Опубликовано в журнале Нева, номер 5, 2013
Леонид
Машинский
Леонид
Александрович Машинский родился в 1963 году в Москве, учился в математической
школе и в Лесотехническом институте, служил в стройбате в Казахстане, работал
сверловщиком, оператором ЭВМ, рабочим Мосзеленстроя, фельдъегерем, курьером,
грузчиком, проводником почтового вагона, продавцом редких фильмов на
«Горбушке». Автор и исполнитель песен, режиссер фильма «Страна мухоморов».
Печатался в журнале «Знамя» в 1998 году. В Интернете известен как Спящий Поэт.
В настоящее время в основном проживает в селе Белогорье Воронежской области.
Полынь
Судить я не хочу. Записано — забыто.
И раньше я не мог изрядной красотой
Похвастаться. Теперь разбитое корыто
Готово. Близ него храню я ум пустой.
Еще не умерла мечта моя о славе,
Но на стекле она лежит как препарат.
И я смотрю в нее, как в сон из смутной
яви,
Где по стене теней транслируют парад.
И я хочу, как тень… Нет, я хочу, как
блестка,
Как искра, возлететь и упорхнуть со дна.
И рвет потоп замки, и падает известка,
И в дыры потолка звезда-полынь видна.
Метаморфозы
И звезды, разбиваясь на куски,
Неслышно возвращаются к началу.
И на колу, привязанном к мочалу,
Растут, как привиденья, лепестки.
Сто лет порой проходят без весны,
Потом весна приходит на три лета.
Реке и берега, и дно тесны —
Глядишь, уж не река, а море это.
Любовь стучит, как маленький родник,
И сердце наполняет свежей силой.
Вот шарик сердца возлетает к милой,
Вот он поднялся, замер и поник.
Кончается вселенская возня,
И даже круг имеет крен к спирали.
Одни законы живы, всех казня,
Но и они когда-то умирали.
Тише
Тише,
тише, тише, тише,
Уже
маятника ход,
Меркнет
свет лампады в нише,
Застывает
буйство вод.
По-над
полем рея крышей,
Тает
облако, как лед,
Тише,
тише, тише, тише,
Вот
и пуст небесный свод.
Человек
из дома вышел
И
стоит, открывши рот,
Потому
что он услышал
С
неба ангелов полет.
Тише,
тише, тише, тише,
Время
превратилось в мед
И
в янтарь, оно не дышит,
Не
стареет, не живет.
К
нам покой нисходит свыше.
Избавляя
от забот,
Тише,
тише, тише, тише,
Вечность
в мире настает.
О
тепле
Люблю
источники тепла,
У
них и жизнь моя текла.
Конечно,
были и морозы,
Они
бодрили раз иной.
Но
без тепла — ни трезвой прозы,
Да
и стихов — ни Боже мой.
Недаром
наши силачи
Лежать
любили на печи.
Хотя
порой они вставали
И
знатный наводили шмон,
И
ими вороги бывали
Отлуплены
со всех сторон.
Когда
в полях царит зима,
Печь
не дает сойти с ума.
Приятно,
с нею рядом сидя,
Былые
вспоминать бои.
Так,
в духоте, да не в обиде,
Мы
коротаем дни свои.
Хотя теперь, войдя под кров,
Мы чаще греемся без дров.
Центральным отопленьем, газом
И электричеством уют
Мы создаем. Нашел наш разум
Возможность наш уменьшить труд.
Пока есть жар от батарей —
И ямб пребудет, и хорей.
В Российском нашем царстве Духа
Любовь к теплу цветком цветет.
Увы, пророки шепчут в ухо,
Что скоро весь растает лед.
Коль грянет эта благодать —
Мозги придется охлаждать.
* * *
Что-то как-то вяловато
Тронулась вода в Дону.
Может, время виновато,
Запрудившее страну?
Время реку запрудило,
Не желает вдаль идти —
Удивительная сила,
Тормозящая пути.
А и правда, что нам гнаться?
Помереть успеем все.
Лучше вдоволь накататься
На вселенском колесе.
Подождем. Отнюдь не стоит
Сокрушать хребтины льдин.
Время тает. Всех нас смоет.
Торопиться нет причин.
* * *
Жду красоты
Из пустоты.
Весна идет сама собою,
И слово падает любое
В карман с поющей высоты.
Моя рука,
Как пух, легка.
Она со стаей птичьей рядом
Летит невидимым снарядом
И ловко доит облака.
Вот в чем секрет:
Желаний нет.
Уснуло небо на ладони,
Мир покорился без погони
И без решительных побед.
Вот
в чем беда:
Нужна
еда.
Душа
беспечна, как синица,
Но
чтобы ей не испариться,
Потребна
толика труда.
Опять
иду
Ловить
звезду
И
оставляю настежь двери.
Моя
звезда течет по сфере,
Как
по светящемуся льду.
Ночные
стансы
В
три часа, проснувшись от тоски,
Как
от запоздалой черной вести,
Я
пойду в поход через пески
Времени,
стоящего на месте.
Ветер
мне укажет верный ход,
Если
в спину — значит, все по плану.
Если
же задул наоборот —
Поверну
и спорить с ним не стану.
В
лабиринте ждущих смерти дюн,
Не
имея ничего в запасе,
Веет
Дух, Который вечно юн,
Так
как безразличен к бренной массе.
Мне
подскажет нос, когда рассвет —
Пыль
начнет припахивать росою,
И
восток, имевший серый цвет,
Вдруг
зажжется красной полосою.
Я
пойму, когда назад пора,
Но
вернуться можно по-другому —
Ведь
любая тропка и нора
Нас
ведет путем окольным к дому.
Выдохну
со дна застойный страх
Потеряться.
И конец романа
Развеселой
клумбою в цветах
Выпадет
сквозь дырку из кармана.
Всюду
мы в себе себя несем
И,
пускаясь наугад с порога,
Обретаем
родину во всем,
Ибо
бродим по ладони Бога.