — что мне, иностранцу,
даже не немцу, не англичанину, не брату Катса по
природному моему наречию, пришла первая мысль представить соотчичам моим полный
обзор его бессмертных стихотворений»26.
П. А. Корсаков
был настолько увлечен поэзией Катса, что даже написал
несколько стихотворений в подражание голландскому поэту. Живя в течение трех
лет в Гааге, русский дипломат любил посещать близлежащий Схевенинген,
гуляя по пустынному морскому берегу. Именно здесь 21 июня (3 июля) 1809 года он
сочинил стихотворение «Голландские дюны». Вот первые его строки, написанные «в
подражание Катсу»:
О, берег дикий и пустынный…
Здесь — хладный к похоти
мирской,
Люблю, в молитве огневой,
Я возноситься прямо к Богу,
И пролагать себе дорогу
К Его Небесному чертогу27…
В
предисловии П. А. Корсакова к книге о его самом любимом и самом нравоучительном
голландском авторе Петр Александрович писал: «Если, ознакомив русских читателей
с манерой Катса, возбужу в них благородное стремление
избрать его своим образцом, то буду с избытком награжден за труд мой, достойный
лучшего исполнителя»28. И совершенно закономерно, что львиная доля
переводов (около трети), вошедших в «Опыт нидерландской антологии» (СПб., 1844), изданной П. А. Корсаковым —
переводы из Я. Катса29.
П. А. Корсаков
увлекался творчеством еще одного выдающегося голландского поэта, которым был Йоост ван ден
Вондел (1587–1679), глава амстердамской поэтической
школы. В те годы по всей стране существовали литературные кружки, члены которых
переписывались и обменивались визитами, создавая мир слов и красивых идей. Складывались
целые общества. В них трудились над сонетами и одами, которые затем печатали в
сборниках; поддерживали литературу, занимались самокритикой. Резиденция
общества чаще всего располагалась дома у кого-нибудь из членов. Устанавливали
звания, вручали призы30.
Родился
Вондел в 1587 году в Кёльне, в семье антверпенского беженца-анабаптиста, перебравшегося к концу ХVI века в Амстердам, чтобы основать производство чулок.
Готовясь продолжить дело отца, Вондел уделял мало
времени образованию. Уже в зрелые годы он выучил французский, немецкий,
латинский языки и постиг основные науки. Став торговцем, он передал лавку жене
и посвятил себя творчеству. Свою писательскую карьеру он начал около 1612 года.
Позднее, разоренный сыном, он был вынужден поступить бухгалтером в Заемный банк и провел последние двадцать лет жизни в очень скромном
достатке. Переход в католичество в 1614 году отдалил его от старых друзей —
Костера, Баерле и Грота, возле которых прошла его
молодость31.
Сведения
о литературном творчестве Вондела можно найти у
Михаила Вернера.
«В
1620 году его имя yжe стало
известным по всей Голландии. Первое его произведение, которое было замечено,
называлось └Разрушение Иерусалима“. ‹…› Лучшим изо всех его
произведений называют поэму └Люцифер“. Почти все сюжеты для своих
произведений Вондель брал из Библии, почему его
иногда и называют голландским Мильтоном. Кроме больших поэм, Вондел написал множество народных песен. ‹…› Много лет
спустя поэт был оценен по заслугам: его сочинения были роскошно изданы, а на
площади Рембрандта в Амстердаме (ему) воздвигнут богатый памятник»32.
Вот
как оценивает творчество Вондела современная
исследовательница: «Самой яркой звездой на небосводе голландской литературы
└золотого века“, по всеобщему признанию был и остается Йоост
ван ден Вондел
(1587–1679). Это поэт трагической судьбы, автор тончайших лирических стихов и
острых политических сатир, создатель грандиозных (и совершенно не сценичных)
барочных драм на библейские сюжеты, богоискатель космического размаха,
перешедший в возрасте пятидесяти четырех лет в католицизм, художник, для
которого глобальная борьба добра и зла в мире была личной болью»33.
Упомянув
о том, что «Фондель однако
же, даже и по имени неизвестен на Руси»34, Корсаков приводит краткие
биографические сведения о нем. Вондел родился в
Кёльне, но вскоре его родители протестанты переселились в Амстердам. Обладая
прямым и твердым характером, Йоост ван ден Вондел
«оставил религию отца своего, господствующую веру нового отечества, обратился к
католицизму и умер на 92-м году, удрученный болезнями»35,— пишет о
нем П. А. Корсаков.
В
полное собрание сочинений Вондела были включены 36
написанных им трагедий, в том числе и такие произведения, как «Пасха» (1612) и
«Разорение Иерусалима». Перу Вондела принадлежит
также ряд произведений из ветхозаветной тематики: «Давид изгнанник», «Давид
возвращенный», «Самсон», «Иосиф в Египте» и др. До конца своей жизни Вондел разрабатывал христианскую тему в своих
произведениях; по словам П. А. Корсакова, «уже в преклонных летах он
начал было эпическую поэму └Константин Великий”, в которой хотел воспеть
введение христианства; смерть прекратила это огромное предприятие»36.
Голландцы
по заслугам оценили труды своего национального поэта: «После смерти Фонделя город Амстердам почтил прах его памятником, —
сообщает Корсаков. — Литературное общество └Diligentia
omnia” поставило ему в так называемой Новой церкви (de Nieve-kerk)черный мраморный
саркофаг, с алебастровой урной, повитой лаврами»37.
В
1839 году в Голландии побывал знаменитый русский поэт В. А. Жуковский.
3 (15) апреля он посетил старинные храмы Амстердама: «В Старую церковь… Цветные стекла (витражи. — Авт.); Eglise Nouvelle, готическое
здание. Свод деревянный, вероятно, для легкости. Здесь гробы Рютера, Фонделя и ван Спейка»38. В этой
краткой записи В. А. Жуковский упоминает о знаменитом адмирале М. А. de Ruyter’e (1587–1679) и о
лейтенанте флота van Speyk’e,
который в 1831 году взорвал севшую на мель около Антверпена канонерскую лодку,
чтобы она не досталась бельгийцам. И, конечно же, в амстердамской Новой церкви
русский пиит почтил память поэта голландского — Йооста
ван ден Вондела
(Фонделя)…
В
своем «Опыте нидерландской антологии», вышедшем в Санкт-Петербурге в 1844 году,
П. А. Корсаков пишет и об одном из последователей Йооста
ван ден Вондела
— голландском пасторе Фолленгофене (1631–1708),
который «украсил собою его последние дни». «Занимая должность пастора в Зволле и Гааге, он прославился не только своими
стихотворениями, но и церковным красноречием, в котором не имел себе равных, —
продолжает П. А. Корсаков. — Духовная поэма его └de
Zegepraal van den Kruis” («Торжество Креста»),
есть превосходнейший дифирамб и торжество его поэтического дара»39.
Симпатией
П. А. Корсакова пользовались близкие ему по времени поэты-романтики: Я. Беллами
(1757–1786), В. Билдердейк (1756–1831), его жена К.
В. Билдердейк и X. Толленс
(1780–1865). Из каждого переведено по нескольку стихотворений — все крайне
благочестивые и нравоучительные: голландский романтизм отличался
добропорядочностью и почти не знал бурных порывов40.
Последнюю
свою книгу, «Опыт нидерландской антологии», П. А. Корсаков
преподносит августейшей особе. Посвящение в начале книги гласит: «Вел. кн. Константину Николаевичу,
Российского флота генерал-адмиралу. Нидерланды были школою Незабвенного Основателя
Русского флота, Великого Предка Вашего Петра I, страна больше всех других
им любимая после драгоценной ему отчизны, а Воссоздатель
России не расточал привязанностей своих втуне. Степень просвещения, на которой
стояли уже тогдашние Нидерланды, не только в государственном, ученом, но и в
литературном отношении, вполне оправдывала такое предпочтение Великого из Великих. Как русский в душе, как почитатель Петрова гения, я
осмелился ознакомить Россию и с литературным гением Нидерландов, достойным
изучения всех любителей изящного»41.
В
составленной им «Антологии» П. А. Корсаков приводит некоторые образцы
голландской духовной поэзии; в число таких произведений он включил стихи
«Последняя молитва» В. Бильдердейка, «День кончины»
И. Деккера42 и ряд других. В своей книге
«Страна плотин. Очерки современной Голландии». М., 1884, Михаил Вернер уделил
особое внимание жизни и творчеству В. Билдердейка.
«Бильдерик был каким-то литературным энциклопедистом. Он жил
позднее Вонделя — с 1756-го до 1831 года. Mножество мемуаров, принадлежащих
разным современникам поэта, полны удивления его талантам. Он был в одно и то жe время поэтом, философом,
историком, критиком, астрономом, антикварием, ориенталистом, лингвистом,
химиком, доктором медицины и прав, теологом, живописцем, гравером, плотником,
слесарем, превосходным гранильщиком бриллиантов.
Мальчиком
он начал свою литературную деятельность: его юношеская поэма была перечитана
всей Голландией. Двадцати лет он бросает поэзию и эмигрирует в Англию, где занимается
коммерцией и составляет себе порядочное состояние. Затем неспокойный характер
переносит его в Германию, где он слушает лекции в разных университетах. Отсюда
он возвращается в Амстердам, где получает место директора всех музеев. Затем
судьба его переносит профессором в Лейден, где он и оканчивает свое
существование в мирных занятиях.
Бильдерик
оставил более тридцати больших томов сочинений по разным отраслям. Кроме
поэтических произведений, между которыми замечательна поэма └Первоначальный миp”, он оставил обширное
собрание критических, философских и научных статей, образовав целую плеяду
учеников. Голландцы до сих пор восторженно поклоняются могуществу этого сильного
ума»43.
Особый
интерес представляет перевод П. А. Корсаковым стихотворения
голландского поэта Рейнфиса Фейта
(1735–1824), который был современником поэта Г. Р. Державина. Им обоим
принадлежат оды под одинаковым названием «Бог». Вот начальные строки оды М.-Р. Фейта и Г. Р. Державина:
О, Ты! всех жребиев решитель,
Миров бесчисленных властитель,
Загадка ангелам; чертог
Неизследимый,
бесконечный;
Родник, пучина жизни вечной –
Иегова! Несказанный Бог!
М.-Р.
Фейт44
О, Ты, пространством бесконечный,
Живый
в движеньи вещества,
Теченьем времени превечный,
Без лиц — в трех лицах Божества.
Дух всюду сущий и единый.
Кому нет места и причины,
Кого никто постичь не мог,
Кто все Собою наполняет,
Объемлет, зиждет,
сохраняет,
Кого мы называем: Бог!
Г. Р.
Державин45
Вполне
понятно, что сам П. А. Корсаков был поражен удивительным сходством
обоих стихотворений. Вот что он писал по этому поводу: «Если в этой оде
встретится некоторое сходство с одой Державина, переводчик не виноват; он
переводил почти из стиха в стих, из слова в слово. Доказательство налицо —
оригинал. Кто же кому подражал? Ни Рейнфис Фейт Державину, ни Державин Рейнфису
Фейту: ни тот, ни другой не знали языка своего соперника;
но оба были великие поэты, проникнутые величием своего предмета; оба они
напитаны были красотами Священного Писания и благоговели перед ним, как и все
истинно гениальные люди»46. (Примечательно, что самое длинное
стихотворение в антологии, на перевод которого П. А. Корсаков явно не пожалел
сил, — это ода «Бог» Рейнвиса Фейта.)
В
Антологии голландской поэзии, составленной П. А. Корсаковым, он
поместил произведения более тридцати голландских поэтов; среди них — Иеронимус ван Алфен, в 1771–1772 годах издавший свои «Опыты духовной
поэзии», а в 1802 году — «Гимны для всенародного богослужения»47.
Говоря
о развитии духовной голландской поэзии во второй половине ХVIII
века, Корсаков замечает: «Назидательная и мистическая поэзия имела в это время
своих отличных представителей, исполненных силы и гармонии. Таковы гронингенский бургомистр Лука Трип, гаагский медик Иоанн Евсевий Фут (Voet), автор
превосходного перевода стихами псалмов Давидовых,
введенного тогда в употребление реформатами вместо старого перевода Питера Датенуса; Рёхтор Схютте (Rutger Schutte), амстердамский пастор, и многие другие»48.
В
своем обзоре П. А. Корсаков не обошел вниманием и произведения тех
голландских писателей, которые принимали участие в развитии отношений с
Россией. «Якоб Схельтема (Jacobus
Scheltema), писатель весьма занимательный для нас,
русских, был сочинителем достопамятной книги «Россия и Нидерланды в их взаимных
сношениях между собой» (Амстердам, 1817, в четырех частях)… Книга его есть
драгоценный сборник материалов для истории Петра Великого»49,— пишет
П. А. Корсаков, касаясь творчества своего голландского собрата по
перу. Еще одним современником русского литератора был голландский писатель Г. Акерсдейк (Ackerdijk): «Этот
ученый путешественник посещал в 1835 году Россию, — сообщает Корсаков, — и
издал много сочинений, без сомнения написанных отлично, если судить по тем,
которые у нас перед глазами: Схельтема — └Россия”,
где он описал кончину друга своего Схельтемы,
последовавшую в 1835 году»50.
Вполне
естественно, что, уделяя внимание духовной литературе, Корсаков часто упоминает
и имена тех церковных деятелей, которые внесли свой вклад в поэтическую
сокровищницу голландского народа. Роль пасторов в голландском литературном
процессе действительно была велика, и П. А. Корсаков в связи с этим
упоминает об обществах для издания периодических обозрений современной
литературы. Первое такое издание появилось в 1761 году под названием «Vaderlandsche Letteroefteningen»
(«Отечественные литературные упражнения»), причем его активным сотрудником был гарлемский меннонитский пастор Лошьес (Loosjes)51.
Еще
одному меннонитскому пастору принадлежит честь
основания другого литературного общества, которое способствовало развитию
просвещения среди народа; это общество «Tot nut van’t Algemeen»
(«Для общего блага»); оно было основано в конце ХVIII
века монникендамским меннонитским
пастором Нювенгёйзеном (Nieuwenhuisen).
Это общество «продолжает до сих пор издавать и продавать по самым дешевым ценам все полезные сочинения и переводы»52,
— писал П. А. Корсаков в 1838 году.
Заметное
место в голландской духовной литературе занимает поэт Яков Беллами (Вellamy), который умер на двадцать
восьмом году жизни. «В 1722 году, на день двухвекового юбилея нидерландской
независимости, живя во Флиссингене, написал он первые
свои стихи, — сообщал Корсаков. — Ученый флиссингенский
пастор Те-Ватер, впоследствии профессор Лейденского
университета, провидел его рождающийся талант и убедил юного поэта посвятить
себя изучению богословских наук в Утрехте. Отрекшись от всякого подражания, он
издал безымянно └Патриотические песни Зеландии”, в которых обличалась уже его
могущественная поэзия»53.
В
первой четверти XIX века пасторы по-прежнему заметно влияли на развитие
литературного процесса в Голландии, и П. А. Корсаков упоминает в
связи с этим несколько имен своих голландских современников. Один из них —
амстердамский протестантский пастор Брус (Broes),
который написал «Историю влияния англиканской церкви на
нидерландскую» и с 1830 года занимался новым сочинением «Об отношениях между
церковью и государством». В эти годы появились и новые переводчики Священного писания: «Славный
фан ден Пальм новым
переводом Библии, с примечаниями, заслужил всеобщую похвалу»54.
По
словам Корсакова, в Голландии «духовное красноречие появилось
прежде всего у меннонитов и ремонстрантов; от них
перешло оно к лютеранам и реформатам»55.
Далее
русский исследователь приводит имена наиболее известных протестантских пасторов,
подвизавшихся на поприще церковного проповедничества: «Рассадниками его были
школы фан Фоорста, фан ден Пальма и Геринги (Heringa). Каждый деревенский реформатский приход может
теперь похвастать своим духовным оратором. Знаменитейшими проповедниками были меннонитский пастор Гёльсхоф (Hulschoff), историограф Споарт,
протестантский пастор Эвальд Кист, фан ден Руст (Roest),
Боргер (Borger): он ученик фан ден Пальма»56.
В
этом перечне П. А. Корсаков дважды упоминает имя ван
ден Пальма, «знаменитейшего оратора своего времени».
Ван ден Пальм родился в 1763 году в Роттердаме;
первоначально был деревенским пастором в окрестностях Утрехта, потом капелланом
в Мидделбурге, наконец в
1796 году он был приглашен в Лейденский университет для занятия кафедры восточных
языков. С 1799 года он министр народного просвещения. Среди множества принадлежащих
ему трудов можно упомянуть о его сочинении «Рассуждения о книге Иова»57.
Вот
что пишет сам П. А. Корсаков о выборе авторов для «Опыта
нидерландской антологии»: «Читатели найдут в оглавлении этой книжки более
тридцати имен, украшающих нидерландскую беллетристику, имен, по большей части
неизвестных нашим читателям, кроме Фонделя, Катса и Билдердейка, из творений
которых разные переводы и подражания мои уже напечатаны. Трудность доставать
здесь голландские и фламандские книги и ужасная дороговизна выписанных и
привезенных мною из-за границы лишают меня, на первый случай, возможности
передать избранные произведения других поэтов Голландии и Фландрии, не менее
достойных внимания»58.
Таковы
краткие сведения, которые русский читатель мог почерпнуть о наиболее известных
представителях голландской духовной литературы, и это стало возможно благодаря
переводческой деятельности П. А. Корсакова. Подводя итог своим
изысканиям в этой области, русский литератор и дипломат сделал следующий вывод:
«Литература голландская вообще, как и дух народа, важна и религиозна»59.
…Продолжатели
дела П. А. Корсакова по переводу голландской поэзии нашлись лишь через
полтора века. В первую очередь надо назвать прекрасного знатока европейской (в
том числе голландской) поэзии и выдающегося переводчика Е. В. Витковского, подготовившего три значительных отдельных
издания60. А в 1999 году в издательстве «Журнал └Звезда“» был
опубликован сборник стихотворений голландского поэта Мартинуса
Нейхофа 61.
Знаменитый
голландский поэт Мартинус Нейхоф
(1894–1953) происходил из семьи гаагских книгоиздателей; его дед и тезка был
основателем издательского дома «Martinus Nijhoff», который, впоследствии разделившись на собственно книгоиздательскую и на книготорговую фирмы, процветает по
сей день. В молодости поэт изучал право в Лейденском университете, в зрелом
возрасте — отечественную словесность в Утрехте. Работал в газетах и журналах в
отделах критики, какое-то время редактором крупнейшего литературного журнала
«Де Хидс».
Как
поэт он дебютировал в 1916 году сборником «Прохожий» («De
wandelaar»), полным декадентских настроений
(влюбленные трубадуры, отшельники, пилигримы, Пьеро, вешающийся на фонаре;
страх смерти, боязнь жизни). Тем же духом проникнут и второй сборник — «Формы»
(«Vormen», 1924), отличающийся от первого большей
зрелостью: этот сборник, по признанию критики, стал вершиной классической формы
в голландской поэзии62.
В
1918 году Нейхоф написал стихотворение
«Рождественская елка»:
Меж мандаринами мерцают свечи.
Отсвечивают звезды и шары
В глазах и стариков и детворы,
Поющих
песнь о Сыне Человечьем.
Они поют: «С небес глядит звезда», —
Моя рука вновь в маминой ладони,
А в запахе свечном и хвойном звоне
Звучит, как прежде: «Долог путь сюда».
И ясли Вифлеемские на месте:
На крыше снег, а в окнах теплый свет —
Ах, мама, пролетело столько лет!
Мы так давно с тобой не пели вместе!
Она вихор ерошит мне рукой:
«Я каждый год, хоть ты в краю далеком,
Здесь слышу голос твой — и ненароком
Слезу смахну, мой мальчик дорогой»63.
Третий
сборник стихов Нейхофа, имеющий характерное название
«Новые стихи» («Nieuwe gedichten»),
вышел в 1934 году. Во время войны и оккупации Нейхоф
пишет патриотические стихи, а также цикл пьес на евангельские темы, который был
опубликован после войны под названием «Святое дерево» («Het
heilige hout», 1950)64.
В
своем творчестве Мартинус Нейхоф
уделял внимание и событиям средневековой истории. В эпоху крестовых походов
(1096–1270) в Европе распространилась идея о том, что Гроб Господень может быть
освобожден от мусульман только безгрешными детскими руками. И вот в 1212–1213
годах на дорогах Германии и Франции появились толпы мальчиков и девочек в
возрасте двенадцати лет и старше, идущих на юг. Германские «крестоносцы»
добрались до Генуи, французские — до Марселя. Большинство детей, пришедших в
Геную, погибло от голода и болезней, остальные разбрелись или устремились на
родину. Французских детей купцы перевезли в Африку, из семи кораблей два было
потоплено штормами. Остальных детей купцы продали в рабство в Александрии. Так
закончилась еще одна страница истории, связанная с двухсотлетней эпопеей
крестовых походов.
Вот
как эта трагическая история изложена в стихотворении Мартинуса
Нейхофа «Крестовый поход детей», написанном в 1919
году:
И Голос звучал для них в вышине:
«Оставьте детей приходить ко мне».
И двинулись с пеньем, в руке рука,
Ибо Святая Земля далека.
Не пастырь вел их и не герой —
Текли они, точно пчелиный рой.
Белый ягненок дремал в объятьях
У одного, и кресты — на платьях.
Им поселяне несли легко
Хлеб, и похлебку, и молоко —
И целовали, всплакнув о зове,
Их веселившем: ведь слово
внове.
Слово посильно не всем ушам —
Тем лишь, куда его вложит Он сам.
Взошли в порту они на суда.
Спали вповалку. Влекла звезда
Их корабли сквозь ночную жуть
И через море казала путь.
Случалось, кто-то кричал во сне.
Но вновь, как в люльке, стихал на волне.
И месяц в небе стерег их покой,
Прикрыв половину лица рукой.
Но вот горизонта прошли черту —
И день тогда победил темноту.
Вдали увидели наконец
Они на скале огромный дворец.
Для тех, кто все бросил по зову Бога,
В доме Отца обителей много.
Гремела песней цепь на корме,
— Domine infantium libera те —
И детских сердец не терзал вопрос,
— Pater infantium liberet vos —
Они, беспечные, шли без слез,
— Domine infantium libera nos —
Так и ушли, не простившись с нами,
— Libera nos а malo.
Amen65.
Религиозная
тема красной нитью прошла через все творчество Мартинуса
Нейхофа. В конце жизни он занимался подготовкой к
переизданию стихов прежних лет, а также стихотворной обработкой псалмов…
1 Зюмтор Поль. Повседневная жизнь Голландии во времена Рембрандта.
М., 2001. С. 237.
2
Пантелеева С. В. Нидерланды и Бельгия. СПб., 1905.
С. 335.
3
Вернер Михаил. Страна плотин. Очерки современной Голландии. М., 1884. С. 118.
4
Корсаков П. А. Очерк голландской литературы, ее начало, ход и нынешнее
состояние // Библиотека для чтения. 1838. Т. 27. С. 49–140.
5
Корсаков П. А. Иоост фан ден Фондель // Там же. 1838. Т.
28. С. 159–208.
6
Корсаков П. А. Иаков Катс. Поэт, мыслитель и муж
совета. СПб., 139.
7
Корсаков П. А. Опыт нидерландской антологии. СПб., 1844.
8
Фейт Р. Чувствительная Юлия (пер. с франц.)
М., 1803.
9
Леннеп Якоб ван. Приемыш:
Отрывок из голландского исторического романа // Сын отечества. 1836. ч. 180. С. 14–32.
10
Нечто о голландской литературе и известных нынешних писателях (пер. с нем.)
// Благонамеренный, 1824. ч. 26. № 9. С. 159–174.
11
Обозрение голландской словесности (пер. с франц.) // Московский
телеграф. 1826. Ч. 9. № 10. С. 89–114.
12
Об
успехах литературы голландской (пер. с англ.) // Вестник Европы. 1830. №
8. С. 259–270.
13
Banden tussen het Russisch Keizerlijk
Huis en het
Koningshuis der Nederlanden (in de documenten van
het Russisch Staatshistorisch Archief) = Связи
Российского императорского дома с Королевским домом Нидерландов (в документах
Российского государственного исторического архива). СПб., 1999.
С. 28–31.
14
Михайлова И. М. П. А. Корсаков (1790–1844) — первый русский знаток и
переводчик голландской поэзии // Нидерланды и Северная Россия. СПб., 2003. С. 338.
15
Там
же. С. 339.
16
Там
же. С. 341.
17
Корсаков П. А. Голландская литература // Библиотека для чтения. Т. ХХVII. СПб., 1839.
18
Корсаков П. А. Иаков Катс, поэт, мыслитель и муж
совета. СПб., 1839. С. 120.
19
Там
же. С. 6.
20
Зюмтор Поль. Повседневная жизнь Голландии во времена
Рембрандта. М., 2001. С. 252.
21
Михайлова И. М. П. А. Корсаков (1790–1844) — первый русский знаток и
переводчик голландской поэзии // Нидерланды и Северная Россия. СПб., 2003. С. 343.
22
Корсаков П. А. Иаков Катс, поэт, мыслитель и муж
совета. СПб., 1839. С. 13.
23
Там
же. С. 13.
24
Там
же. С. 14.
25
Там
же. С. 16.
26
Там
же. С. 120.
27
Корсаков П. А. Опыт нидерландской антологии. СПб., 1844.
С. 45–46.
28
Корсаков П. А. Иаков Катс, поэт, мыслитель и муж
совета. СПб., 1839. С. 120.
29
Михайлова И. М. П. А. Корсаков (1790–1844) — первый русский знаток и
переводчик голландской поэзии // Нидерланды и Северная Россия. СПб., 2003. С. 343.
30
Зюмтор Поль. Повседневная жизнь Голландии во времена
Рембрандта. М., 2001. С. 253.
31
Там
же. С. 251.
32
Вернер Михаил. Страна плотин. Очерки современной Голландии. М., 1884. С.
116–118.
33
Михайлова И. М., П. А. Корсаков (1790–1844) — первый русский знаток и
переводчик голландской поэзии // Нидерланды и Северная Россия. СПб., 2003. С. 343–344.
34
Корсаков П. А. Голландская литература // Библиотека для чтения. Т. ХХVII. СПб., 1839. С. 78.
35
Там
же. С. 75.
36
Там
же. С. 75.
37
Корсаков П. А. Опыт нидерландской антологии. СПб. 1844. С. 78.
38
Дневники В. А. Жуковского. СПб., 1903. С.
479–480.
39
Там
же. С. 79.
40
Михайлова И. М. П. А. Корсаков (1790–1844) — первый русский знаток и
переводчик голландской поэзии // Нидерланды и Северная Россия. СПб., 2003. С. 345.
41
Цит. по: Михайлова И. М. указ. соч. С. 341–342.
42
Корсаков П. А. Опыт нидерландской антологии. СПб., 1844.
С. 56–57, 59.
43
Вернер Михаил. Страна плотин. Очерки современной Голландии. М., 1884. С.
119–120.
44
Корсаков П. А. Опыт нидерландской антологии. СПб., 1844.
С. 14–15.
45
Державин Г. Р. Бог. Цит. по: В. Н. Ильин. Арфа царя Давида в русской
поэзии. Брюссель, 1960. С. 28.
46
Корсаков П. А. Опыт нидерландской антологии. СПб., 1844.
С. 14–15 (примеч.).
47
Корсаков П. А. Голландская литература… С. 206.
48
Там
же. С. 93.
49
Там
же. С. 129.
50
Там
же. С. 129.
51
Там
же. С. 96–97.
52
Там
же. С. 108–109.
53
Там
же. С. 107.
54
Там
же. С. 130.
55
Там
же. С. 131.
56
Там
же. С. 131.
57
Там
же. С. 133.
58
Корсаков П. А. Опыт нидерландской антологии. СПб., 1844.
С. 7–8.
59
Корсаков П. А. Голландская литература… С. 140.
60
Из
современной нидерландской поэзии. М., 1977. 347 с.; Из поэзии Нидерландов XVII
века. Л., 1983; Вондел Й. ван.
Трагедии. М., 1988 (Серия «Литературные памятники»).
61
Переводы выполнены по изданиям: Nijhoff М. Gedichten. Assen–Maastricht, 1993; Nijhoff M. Verzamelde gedichten. Amsterdam, 1995.
62
Михайлова Ирина (предисловие) // Нейхоф Мартинус. Стихотворения / Nijhoff
Martinus. Gedichten. СПб.: АО Журнал «Звезда», 1999. С. 3.
63
Нейхоф Мартинус.
Стихотворения. СПб., 1999. С. 9.
64
Михайлова Ирина (предисловие). Там же. С. 4.
65
Там
же. С. 11–13.