Опубликовано в журнале Нева, номер 5, 2012
Борис Лихтенфельд
Борис Елизарович Лихтенфельд родился в 1950 году в Ленинграде. Окончил ЛЭИС им. Бонч-Бруевича. Публиковался в самиздате (журналы “Часы”, “Обводный канал”, “Транспонанс”), в Венском славистическом альманахе “Гумилевские чтения” (1982), в антологии художника Валентина Левитина “В Петербурге мы сойдемся снова” (1993), в журналах “Звезда”, “Нева”, “Арион”, “Волга”, “Дети Ра”, “Зинзивер”, “Слово/Word”. В 2000 году вышла книга “Путешествие из Петербурга в Москву в изложении Бориса Лихтенфельда” (серия “Поэтическая лестница”. СПб.: Изд-во Виктора Немтинова). В 2011 году в издательстве “Юолукка” — книга стихов “Метазой”. Живет в Санкт-Петербурге.
* * *
Все наши куцые заслуги
уйдут бесследно в глинозем…
Все наше знанье друг о друге
невесть куда мы унесем.
Уснем под знаками сложенья,
как все сложилось, не узнав.
Над суммой тщетного служенья
взойдет наш братский кенотаф.
Отшелестит молвою клейкой
неутешительный итог —
и Достоверность между строк
блеснет прибавочной копейкой.
* * *
Грозовой надвигается фронт,
захватить хочет весь горизонт —
и спешат под угрозою взбучки
поддержать его мирные тучки.
Отдаленных раскатов призыв
их стянул, чтобы, стяг водрузив,
грузной массой сплотились в зените —
в средоточье мерцающих нитей.
Разверзаются хляби окрест,
подавляя малейший протест.
Согласованно действуют фланги
беспросветной свинцовой фаланги.
Все пространство прочесано. Шквал
все единым порывом сковал.
Триумфальной аркадою радуг
продвигается новый порядок.
* * *
Отполыхали сполохов зигзаги,
отгрохотала гроза.
Не источают целительной влаги
внешнего Бога глаза.
Слезные железы, видно, ослабли.
В воздухе — тягостный зной.
Слышно лишь: редкие падают капли
где-то в пещере земной.
Там все печали, как в озеро, слиты
в некий безмерный сосуд.
Там всех скорбей мировых сталактиты,
света не зная, растут.
Бог-Спелеолог однажды под своды
темного мира ступил,
тронул стопой потаенные воды,
внутренний лед растопил.
* * *
Неволит разве Зодиак нас
в густых туманностях гадать,
каков прогноз, что за диагноз?
Неведение — благодать!
Расположения созвездий
не следует искать к себе.
Не надо знаковых известий
и праздных мыслей о судьбе.
Богам еще казался хилым
и вряд ли что-то знал о ней
сразиться вышедший с Ахиллом
и спрятанный в туман Эней.
* * *
За Петровым бугром бродит по небу гром,
норовит молоньей ослепить,
подрубить топором, оглушить, усыпить,
подцепить сучковатым багром.
За Петровым бугром все тропинки ведут
в вечный морок просторных хором,
что ветрами продут сокрушительных смут,
превращающих мир в бурелом.
За Петровым бугром несть соблазнам числа,
а в придачу — похмельный синдром:
влага жизни ушла в область облачных дрем —
и сгустясь, как свинец, тяжела.
* * *
Ветвятся и вьются. Схлестнувшись, цепляют друг друга.
Иная — податливо гнется, другая — тверда и упруга.
Растут, забывая откуда, не зная куда.
Словесной листвой шелестят, не давая плода.
Цветут, отцветают — то ввысь устремляются мысли,
то глядь, обессилев, над самой землею повисли.
То жизнь комментируют, то от нее далеки.
То к истине рвутся, то сеют, как пух, пустяки.
Верны своей вольной природе, порядку противясь,
уход отвергают и всякую внешнюю привязь.
Какое-то взяв направленье, сменяют затем
и вмиг забывают, свободные в выборе тем.
Трепещут слегка, дуновеньем задеты игривым.
От стужи немеют. Ломаются резким порывом.
В сплетеньях скрывают неясного замысла ствол,
что весь этот хаос без цели на свет произвел.
* * *
О мистическом теле России,
сокровенных его потрохах
нету слов — разве Боже, спаси и
сохрани! — невпопад, впопыхах.
Воплощенной за ним не угнаться,
несмотря на врожденную прыть.
В чистом поле его эманаций
никакого изъяна не скрыть.
И пока дорогая стареет,
усыхает к концу своему —
в вышних тело нетленное реет,
посылая сигналы сквозь тьму.
Все диагнозы — к худу. Осталось
неизбежность спокойно признать,
обеспечить достойную старость,
социальную помощь призвать.
И сакральную: Боже, спаси и
сохрани! — и повергнуться ниц
перед ликом небесной России
без недугов земных и границ.
* * *
Владеть и властвовать — обуза.
Легко ль обуздывать низы?
Краснеют, как нутро арбуза,
накалом зреющей бузы.
А в чьей душе стыдливый ропот
всегда готов зачать разбой —
тому оплотом только опыт
владеть и властвовать собой!