Опубликовано в журнале Нева, номер 9, 2011
Архимандрит Августин (Никитин)
Архимандрит Августин (в миру — Дмитрий Евгениевич Никитин) родился в 1946 году в Ленинграде. В 1969 году окончил физический факультет Ленинградского университета. В 1973 году принял монашеский постриг с именем Августин. Пострижен в монашество митрополитом Никодимом в Благовещенской церкви его резиденции в Серебряном Бору в Москве. В 1974 году им же рукоположен во иеродиакона и иеромонаха. Окончил Ленинградскую Духовную академию (1975), с этого времени — преподаватель, с 1978 года — доцент Санкт-Петербургской Духовной академии.
Лукка
Лукка (лат. Лука) — старинный город в Тоскане; он был основан римлянами в 180 году до н. э. Здесь сохранились руины римской городской стены, театра и амфитеатра. Лукка, как и многие итальянские города, сохраняла в качестве первоначального ядра планировку древнеримского каструма. Во второй половине VI века в Лукке была выстроена церковь Сан Мартино; она неоднократно перестраивалась, после чего приняла снаружи готические черты1.
Жители Лукки производили имя города от lux — света, света учения Христова, которым она, по преданию, воссияла первая из тосканских городов. В Лукке, считавшей себя спасенной от наводнений реки Серкио молитвой местного епископа Фредиано, по старому обычаю продолжали в день праздника св. Мартина, что отдал нищему свою мантию, возлагать на его конную статую в соборе богатый плащ2.
В Лукке особо почитаема св. Цита (Zita, ок. 1218–1278). Простая служанка Цита достигла святости. Она верой и правдой служила своим господам (они и позаботились о ее канонизации), была смиренна и терпелива, всех уважала и слушалась. Трудясь, она находила время и возможность предаваться аскезе; умеренная в пище, часто отказывалась от вина. Св. Цита была известна своим смирением, благочестием и добрыми делами. Св. Ците полнота благодати позволяла с материнской нежностью относиться к самым отверженным, нежно жалеть даже блудниц. Она собирала и маленькие кусочки хлеба, не желая пропустить без подаяния ни одного нищего3 . Св. Цита считалась покровительницей служанок.
Профессор Московского университета С. П. Шевырев (1806–1864), посетивший Лукку в 1830 году, подметил интересную особенность: “В Италии лучшие служанки из Лукки — и вот почему: там жила святая Zita, служанка, и все поклоняются ее мощам. Влияние этой святой простирается на служанок. Здесь всякое мастерство имеет своего святого. Молодые ученики уважают в особенности Людовика Гонзагу, иезуита, умершего молодым”4.
Еще один подвижник, особо почитаемый в Лукке, — это св. Давин (жил в XIII веке). Давин происходил из армянской семьи; он роздал свое имущество бедным и отправился в Иерусалим, но не смог достичь его. Намеревался совершить паломничество в Сантьяго-де-Компостела, но по дороге заболел и остановился в Лукке, поселился в доме одной вдовы, где вскоре и умер 3 июня. У его могилы имели место многие чудеса. Мощи его пребывают в одной из церквей в Лукке.
Бичом средневековой Европы была эпидемия чумы. Чума 1348 года, уничтожившая в Европе треть населения, в Лукке повторялась в 1362, 1373, 1382, 1399–1400 годах, то есть в среднем приходила через десять лет. О событиях, связанных с эпидемией 1399–1400 годов, повествуется в “Хронике Серкамби”.
Луккским летописцем этой поры является аптекарь Джованни Серкамби. Он родился в год великой эпидемии чумы — 1348 -й и прожил долго — до 1423 года. Переворот 1400 года сделал аптекаря придворным историографом.
Под 1399 годом в “Хронике” описано движение “белых” по Тоскане. Это была одна из периодически возобновлявшихся с XIII века массовых покаянных процессий. “Белые” в порядке последовательности сменили шествия полунагих “бичующихся” (флагеллантов), обливавшихся кровью по селам и весям Италии. 8 мая 1399 года процессия “белых” из Генуи приходит в Лукку. Монахи проповедуют “о том, что должен делать человек, который хочет облачиться в белую одежду”.
“Каждый, кто захочет облачиться в белую одежду и следовать за процессией, должен исповедаться и причаститься, простить всем и обещать вернуть беззаконно присвоенное имущество, прежде чем облачиться в сказанную одежду. И одежда непременно должна быть белой и покрывать всего человека, кроме лица и рук. И чем больше скрывает человека одежда, тем больше заслуги”5.
“Затем все девять дней, что длится паломничество сие, ночью нельзя спать в пределах городских стен, на открытом воздухе или раздевшись в постели. Спать полагается в церкви на скамьях, на земле или на соломе. И нельзя раздеваться до истечения девяти дней. Кроме того, нельзя вкушать мяса, и подобает блюсти целомудрие, пока длится процессия. В субботние дни, которые придутся на процессию, кто хочет — может поститься, оставаясь на хлебе и воде. Также должны все поститься в последний день при возвращении домой.
Все, облачающиеся в белую одежду, должны идти в порядке процессий за Распятием или крестом. И те, кто идет впереди, должны петь один из гимнов, говоря:
Stabat Mater dolorosa,
Juxta crucem lacrimosa,
Dum pendebat Filius
(“Мать, страждущая и рыдающая,
стояла около креста,
на котором висел Сын”).
На эту строфу все белые должны ответствовать. А потом все должны пропеть вторую строфу, а те снова ответствовать. А потом все должны возопить “misericor-
dia!” — “помилуй!” три раза и столько же раз: “мира!”. Потом, помолчав, первые должны произнести “Отче наш”, а вслед затем молитву “oremus”, а после нее одно из нижеприведенных славословий — Lode…”6
Следующая глава хроники повествует, “как из Лукки двинулись многие белые мужчины и женщины, и коммуна луккская не могла их задержать, так как с ними было Распятие”. Власти, напуганные намерением массового исхода, увеличили стражу у всех городских ворот и пытались воздействовать, выслав к процессии депутацию из уважаемых должностных лиц, но встреченная воплями о пощаде и мире, она возвратилась, устрашенная и смущенная. “Белые” продолжали свой путь7.
Серкамби следит за их дальнейшим маршрутом по Тоскане, как за растущей лавиной, и перечисляет все чудеса, кровоточащие Распятия, исцеления, торжественные примирения враждующих. За пределами Тосканы он теряет их из виду — на самом деле зараза распространилась из Лигурии и Тосканы на Ломбардию, Венецию, Романью и докатилась до Рима, причем обычно власти также пытались парализовать ее, как то было в Лукке.
Многие современные историки рассказывают о ней, но версия “Хроники” принадлежит к числу самых полных, между прочим, и потому, что передает не только легенду и чудеса, не только воспроизводит устав проповеди, но щедро иллюстрирует события народно-религиозной лирикой и миниатюрой.
Лирика — это melode, lalde или laude, гимны — славословия, которые распевали “белые” — неистовые мольбы о пощаде, прощении, милости, угрозы хладом и гладом, мором, войной и смертью тем, кто ослушается благого пастыря — поэзия безыскусственная и стихийная. Миниатюры изображают вьющиеся процессии людей в клобуках и в длинных, до пола, рясах, где на правом плече вышит крест, иногда покрыто и лицо и оставлено отверстие только для глаз, как то было в обычае у братств, сопровождавших приговоренных на казнь. Некоторые шествуют с посохом, другие несут зажженные свечи или Распятие. Процессия выходит из стен одного города, чтобы дотянуться до башен другого. Разные города обозначены своими гербами8.
В течение ХIV века Лукка поочередно была добычей гибеллинских вождей Угуччьоне делла Фаджуола и Каструччьо Кастракане. Каструччо Кастракани (Castruccio Castracani, 1281–1328) — герцог Лукки, гибеллин. Происходил из
луккской семьи магнатов Antelminelli. Воевал с Флоренцией в течение многих лет; в 1325 году захватил Прато, затем Пистою и совершал набеги во Флорентийской округе. 23 сентября 1325 года войско Каструччо Кастракани разбило флорентийцев, что было расценено многими как триумф Рима.
Впоследствии Лукка претерпела 40-летнее рабство под игом соседних сеньоров, которые покупали ее друг у друга с молотка, и Пизы, от которой Лукку освободил в 1368 году император Карл IV. С 1368 года в Лукке 13 апреля праздновали с военным смотром, бегами и традиционной в итальянских городах раздачей победного знамени — “palio”, праздник свободы, уничтожения ига соседних пизанцев, которые, по словам луккской “Хроники Серкамби”, угнетали своих подданных хуже, чем иудеев”9.
Об одном из главных событий в истории города сообщается в старинном путеводителе (ХVIII в.) “Лукка – великий, многолюдный и крепкий город в Италии, между Генуэзской и Тосканской областьми. Получил себе полную вольность в 1430 году, под защищением цесаря Римского, которого сей город за государя и протектора своего почитает”10. Впрочем, Лукка не “получила” вольность, а отстаивала ее в борьбе с более сильными городами. Так, в 1430 году во время осады Лукки флорентийский скульптор Донато ди Никколо ди Бетто Барди, прозванный Донателло (1386–1466), производил там инженерные работы (с Брунеллеско и Микелоццо)11.
А через несколько десятилетий Лукке пришлось отстаивать свою независимость в борьбе с Флоренцией. Так, Макиавелли рассказывает в XXIII главе четвертой книги “Истории Флоренции” о попытке Филиппа Брунеллески (1377–1446), известного архитектора и ученого, затопить Лукку. Лукка осталась “вольным городом”, а Флоренция поплатилась за свои притязания. После провала войны с Луккой в 1430 году, вызвавшего не только финансовый, но и политический кризис, Флорентийская республика фактически прекратила свое существование: в городе устанавливается скрытая тирания династии Медичи.
Наряду с городами-столицами и с городами, находившимися у них в подчинении, существовало еще немало городов-одиночек (сittа singole). Не став господствующим городом, они, однако, сохраняли свою полную независимость до XVI века и позднее. Это — Лукка, Сиена, некоторые второстепенные города-государства (как Мирандола или Карпи). Лукка — это город, который дольше всех других городов оставался столицей прилегающих к нему территорий. Лукка перестала ею быть лишь в 1847 году. Это город, за плечами которого — опыт римской колонии, коммуны (с 1115 г.), коммуны-республики, республики, которую можно назвать народной, аристократической республики, а затем и наполеоновского княжества. Это город, имеющий очень большую историю: например, в средние века, в XII—XIII веках, он вел войну, о которой рассказывает Бартоломео Фиадони в своих анналах. Там, где шла борьба между народной партией — пехотинцами (реdоni) и партией феодалов — рыцарями-всадниками, которая приводила к победе пехотинцев, там систематически разрушались замки феодальных сеньоров, которых насильно заставляли переселяться в города. Это приводило к значительному росту населения города12.
Еще одна причина, по которой Лукка становилась многолюдной, — это приток сельских жителей. Об этом пишет (будущий) академик Е. В. Тарле: “Лукка, Пиза, Флоренция уже в начале ХIII столетия издают постановления, не только дающие полную свободу и неприкосновенность всякому крепостному, убежавшему из поместья и укрывшемуся в городских стенах, но и предоставляют ему весьма большие льготы от разных податей и повинностей, по крайней мере, на первые годы его жизни в городе. Судьи, консулы, подесты, все власти ломбардских городов в случае споров и претензий со стороны господ бежавших крепостных, по-видимому, всегда становились на сторону последних и, несмотря на предъявление самых бесспорных документов, не выдавали беглецов”13.
Но, наряду с этим, в Лукке, как и в других городах Тосканы, бытовала работорговля. Рабами и рабынями в те века в Тоскане обычно были иноземцы — татары, черкесы, сирийцы, русские-полоняне. В обычае было их крестить и нарекать им новое имя. Крещение вызывало хитросплетенные умствования: можно ли, спрашивала совесть, торговать крещеной собственностью? Можно, отвечали богобоязненные купцы и лучшие богословы Франко Саккетти (1335–1400) и блаж. Антонин, епископ Флорентийский (1389–1399). Ведь они крестились не по собственной охоте, а были крещены по принуждению, следовательно, собственно, не заслужили благодати. Рабы несли, главным образом, каторжный труд гребцов на галерах; рабыни — труд домашней прислуги14.
Что касается обозначения разных слоев горожан, то в Лукке была одна особенность: те, кого называли “почтенные горожане”, были потомками семей, принесших клятву верности Яну — королю Чехии и Польши в 1331 году. Остальных называли “Народ” с большой буквы. В Лукке жили и граждане других городов, в частнос-
ти, много пизанцев. Возможно, что первая война между коммунами в Италии была войной между Луккой и Пизой. В Лукке была также цветущая армянская колония15.
Что касается торговли Лукки, то ее масштабы были весьма значительны. Лукка с XIII века была одним из центров ткацкой промышленности и торговли в Тоскане. Славились и расходились ее шелка и парчи, которые ткались из иноземного сырца, получавшегося с востока, из Ломбардии и Калабрии. Особо славилась ткань с золотой нитью из Лукки и Генуи. Лукка должна была и могла удовлетворить в отношении качества товаров самым строгим требованиям: ткани, забракованные, как недоброкачественные, сжигались на площади16. В XVI веке шелк Лукки считался самым лучшим в западном мире. В средние века купцы Лукки были связаны со всеми европейскими рынками: Брюгге, Лионом и т. п. В первой половине XVI века, то есть менее чем через пять-десять лет после открытия Колумбом Америки, посланцы Лукки находились в Мексике и занимались там торговыми операциями17. Купцы, торговавшие шелком, были и банкирами. В Лукку притекали деньги, здесь концентрировался капитал. В ХIII веке Лукке была доверена казна папской курии; следовательно, она не могла не быть городом, преданным папскому престолу18.
В конце XII века Рангерий из Лукки (умер в 1112 г.) отстаивал независимость папской политики, особенно по вопросу инвеституры. Ему покровительствовала графиня Матильда Тосканская, сторонница Григория VII (1073–1085)19.
Уроженцем Луки был римский папа Луций (Lucius) III (Убальдо Аллучиньоли, 1181–1185). Убальдо Аллучиньоли (Ubaldo Allucingoli) был принят в орден цистерцианцев Бернардом Клервоским, в 1138 году посвящен в сан кардинала-диакона, в 1141 году стал кардиналом-пресвитером, а в 1158 году — кардиналом-епископом Остийским. Он выполнял важные политические и церковные поручения римских пап, в 1167 -11 68 годах входил в состав посольства в Византию. Избранный папой в Веллетри, Луций III не мог долго находиться в Риме из-за вспыхнувшего мятежа. Нe имея постоянной резиденции, он вынужден был переезжать из города в город. Несмотря на то, что отношения между империей и римским престолом оставались напряженными, 22 июля 1184 года в Вероне состоялась встреча папы Луция III с императором Фридрихом Барбароссой, на которой, в частности, обсуждалось, как противодействовать распространению еретических движений. В результате папа Луций III издал декрет Adabolendam(от 4 ноября 1184 года), в значительной мере ускоривший создание инквизиции.
В Вероне папа Луций III и скончался 25 ноября 1185 года20.
Уроженцем Лукки был и историк-доминиканец Бартоломео (Толомео, Птоломео). Толомео да Лукка (Bartolomeo Fiadoniили Tolomeoda Lucca (ок. 1240–1327) родился и жил в Лукке, был приором церквей S. Romanodi Lucca (в 1285, 1288 и 1302 годах) и S. Maria Novella (в 1301 году). В 1309 году он стал капелланом у кардинала Патрассо (Patrasso), в Авиньоне, а год спустя начал служить при кардинале Pietro Godin’е. Много работал в архивах Авиньона и в папских архивах, собирая материалы для своих исторических трудов. В 1318 году он был избран епископом города Торчелло, однако вскоре был лишен сана и арестован. Был освобожден в марте 1323 года; в июле того же года принимал участие в торжествах по случаю канонизации Фомы Аквинского.
Толомео да Лукка оставил множество юридических и церковно-исторических сочинений, главное из которых “Historia ecclesiastica nova”. Толомео да Лукка является также автором “Гексамерона”. В своем трактате Бартоломео отстаивал взгляды Фомы Аквинского (1225–1274) по ряду философско-религиозных вопросов. Бартоломео был учеником св. Фомы в Неаполе, и он закончил книгу “О правлении государей” (“De regimine principum”), которую его учитель оставил незавершенной. Работая над незаконченным произведением св. Фомы, Бартоломео фактически написал собственное сочинение, за которое ему воздается честь21.
В ХIV столетии в Лукке уже была сформирована большая библиотека, что указывает на пробудившуюся тягу к гуманистической образованности, центром которой была Флоренция, откуда луккские книгочеи выписывали кодексы для книгохранилища синьора. Если междоусобия предыдущего столетия и мешали Лукке в смысле уровня образования притязать на первые места, то все-таки и здесь, в том же XIV веке, студенты, местные уроженцы, учившиеся в других итальянских университетах, получали правительственную стипендию и в местной же городской школе, пока собирались перечисленные выше книжные богатства, приобретал вкус к науке и, быть может, уже и к собирательству кодексов Томмазо Парентучелли, будущий папа Николай V (1447–1455), гуманист на папском престоле, автор первого библиотечного канона22.
В Лукке подвизался св. Иоанн Леонарди (Giowanni Leonardi), священник, реформатор монашеской жизни, основатель Ордена регулярных клириков Божией Матери (Ordoclericorum Regularium Matris Dei), один из создателей папской миссионерской коллегии Урбанианум (Урбанианский университет). Он родился около 1541 года в местечке Дьечимо, около Лукки; скончался в 1609 году в Риме. Получив фармацевтическое образование в Лукке, Иоанн Леонарди работал в аптеке; с 1570 года изучал философию и богословие; в 1572 году был рукоположен в священный сан; организовал для жителей Лукки, подверженных влиянию протестантизма, систематическую катехизацию, в связи с чем подвергался преследованиям со стороны протестантов. Он основал для католиков-мирян Общество христианского учения (Compagniadella Dottrina Cristiana), а для священников в 1574 году — орден регулярных клириков Божией Матери. С 1584 года работал в Риме, где познакомился с Филиппом Нери. Занимаясь организацией заграничных миссий, вместе с испанским прелатом Х. Б. Bивесом основал коллегию Урбанианум, впоследствии получившую статус университета23.
19 февраля 1743 года в Лукке родился Луиджи Боккерини (Boccherini) — итальянский композитор и виолончелист. Луиджи происходил из артистической семьи: отец Боккерини был виолончелистом, брат — поэтом, сестра — балериной. С 13 лет Боккерини выступал как виолончелист-виртуоз; учился у Ф. Вануччи в Лукке и у Дж. Б. Костанци в Риме; концертировал в Вене, Милане, Париже. В 1769 году Боккерини обосновался в Мадриде; в 1770 году получил должность “камерного виртуоза и композитора” при дворе инфанта дона Луиса, которую занимал до смерти последнего в 1785 году. В 1787 —1798 годах, нe покидая Мадрида, Боккерини состоял также придворным композитором короля Пруссии Фридриха Вильгельма II. В Мадриде Боккерини и скончался 28 мая 1805 года24.
Боккерини писал преимущественно камерную и оркестровую музыку: 20 симфоний, 125 струнных квинтетов, 91 струнный квартет, 54 струнных трио и другие ансамбли. Квинтеты Боккерини с участием гитары отличаются ярким исполнитель-
ским колоритом. Очень живописен и квинтет под названием “Ночная стража в Мадриде”, предвосхищающий испанские образы в романтической музыке. Церковных и духовных сочинений у Боккерини немного. Часть из них была написана около 1765 года, когда композитор претендовал на пост капельмейстера в Лукке. Это отдельные части мессы (Куrie, Gloria, Credo), мотет Dixit Dominusu две оратории на библейские сюжеты: “Иоас, царь Иудейский” и “Узнанный Иосиф” (обе на тексты П. Метастазио). Образцы церковных произведений появляются у нето и в мадрид-
ский период. Это 9 духовных вильянсико (ок. 1783 г.), Месса (1800 г., утрачена), Рождественская кантата (1802 г., утрачена). Самое известное духовное сочинение Боккерини — кантата Stabat Mater, существующая в двух версиях (1781 г. — для сопрано и струнных инструментов; 1800 г. — для трех голосов и струнных) и продолжающая лучшие традиции музыкальных трактовок этого текста в XVIII столетии (Э. Асторга, Дж. Б. Перголези, Йозеф Гайдн)25.
Наряду с издавна почитаемой св. Цитой (ХIII в.) жители Лукки обращаются в своих молитвах и к св. Джемме, канонизированной в 1940 году. Джемма родилась неподалеку от Лукки в 1878 году. Еще ребенком она осиротела и попала в дом Маттео Джаннини, где и прожила до самой смерти в 1903 году. Она страдала хроническим заболеванием, что помешало ей вступить в монастырь пассионисток в Лукке. Тем не менее ей были присущи такие проявления религиозного экстаза, как стигматы, частое переживание состояний восхищенности, видения Иисуса Христа и Девы Марии. Св. Джемма не написала ни одной работы для публикации, но ее учение известно из ее писем, автобиографии и жития, написанного пассионистом Германом св. Станислава. Особо отличавшей ее добродетелью было смирение, а благодаря многочисленным чудесам, совершаемым по ее предстательству, она является одной из самых почитаемых святых нового времени26.
Духовным центром Лукки является кафедральный собор Св. Мартина (Сан Мартино), выстроенный в романском стиле (начат в 1060 г.; верх фасада — 1204 г. работы Гвидетто да Комо; интерьер — XIV–XV вв.; кампанила — XIII в.) О начале строительства кафедрального собора на месте прежнего (VI в.) повествует итальянский живописец, архитектор, историк искусств Джорджо Вазари (1512—1574).
Лукканцы в 1061 году, соревнуясь с пизанцами, начали возводить церковь Сан Мартино в Лукке по проекту неких учеников Бускета, поскольку других архитекторов в Тоскане не было. К наружному фасаду этой церкви примыкает мраморный портик со многими украшениями и резьбой, выполненной в память папы Александра II (1061–1073), который незадолго до своего понтификата был епископом этого города; о строительстве этом и о самом Александре все полностью сказано в девяти латинских стихах. О том же говорится, как можно увидеть и в некоторых других древних надписях, высеченных на мраморе под портиком между дверями. На названном фасаде есть несколько фигур, а под портиком много мраморных полурельефных историй из жития св. Мартина в греческой манере27.
Впоследствии западный портал церкви Сан Мартино был украшен выходцем из Пизы Никкола Пизано (род. между 1220 и 1225 гг., умер после 1278 г.). Вот что пишет об этом Джорджо Вазари: “На фасаде церкви Сан Мартино в Лукке под портиком, что над малой дверью по левой руке при входе в церковь, там, где находится Христос, снятый с креста, он (Никкола Пизано) сделал мраморную историю полурельефом, всю покрытую фигурами, выполненными с большой тщательностью; он буравил мрамор и отделывал целое так, что для тех, кто раньше занимался этим искусством с величайшими усилиями, возникала надежда, что скоро явится тот, кто принесет им большую легкость, оказав им лучшую помощь”28. “Попечителями вначале были Абелленато и Алипрандо, как это ясно видно по некоторым надписям, высеченным там же на мраморе, — добавляет Вазари. — Фигуры, выполненные рукой Никкола Пизано, свидетельствуют о том, насколько им было улучшено искусство скульптуры”29.
К украшению кафедрального собора “руку приложил” и великий Джотто, о чем сообщает все тот же Вазари: “В 1322 году, через год после того, как, к великому его горю, скончался ближайший друг его — Данте, Джотто отправился в Лукку, где по просьбе Каструччо, который тогда был синьором своего родного города, написал в Сан Мартино образ с Христом на небесах и четырьмя святыми покровителями, этого города, а именно св. Петром, св. Регулом, св. Мартином и св. Павлином, представляющими Христу папу и императора, в коих, по мнению многих, изображены Фридрих (Людвиг. — Авт.) Баварский и антипапа Николай V. Некоторые полагают равным образом, что в Сан Фриано, в той же Луккской области, Джотто составил проект замка и неприступной крепости Джуста”30. К сожалению, эти работы Джотто в Лукке не сохранились.
В луккском соборе хранится Святой Лик (Volta Santa) — византийское Распятие из черного дерева (VIII в.). Об этой святыне в своих “Записках” упоминает Екатерина Романовна Дашкова, побывавшая в Италии в 1781 году: “В Лукке мы, прежде всего, пошли в собор; снаружи он некрасив, но внутри — превосходна готика. В соборе посредине левого придела стоит небольшая часовня в форме ротонды. В ней хранится чудотворное распятие Вольте-Санто”31. В Лукке издавна бытовала традиция короновать “Святой Лик” (Voltа Santo) царской короной, как царя царствующих, а также чеканить монету с его изображением.
Это деревянная статуя Христа Спасителя; по преданию, Лик Сына Божьего запечатлел в дереве сам Никодим, участвовавший в его погребении. Причем рукой мастера водили ангелы. Образ, представленный распятием Volta Santa, не демонстрирует мучения Христа, как средневековая скульптура, и не пропагандирует гармонию, как творения Ренессанса. Он показывает Иисуса, Который уже принял свою “Чашу” и перестал быть человеком, перейдя из “Града земного” в “Град Божий”.
История создания этого Распятия также отображена в соборе; она запечатлена на фресках, которые, по мнению Джорджо Вазари, выполнил живописец Козимо Росселли (1439–1504): “В Лукке в церкви Сан Мартино, как войдешь в нее через малые двери главного фасада, по правую руку, он изобразил, как Никодим вырезает из дерева распятие, а затем везет его в Лукку морем на корабле и по суше в повозке; на произведении этом много портретов, и в частности портрет Паоло Гвиниджи, выполненный им по глиняному бюсту, который был вылеплен Якопо делла Фонте, когда тот работал над гробницей жены Паоло”32. (Эти фрески сохранились, но не принадлежат Козимо Росселли; они близки по манере к Боттичелли.) Когда-то в соборе имелась подлинная работа Козимо Росселли — “Благовещение”; в настоящее время она хранится в Лувре.
“Небольшая часовня в форме ротонды”, про которую упомянула Е. Р. Дашкова, была выполнена в 1481 году Маттео ди Джованни Чивитали (1436–1501) — скульптором и архитектором из луккского семейства Чивитали. Эта часовня — “Капелла дель Вольто Санто” в обиходе называлась “мраморным домиком”, о чем в своем трактате упоминает Вазари: “Маттео, луккский скульптор, выполнил в своем родном городе для Доменико Галигано из Лукки в церкви Сан Мартино восьмигранный мраморный храмик, где находится изображение св. Креста, некогда, как говорят, чудодейственным образом изваянное Никодимом, одним из семидесяти двух учеников Спасителя; храм этот поистине прекрасен и весьма соразмерен. Он же выполнил из мрамора круглую скульптурную фигуру св. Себастьяна, размером в три локтя, весьма прекрасную, так как она отличается хорошим рисунком, прекрасной позой и чистой paботой”33. (Капелла и статуя св. Себастьяна сохранились.)
О том, как интерпретируются древние образы, можно узнать в расположенном рядом с Сан Мартино музее собора. В одном из его залов представлена модель Volta Santa, сделанная в XIX веке. Вроде бы у автора этой маленькой статуэтки имелся под рукой первоисточник, и нетрудно было его скопировать. Однако “копиист” пошел другим путем. В его работе лик Спасителя приобрел европейские черты, смягчены муки страдания. Это адаптация образа к потребностям той публики, для которой работал мастер XIX столетия. В иную эпоху не заставишь людей видеть мир глазами человека VIII века.
В сентябре 1785 года этот храм посетила английская путешественница Элизабет Кравен (1750—1828). Вот что пишет она об интерьере кафедрального собора: “В церкви – придел, коего кругловатый вид для глаз приятен. В ней есть 4 апостола, весьма редкие изображения. Сей придел, освященный во имя Богородицы, будто, весь сюда перенесен, как мне сказывали, в одну ночь из другой церкви, в недальнем расстоянии от нее находящейся. Образ Богородицы, представленной во всем человеческом виде, мне не удалось хорошенько рассмотреть; он покрыт флером. Я видела на ногах Ее золотые туфли, а возле них — череп одного из сенаторов этой республики, которого повесили за то, что украл было одну туфлю, хотя, впрочем, в оправдание свое он и говорил, будто бы Она сама ее бросила ему на голову во время его молитв, в которых он просил Ее об умножении его богатства”34.
В Лукке при соборе была процветающая школа (речь идет о середине XVIII в.). В ней преподавали различные предметы (“свободные искусства”). Это была знаменитая школа писцов, которую прославил Скьяпарелли в своем знаменитом кодексе 409 библиотеки капитуляриев. В Лукке издавна работали “мастера каменных дел” и многолюдные артели резчиков. Плоды их трудов можно изучить на рельефах, связанных с преданием о покровителе города св. Мартине, украшающих фасад собора, и на целом ряде рельефов в других церквах: в Сан Джованни, Сан Сальваторе, Сан Фредиано, Сан Микеле. Сохранившиеся надписи указывают иногда авторов этих работ. Их имена — Гвидетто и Гвидо из Комо, мастер Роберт, мастер Бидуин35.
Известным скульптором, уроженцем Лукки, был Маттео Чивитали (1436–1501). Его главные произведения находятся в соборе, но некоторые его работы есть в городской пинакотеке. Отечественный искусствовед П. П. Муратов так отзывается о нем: “Единственным художником, родившимся в Лукке, был скульптор XV века Маттео Чивитали, которому сограждане поспешили воздвигнуть памятник. Сохранившиеся здесь во множестве работы Чивитали дают о нем должное понятие. Все в нем показывает флорентийские источники и влияния”36.
В церковном искусстве Лукки, помимо флорентийского влияния, прослеживается и сиенское. “Романские скульптуры, особенно такие, как на фасаде собора или как крещальная купель в Сан Фредиано, составляют важнейшую часть в родовом художественном наследстве Лукки, — пишет П. П. Муратов. — Но самое лучшее, что есть в этом городе, создано все-таки чужестранцем, великим сиенским скульптором Якопо делла Кверчия. В луккском соборе этот современник и достойный соперник Донателло сделал надгробный памятник молодой Иларии дель Каретто. Среди бесчисленных надгробных монументов XV века саркофаг Иларии остается одним из самых простых, ясных и глубоких”37.
Здесь речь идет о второй жене Паоло Гвиниджи, правившего Луккой с 1400-го по 1430 год. Он был женат четыре раза; его жены поочередно умирали от родов. Память второй жены, Иларии (сконч. в 1405 г.), из дома графов del’ Carreto, Паоло сумел почтить достойным образом. Он заказал надгробный памятник на ее могилу Джакопо делла Кверчиа, одному из лучших скульпторов начала XV века; мраморное изваяние ее и поныне украшает местный собор.
Сиенский скульптор Якопо ди Пьетро д’Анджело делла Кверча (род. в 1370-х гг., умер в 1438 г.) выполнил это надгробие в 1406 году. Вазари приводит описание этого шедевра работы Якопо делла Кверча: “На цоколе его он высек из мрамора несколько несущих гирлянду путтов так тщательно, что тело их кажется живым, а на гробу, стоящем на названном цоколе, изваял с бесконечным усердием изображение погребенной в ней супруги этого самого Паоло Гвиниджи, а в ногах у нее — в знак ее верности мужу — он высек круглым рельефом из того же камня пса”38.
Илария покоится на саркофаге на двух подушках со скрещенными руками, в длинном широком платье, благородные и спокойные складки которого доходят ей до пят, укрывая ноги; высокий воротник упирается в подбородок. Профиль юный и тонкий. На висках локоны. Остальные волосы скрыты головным убором — жгутом, который венчает ее, как короной. По стенам саркофага ритмически вьется волнистый фриз — хоровод амуров, крылья которых осеняют поддерживаемые ими гирлянды. Этот орнамент из безмятежных детей — уже настоящее создание эпохи Возрождения, тогда как удлинения пропорций лежащей фигуры еще сохраняют отзвуки готики. Перед нами творение переходного стиля.
Было время, когда после переворота 1431 года памятник из собора гражданами был удален, но вскоре над оценкой политической вновь возобладала оценка художественно-эстетическая: супруга синьора была водворена обратно на место вечного упокоения39. Вот что пишет об этом Вазари: “После того как Паоло уехал или, вернее, был изгнан из Лукки и город стал свободным, гробница была убрана с того места и из-за ненависти, которую жители Лукки питали к памяти Гвиниджи, чуть была не уничтожена, однако уважение к красоте фигуры и таких украшений сдержало их, вследствие чего и гроб и лежащая на нем фигура были вскоре тщательно установлены у входа в ризницу, где они находятся и ныне; капелла же Гвиниджи была передана городской коммуне”40. Но это не отразилось на судьбе Якопо делла Кверча. Он и в дальнейшем трудился над украшением луккского собора. В 1413 году он выполнил статую апостола, а в 1422 году закончил алтарь семейства Трента.
В 1422 году Паоло Гвиниджи овдовел в очередной раз. По смерти его третьей жены, Джакопы из Фолиньо, в день ее кончины все клирики и священники служили у гроба вечерню (vigilia) в присутствии множества граждан и монахинь, читавших молитвы. В тот же вечер усопшая была перенесена;в фамильный склеп в церкви Сан Франческо. В течение всей недели в той же церкви утром и вечером служили по 15 месс и всенощных. Всякий раз при этом расходовалось по 18 фунтов воску. 10 монастырям было дано по 8 фунтов воску и по 5 золотых флоринов за мессы на тридцатый день. На восьмой день приехали родственники покойной и состоялись торжественные похороны. Из присутствовавших 40 мужчин 30 женщин были одеты в траурные платья, черные и багряные (sanguigno); платья обошлись в 800 флоринов. Присутствовало все духовенство Лукки с епископом во главе, который служил мессу41.
Старинных храмов в Лукке немного, к их числу относятся церкви Сан Фредиано (1112–1147) и Св. Михаила (Сан Микеле ин Форо, 1143 г.; фасад — XIII в.) Над украшением церкви Сан-Фредиано (Сан Фриано) потрудился Якопо делла Кверча, вернувшийся в Лукку после нескольких лет работы во Флоренции и Болонье. Его подписные и датированные работы — так называемый “алтарь семейства Трента” и сильно поврежденные гробницы — находятся и теперь в соборной церкви Сан Фредиано. Описание этих работ содержится в трактате Джорджо Вазари: “После этого Якопо пригласили обратно в Лукку, куда он и отправился весьма охотно, и в церкви Сан Фриано для Федериго, сына магистра Трента дель Велья, изваял на мраморной доске Деву Марию с Младенцем на руках, св. Себастьяна, св. Люцию, св. Иеронима и св. Сигизмунда в хорошей манере, с большим изяществом и хорошим рисунком, внизу же в пределле под каждым святым — несколько полурельефных историй из их житий. Вещь эта была очень красивой и привлекательной, ибо Якопо с большим искусством показал сокращение фигур, стоящих на земле, а более далекие сделал более плоскими. А кроме того, он сильно воодушевил и других, научив их придавать своим работам больше изящества и красоты, пользуясь новыми способами после того, как изваял на двух больших надгробных плитах барельефные портреты заказчика этой работы, Федериго и его супруги; на плитах этих помещены следующие слова: “Hocopus fecit Jacobus magistri Petri de Senis 1422” — “Работу эту выполнил Иаков, сын мастера Петра из Сиены, в 1422 г.”42 (эта надпись — на алтаре, на гробницах — другая дата: 1416 г.).
Когда-то в церкви Сан Фредиано хранилась работа болонского скульптора и живописца Франческо ди Марко ди Джакомо Райболини, прозванного Франча (род. ок. 1450 или 1460 г., умер в 1517 г.). Вот что сообщает об этом Вазари: “Слава и работы этого художника распространились по Ломбардии настолько, что за некоторыми его вещами присылали и из Тосканы, как, например, из Лукки, куда ушла доска со св. Анной, Богоматерью и многочисленными другими фигурами и с усопшим Христом на коленях у Матери в верхней части картины; работа эта была помещена в цер-
ви Сан Фредиано и почиталась в Лукке произведением весьма достойным”43. (В настоящее время “Пьета” находится в Лондонской Национальной галерее.)
В трактате Вазари кратко упоминается и о других храмах Лукки, где в его время находились работы Маттео Чивитали: “Его же рукой выполнена и плитка, на которой в трех нишах расположены три фигуры поистине прекрасные и которая находится в той церкви, где, как говорят, покоятся мощи св. Регула, а равным образом и та мраморная плита с тремя фигурами, что находится в Сан Микеле, а также и статуя, что стоит на углу той же церкви с внешней стороны, а именно Богоматерь”44. Статуя Богоматери перед фасадом церкви Сан Микеле сохранилась. Иная судьба постигла работу Филиппино Липпи (1457–1504) “Четыре святых”, исполненную для церкви Сан Микеле: она не дошла до нашего времени45.
В Лукке хорошо сохранилось кольцо городских укреплений периода 1504–1645 годов. В старинном путеводителе (середина ХVIII в.) читаем: “Весь город новоманерною фортификациею укреплен, а каменные оного стены деревьем обсажены. Луккские мещане имеют множество шелковых фабрик, и от сей коммерции весьма богаты… Лучшего в городе здания великолепный собор, да по нем августинская церковь. В ней показывают сквозь землю учинившуюся расселину и пожравшую того игрока, который, проигравшись в карты, Бога хулил. Недалеко от города ломают в горах разного роду изрядный мрамор”46.
В связи с расширением городской стены, а еще чаще независимо от этого, строилась и крепость. Ее воздвигали на участке, господствующем над остальной местностью, обычно в углу городской ограды, и она могла непосредственно сообщаться с внешним миром. Крепость должна была стать основным оплотом обороны города от внешнего врага. Не менее важна была и “внутренняя” функция крепости — сдерживать и подавлять возможные восстания горожан.
Городские крепости не возникают до тех пор, пока город сохраняет политический строй более или менее демократический и республиканский. А после падения этого строя возведение крепости становится одной из первых забот диктаторских синьориальных правительств. Пример, может быть, наиболее ранний — это Лукка, где в начале XIV века Каструччо Кастракани, став синьором города, частично снес строения в одном из углов городской ограды, чтобы построить там крепость Агосту47.
В годы правления Паоло Гвиниджи (1400–1430) в Лукке был расширен бывший дворец Кастручьо. Фасад другого доныне сохранившегося луккского дворца по via Guinigi в итальянско-готическом стиле представляет многочисленную аркаду полуколонн, замкнутых архивольтами. Малой по сравнению со стенами площадью редких окон четырехэтажное здание напоминает еще укрепленный замок. Напоминает о нем и возвышающаяся на углу башня, которая в XII—ХIII веках была башней дозорной; в начале XV века в ней был устроен в верхнем этаже “покой” для отдыха, а из него можно было попасть на крышу, где разбит был висячий сад. В нем и ныне растут дубы и лавровые кусты. Отсюда перед Паоло открывалась панорама Лукки, и он мог обозревать подвластный ему город и окрестные виллы48.
Возвышение дома Гвиниджи явилось главным политическим событием 1400-х годов. Воспользовавшись отсутствием из города многих граждан во время чумы, Паоло устроил переворот, который в 1418 году был “освящен свыше”, так как Паоло с сыновьями были признаны викариями императора. Паоло носил отныне по праву титул “сеньора” — князя, государя — и также по праву занял свое место среди итальянских “тиранов” XV века, как тогда именовались узурпаторы49.
Представляет интерес инвентарная опись имущества Паоло Гвиниджи от 1431 года, составленная республиканскими властями после свержения сеньора. Ларец с серебром хранил серебряную позолоченную шпору и такую же розу. Шпоры, вероятно, получил сам Паоло или один из его сыновей при торжественном обряде посвящения в рыцари, традиционном среди купеческой аристократии, которая по мере сосредоточения в ее руках земельных богатств притязала и на отличия феодальной знати. Орден Розы Паоло получил в 1408 году от папы Григория VIII как самый благородный рыцарь, присутствовавший тогда при папском дворе. Паоло не только продолжал отстраивать и украшать городской собор. Среди драгоценностей он благоговейно хранил икону Божией Матери на золоте с эмалью, серебряный ковчег для мощей, такой же крест, много других разных ценных икон и распятий. В отдельном сундучке хранилось и полное церковное облачение, в том числе епитрахиль, нарукавницы и церковная утварь, необходимая для мессы: омофор, антиминс, требник, хоругвь и т. д. Все это — принадлежности домашней капеллы, обычной для богатого дома50.
В нескольких шагах от городской стены стоит часовня Марии-Розы. Вот что пишет о ней П. П. Муратов: “Прогулка по улицам Лукки готовит одну неожиданность. Этой неожиданностью оказывается маленькая готическая церковка Санта Мария делла Роза. Такие готические часовни редки в Италии, и луккская, наверно, самая трогательная из них. Едва ли есть еще в Италии место, которое так напоминало бы о рыцарском и пылком поклонении Вечной Розе. Перед поставленной на углу часовни маленькой Мадонной, держащей розу и улыбающейся особенной улыбкой пизанских мадонн, трудно удержаться от волнения. Здесь точно дано на минуту за-
глянуть в погребенный мир жарких верований, долгих молитв и ненарушимых обетов. Благоухающим чувством до сих пор полны эти розы на орнаменте, украшающем окна, и серый камень их кажется нежнее живого цветочного лепестка”51.
Стены Лукки превращены в широкий бульвар, засаженный в несколько рядов платанами, составляющий гордость “луккезов”. Прощаясь с Луккой, можно не спеша пройтись по этим стенам: “В полтора часа можно сделать по ним полный круг, обойдя весь город и все время видя перед собой стройные белые стволы платанов, зеленые крепостные куртины, за ними поля, деревенские колокольни, синеющие предгорья и, наконец, далекие снега апуанских Альп”52.
Примечания
1 Вазари Джорджо. Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих. Т. 1. М. 2001. С. 168, примеч. 33.
2 Хоментовская А. Лукка времен купеческой династии Гвиниджи // Средневековый быт. Сб. ст. Л. 1925. С. 77.
3 Карсавин Л. П. Основы средневековой религиозности в ХII–ХIII веках // Сочинения. Т. 2. СПб. 1997. С. 225, 233.
4 Шевырев С. П. Итальянские впечатления. СПб. 2006. С. 188.
5 Хоментовская А. Указ. соч. С. 104.
6 Там же. С. 105.
7 Там же. С. 106.
8 Там же. С. 107.
9 Там же. С. 78, 80.
10 Рот Рудольф. Достопамятное в Европе, то есть описание всего, что для любопытного смотрения света. Изд. 2. М. 1782. С. 237.
11 Вазари Джорджо. Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих. Т. 2. М. 2001. С. 173, примеч.
12 Арриги Джино (без назв.) // Россия и Италия. М. 1972. С. 316–317.
13 Тарле Е. В. История Италии в средние века. СПб. 1906. С. 182.
14 Хоментовская А. Указ. соч. С. 98–99.
15 Арриги Джино. (без назв.) // Россия и Италия. М. 1972. С. 317.
16 Хоментовская А. Указ. соч. С. 79.
17 Арриги Джино. (без назв.) // Россия и Италия. М. 1972. С. 318.
18 Хоментовская А. Указ. соч. С. 79.
19 Голенищев-Кутузов И. Н. Средневековая латинская литература Италии. М. 1972. С. 177.
20 Католическая энциклопедия. Т. 2. М. 2005. С. 1770.
21 Жильсон Этьен. Философия в средние века. М. 2004. С. 408.
22 Хоментовская А. Указ. соч. С. 94.
23 Католическая энциклопедия. Т. 2. М. 2005. С. 364.
24 Католическая энциклопедия. Т. 1. М. 2002. С. 656.
25 Католическая энциклопедия. Т. 1. М. 2002. С. 656–657. См. Гинзбург Л.С. Луиджи Боккерини и его роль в развитии виолончельного искусства. М.–Л.; 1938.
26 Омэнн Джордан. Христианская духовность в католической традиции. Рим—Люблин, 1944.
С. 347.
27 Вазари Джорджо. Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих. Т. 1. М. 2001. С. 162.
28 Там же. С. 196.
29 Там же. С. 163.
30 Там же. С. 238.
31 Цит. по: Русская мысль, № 4246, 19–25. 11. 1998. С. 18.
32 Вазари Джорджо. Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих. Т. 2. М. 2001. С. 364.
33 Там же. С. 24–25.
34 Путешествие в Крым и Константинополь в 1786 году миледи Кравен. М. 1795. С. 112–113.
35 Муратов П. П. Образы Италии. М. 1994. C. 178.
36 Там же. С. 177.
37 Там же. C. 178.
38 Вазари Джорджо. Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих. Т. 2. М. 2001. С. 20.
39 Хоментовская А. Указ. соч. С. 85–86.
40 Вазари Джорджо. Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих. Т. 2. М. 2001. С. 20–21.
41 Хоментовская А. Указ. соч. С. 85.
42 Вазари Джорджо. Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих. Т. 1. М. 2001. С. 22.
43 Вазари Джорджо. Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих. Т. 2. М. 2001. С. 481.
44 Там же. С. 25.
45 Там же. С. 467, примеч.
46 Рот Рудольф. Достопамятное в Европе. С. 238.
47 Арриги Джино (без назв.) // Россия и Италия. М. 1972. С. 13.
48 Хоментовская А. Указ. соч. С. 90.
49 Там же. С. 80.
50 Там же. С. 94–95.
51 Муратов П. П. Образы Италии. М. 1994. C. 178.
52 Там же. C. 176.
Вольтерра — город древних этрусков
Вольтерра (лат. Волатерре) — древний город, основанный этрусками. Городок прилепился, словно птичье гнездо, к вершине высокого холма. За много веков до его возникновения на этом месте существовал крупный центр федерации городов этрусков. Со временем вода подмыла холм, на котором выросли строения, и город обрушился. Засыпанный толстым слоем породы, он вновь увидел свет две с лишним тысячи лет спустя — благодаря стараниям археологов. Здесь сохранились остатки этрусских стен и ворот Порта дель Арко, перестроенных в римское время.
Архитектурный облик города сложился в средние века. В 1120 году в Вольтерре был выстроен собор (перестроен в XIII–XV веках), а в 1283 году — баптистерий. В 1502 году архитектор и скульптор Андреа Сансовино (1460–1529) изготовил для баптистерия мраморную купель1.
В городе сохранились также два старинных дворца: палаццо Преторио (XIII в.; неоднократно перестраивалось) и палаццо деи Приори (1208–1254 гг.; перестроено в XV веке.) В Палаццо Приори хранится картина “Христос во славе” работы флорентийского живописца Франческо Граначчи (1469–1543)2. В 1343 году в Вольтерре было начато строительство крепости.
В Вольтерре трудился флорентийский скульптор Мино да Фьезоле (Мино ди Джованни Мино, 1430/1431–1484). “В соборе Вольтерры — его работы табернакль Св. Даров с двумя ангелами по сторонам, столь хорошо и тщательно выполненными, что вещь эта по заслугам ставится среди всех художников”3, — сообщает итальян-
ский живописец и искусствовед Джорджо Вазари (ХVI в.) Этот табернакль для баптистерия в Вольтерре (1471 г.) сохранился на первоначальном месте4. О другом художнике, украшавшем храмы в Вольтерре — Альваро ди Пьетро (де Педро из Эворы) почти никаких сведений не сохранилось. Ему приписывается “Мадонна” в местном соборе5. Собор Вольтерры украшает также “Благовещение” (1497 г.) работы флорентийского живописца Фра Бартоломео делла Порта (ди Сан Марко) (1472/1475–1517)6.
С Вольтеррой связано творчество всемирно известного живописца Луки Синьорелли (род. в серед. ХV в., умер в 1523 г.) О нем также упоминает Джорджо Вазари: “В Вольтерре он написал в церкви Сан Франческо над алтарем одного из сообществ “Обрезание Господне”, почитавшееся дивным и прекрасным, несмотря на то, что Младенец, пострадавший от сырости, был переписан Содомой гораздо хуже, чем он был. И в самом деле, иной раз лучше оставлять вещи, созданные людьми превосходными, даже и наполовину испорченными, чем давать их переписывать людям, менее знающим. В церкви Сант Агостино в том же городе он расписал темперой алтарный образ и его мелкофигурную пределлу с историями Страстей Христовых, почитавшуюся необычайно прекрасной”7. (“Обрезание Господне” из Вольтерры находится теперь в лондонской Национальной галерее; приписываемые Синьорелли истории Страстей Христовых идентифицируются с “Поклонением волхвов” в музее г. Вольтерры 8.)
В 1491 году Лука Синьорелли написал для Вольтерры “Благовещение” и “Мадонну со святыми”. (Обе работы находятся теперь в городской Пинакотеке9.) В Пинакотеке Вольтерры хранится и работа флорентийского живописца Доменико Гирландайо (1449–1494) “Христос со святыми” (1492 г.) Это его последняя живописная работа, выполненная с учениками10. В той же Пинакотеке находится “Снятие со Креста”, выполненное в 1521 году Джованни Батиста ди Якопо ди Гуаспарре (прозванный Россо Фьорентино, что значит “рыжий флорентиец”) (1494–1540)11.
В Вольтерре сохранилась работа скульптора и архитектора Андреа из Фьезоле (1465–1526) (Феруччи Андреа ди Пьетро), о которой упоминает Джорджо Вазари: “В Вольтерру Андреа отослал двух мраморных круглых ангелов”12. В церкви Сан Лино находится гробница работы Сильвио13, о чем также сообщает Джорджо Вазари: “В Вольтерре он изготовил гробницу мессера Рафаэля Вольтеррано, мужа ученейшего, где изобразил его с натуры на мраморном саркофаге, со всякими украшениями и фигурами”14. (Сведения о Сильвио Козини относятся к 1524–1547 гг.)
Уроженцем Вольтерры был художник Бальдассаре Перуцци (1481–1536), об обстоятельствах рождения которого и о его творчестве повествует Вазари.
Когда Флоренция раздиралась гражданскими распрями, Антонио Перуцци, знатный флорентинский гражданин, переехав на более спокойное жительство в Вольтерру, прожил там некоторое время и в 1482 году в этом городе и женился, а по прошествии еще нескольких лет у него родилось двое детей — мальчик по имени Бальдассаре и девочка, которую назвали Виргинией. Но так как война сама преследовала того, кто не искал ничего другого, кроме мира и спокойствия, случилось так, что в скором времени Вольтерра была взята и разграблена, почему Антонио принужден был бежать в Сиену и там остаться в весьма бедственном состоянии, так как почти всего, что он имел, он лишился (взятие Вольтерры происходило в 1472 году. — Авт.).
Подросший же за это время Бальдассаре постоянно общался с людьми одаренными и главным образом с ювелирами и рисовальщиками. А так как он начал увлекаться этими искусствами, он целиком посвятил себя рисунку. Вскоре после этого его отец умер, и он занялся живописью с таким рвением, что в самое короткое время сделал в ней удивительные успехи, воспроизводя помимо творений лучших мастеров живые вещи, с натуры. Итак, выполняя кое-какие работы, он смог своим искусством помогать и себе самому, и матери, и сестре, а также продолжать обучаться живописи.
Его первые работы находятся в одной часовенке в Вольтерре, возле флорентинских ворот, где он написал несколько фигур с таким изяществом15. (Работа не сохранилась).
В Вольтерре на каждом шагу ощущается прошлое. Оно и в древней арочной двери, которая во времена этрусков служила входом в город, окруженный сплошной 9-километровой стеной, и в массивных бастионах средневековой крепости, и в строгом силуэте дворца Приори. “Вольтерра полна ощущений глубочайшего средневековья Италии, — пишет П. П. Муратов. — Ее Палаццо деи Приори, ее Пьяцца Маджоре, ее сохранившиеся в большом количестве башни, ее уцелевшие во множестве зубцы на дворцах и бойницы в стенах являют редкое по живописности зрелище. Все то, что утрачено в исчезнувших кварталах старой Флоренции, путешественник найдет здесь, и не Сиену, но именно Флоренцию или Пизу и Пистойю заставляет чаще всего вспомнить этот город, глядящий в горные туманы, которые разрываются иногда, открывая вдали полосу моря и странные силуэты островов Горгоны, Капрайи и Эльбы”16.
Раскопки этрусского города, который по размерам значительно превосходил построенную на его месте в средние века Вольтерру, позволяют заглянуть сквозь толщину времени в прошлое народа, создавшего удивительно богатую цивилизацию, имевшего свой язык и письменность. Археологи не перестают удивляться находкам в древней Вольтерре. Часть найденных предметов материальной культуры этрусков, пока еще не изученных, можно видеть на выставке в городском музее. Поражают искусно сделанные из золота и бронзы украшения. Богатая гравировка чрезвычайно выразительна. Этрусские мастера работали, тщательно выделывая каждую деталь. У лошади с горделивым всадником — один из интереснейших экспонатов этой выставки — видны даже крохотные копытца. Эти изделия относятся к V веку до н. э.
Древнему искусству Вольтерры не суждено было остаться забытым. В городе действует художественное училище, основанное еще в 1790 году. В нем учителя и ученики увлеченно возрождают мастерство этрусков. Вдохновляясь найденными при раскопках предметами быта и украшениями, они создают по ним образцы для внедрения в ремесленное производство.
В Вольтерре очень много ремесленных мастерских, которые здесь почтительно именуются “лабораториями”. В них обрабатывают главным образом строительный гипс, добываемый в окрестностях города. Глыбы твердого материала молочного цвета сначала распиливают на бруски и затем вытачивают из них, тщательно шлифуя, всевозможные статуэтки, выпиливают шахматы, делают шкатулки, столики. Как правило, изделия из гипса подкрашиваются в различные полутона: голубой, зеленый, розовый, перламутровый.
Окрестности Вольтерры дарят паломникам встречу с шедевром средневековой итальянской живописи. Выйдя за городские ворота “Роrta a Selci”, можно спуститься в овраг и вновь подняться мимо церкви Св. Лазаря (Сан Ладзаро), чтобы попасть в бывший монастырь Св. Иеронима (Сан Джироламо), хранящий “Благовещение” работы Бенвенуто ди Джованни (1436—ок. 1518)17.
Примечания
1 Вазари Джорджо. Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих. Т. 3. М. 2001. С. 233.
2 Там же. С. 522, примеч.
3 Вазари Джорджо. Указ. соч. Т. 2. М. 2001. С. 334.
4 Там же. С. 336, примеч. 17.
5 Вазари Джорджо. Указ. соч. Т. 1. С. 405, примеч. 9.
6 Указ. соч. Т. 3. С. 89, примеч.
7 Указ. соч. Т. 2. М. 2001. С. 525.
8 Там же. С. 531.
9 Указ. соч. Т. 1. С. 530, примеч.
10 Там же. С. 403, примеч.
11 Указ. соч. Т. 3. С. 400, примеч.
12 Там же. С. 209.
13 Там же. С. 214, примеч. 21.
14 Там же. С. 210.
15 Там же. С. 264.
16 Муратов П. П. Образы Италии. М. 1994. С. 443.
17 Там же. С. 444.