Опубликовано в журнале Нева, номер 1, 2011
Любовь Владимировна Страхова родилась в 1975 году в Ярославле. Студентка Литературного института им. Горького. Данная публикация — дебют в “Неве”.
Увиливать плавно —
С аллитерациями и перифразами.
Так и будем:
о самом главном —
двусмысленными фразами.
Еле-еле, бродом —
вместо того, чтобы стремительно,
порогами!
Да хотя бы ручьем
Бурным, полноводным…
Но мы томительно, утомительно,
Эвфемистическими диалогами —
Ни о чем.
Так и будем
Под псевдонимами, никами
Мыслей обожествляя иллюминат,
Массой бесформенной под прессом
Комплексов мучиться в поиске аллегории.
Так и будем:
Иксом и игреком
В чужой системе координат,
Тяжеловесом,
Не в своей весовой категории.
Так и будем:
Завяжем петлю на шее музы.
Потом забальзамируем труп, — чтобы приятней глазу.
Музе уже все равно, жизнь — единственное сокровище
Для изгоя.
Не разрубим гордиев узел,
Не разбудим разум,
Править балом будет чудовище
Гойи.
Согласись — аномально, но проще ведь.
Так и будем.
* * * Вечно мы платим по выдуманным счетам
И представляем наглядно прослойку “быдло”.
Взять бы — уехать! И жить-как-придется там.
Жить-как-придется здесь почему-то стыдно.
Там нам звенит заманчиво бубенец,
Здесь за углом угрожающий рык медведя.
Взять бы — купить билеты в один конец,
В лаз, где железный занавес ржой проеден.
Жажду хорошей жизни не утолит
Ни тур-поездка, ни сериал заморский.
А от макдака множится целлюлит,
Стонет желудок. Увы, организм не ноский.
Мы рождены в России, и мы горды,
И мы полны неземной за нее тревоги.
В каждом из нас — шестьдесят процентов воды,
В каждом из нас — шестьдесят процентов Волги.
Мне ж — хоть в лаптях ходите, хоть в зипуне.
Я понимаю с годами ясней и четче,
Что патриот — не тот, кто живет в стране,
А только тот, кто сбежать из нее не хочет.
Мастеру ЛИТа Арутюнову (шуточное)
На нем печать — взрывоопасен!
Асоциален! Нетерпим!
И страшно от подобных басен
Сойтись на узкой тропке с ним.
Столкнувшись в ярой антитезе,
Легко попасть в большой просак:
За словом он в карман не лезет
И за метафорой в рюкзак.
Литературный сдох конвейер —
Поэтов вновь недокомплект.
Все чаще распальцовки веер
Встречаешь, реже – интеллект.
Он исключение из правил.
Ему в поэзии — зачет
Не мастер, а сам Бог поставил.
(А Бог в поэзии сечет!)
Эпохой он не перемолот,
Сын перестроечных-шальных.
Он так красив, умен и молод,
Что жаба душит остальных.
Весна У парней рубашки накрахмалены,
У девчат напудрены носы,
И зияют первые проталины,
И сопят на них бродяги псы.
В пухлых почках — легкий приступ пафоса,
Аромат несбыточных надежд.
В головах из творческого хаоса
Назревает массовый мятеж.
Озорное солнце в небе плещется,
Чуть согрев потенциальный луг.
И любовь — коварная помещица —
Загоняет души под каблук.
Парочки на лавочках — довольные.
Мне ж свобода грезится весной:
У любви вымаливаю вольную,
Не резон весной быть крепостной.
Не резон сезону вторить истово
И газоны множить вдоль аллей.
Пусть скворец не устает насвистывать,
Почему-то осень мне милей.
* * * “И восходит солнце” Хемингуэй.
Семь дней — испанская фиеста!
Семь дней — безудержный кураж!
Где матадоры, как невесты,
Для сплетен главный персонаж!
Где замирают в па танцоры…
Неблагодарный адский труд!
Где суетятся ухажеры:
Цветы любимым дамам шлют!
Где тут и там — сплошные пьянки!
Тот не испанец, кто не пьет…
Где иностранцы, иностранки
Спешат вином наполнить рот.
Где в сквозняке девичьих спален
Ночник заманчиво померк.
Где взрывы бомб отгрохотали,
И вот — грохочет фейерверк!
Где в брызгах, искрах, песнях-плясках
Раздолье пьяной шантрапе.
Где затеряется под маской
Тоска душевная в толпе.
Где нет для домоседов места
В сиянье красок и огней…
Семь дней — испанская фиеста!
Семь бесконечно грустных дней.
Измена Непреодолимое вожделение
Сроднитяжкому самоистязанию.
Зная, что измена — преступление,
За которым последует наказание,
Не трусостью сломлена я, отнюдь.
Пугает необратимость процесса.
Ведь кольцами безымянными блеснуть
Не означает — избавиться от абсцесса.
Можно накачать сердце ботоксом,
Сморщенное от предательств и измен.
Но не найти статьи в кодексе,
Оправдывающей мой размен.
И не найти правила, не найти шаблона,
Чтобы предохраняться заблаговременно.
Знакомая дорожка ведет по наклонной
На рельсы, где задыхалась Каренина.
От твоего поцелуя глаза таращу я,
От твоего прикосновения немею…
И думаю, кто же я — тварь дрожащая
Или все-таки — право имею?
И от совести — никаких уступок!
Жалит меня, куражится.
Измена — прежде всего поступок,
На который надо отважиться.