Стихи
Опубликовано в журнале Нева, номер 4, 2012
Андрей Пурин
МУЗЫКА НА ЗАКАТЕ
1
В городке, раздобревшем на соли,
где играл вундеркинд в парике,
позабудем на день о юдоли
леденящей, о стынущей воле —
погуляем с синицей в руке.
Что нам клич журавлиный во мраке
и безлюбых небес неуют!..
Крендель булочный (вечные знаки!).
Пиво славное пьют австрияки
и божественный “захер” жуют.
Вот и правильно. Вот и бесспорно:
ни к чему нам мучительный свет
этой музы2ки после Адорно
(кто ж не знал, что искусство тлетворно?)!..
Только шарики вкусных конфет.
Только сон утешительной прозы,
где музыка, как струйка воды,
под журчаньем не прячет угрозы,
где сменили пуды сахарозы
кристаллической соли пуды.
2
Мой принц, мы посетили Ваш
дворец. Теперь там — Эрмитаж
в миниатюре (модернисты:
Моне — блистает, Климт — блестит).
Но из окна всё тот же вид —
сребристый пруд и сад тенистый.
И Вена — вся, во всей красе —
что куст в мерцающей росе —
в огнях, готовых распылаться.
И, как отряд передовой,
вступает в город, пусть и свой,
в потемках Нижнее палаццо…
Савойский, зри! прошли века;
ничья не справилась рука
с полком годин необоримым —
убит и смелый наповал;
а бург стоит, как и стоял,
когда-то бывший Третьим Римом.
Ваш меч, его судьбы залог,
остановить османов смог.
Но наросли потом проценты
(ведь жизнь — сама взаимосвязь)…
Зачем Сараево, мой князь,
Вы захватили после Зенты!
3
Цезари, лежащие в свинцовой
немоте серебряных ларцов…
Ах, и от системы образцовой
остается прах в конце концов!
В этом царства схожи с человеком,
в слепоте не видящим своей,
что нелепо верить оберегам —
договорам, скипетрам царей…
Где величье замысла, где смысла
торжество? Лишь Евровавилон.
Утекла обратно речка Висла,
а Дунай на лужи поделен.
Сорок правд — на месте двуединой,
сорок кривд и сорок языков…
Полон, как сардинница сардиной,
невеселый габсбургский альков…
Впрочем, что я! Нам бы их печали —
с нашей суетливой нищетой!..
Выйдем — снова скрипки зазвучали,
рестораны спорят с темнотой.
4
Пятый век они идут по насту
в абсолютной тишине,
как случалось разве астронавту
на Луне.
Вечереет, никакого звука
во вселенной больше нет.
(Но недаром “ночью емлет ухо”, —
говорит поэт!)
Ни борзые не пугают лаем
пригород, ни птах
крики в небесах. Неузнаваем,
мир лежит впотьмах.
(Где он в Нидерландах эти скалы
видел, пейзажист, —
эти италийские оскалы,
шепчущие “st!1”?)
Только отдаленный конькобежец
на пруду
стылый мрак безвременья разрежет
музыкой во льду.
5
В старческой руке тысячелетний
скипетр только чудом не дрожит…
Римский император предпоследний, —
патриарх библейский, Вечный Жид, —
переживший всех, похоронивший
младших братьев, сына и жену, —
как Пандорин ящик, отворивший
страшную войну.
Здесь он умер, слушая раскаты
рукотворных гроз,
с юности любивший “аты-баты”
и не знавший слез…
Мерный листопад армейских сводок,
мировой спектакль…
Где-то там вдали — какой-то Гродек2
и какой-то Тракль.
6
Музыка бывает только в Вене.
Только в Вене царственной она
неподвластна порче и подмене.
Только в Вене музыка — Жена, —
Дева, облаченная в свеченье,
в колыханье жаркое смычков.
Здесь ясней ее предназначенье:
“Рай таков!” — твердить нам: “Рай таков!”
…Или это море золотое
в белом и лазоревом цвету?..
Не решусь, как будущий Никто, я
перейти заветную черту.
Задержусь у ратуши с бокалом
мозельвейна: на большом панно —
оперные арии… Вокалом
этим всё, что знал, посрамлено!..
Безразлично мне, что дело к ночи,
что вокруг всё глуше и темней,
что до тьмы дорога всё короче…
Ночь поет! И дело только в Ней…
Только в Вене бурной словно в вену
введена холодная игла,
чтоб душа Прекрасную Елену
из персти земной узреть смогла.
1
Аналог русского “тс-с!” у голландцев, призыв к молчанию.2 Городок в Галиции. “Гродек” — последнее стихотворение Георга Тракля (1887–1914).