Опубликовано в журнале Нева, номер 7, 2010
Валерий СКОБЛО
Валерий Самуилович Скобло родился в 1947 году в Ленинграде. Окончил математико-механический факультет ЛГУ. Публикации в области радиофизики, оптики и прикладной математики. Стихи и проза публиковались в альманахах, журналах и еженедельниках: “Нева”, “Аврора”, “Невский альбом” (Санкт-Петербург), “Арион” (Москва), “День и ночь” (Красноярск), “Колокол” (Англия), “Горизонт”, “Новое русское слово” (США), “Иерусалимский журнал” (Израиль) и других изданиях. Автор книги “Взгляд в темноту” (СПб., 1992); стихи для детей — “Чиж и Еж” (СПб.). Член Союза писателей Санкт-Петербурга. Живет в Санкт-Петербурге.
Вдруг проснувшись, одеться,
нащупать ключи…
Под ногой пропоет половица…
Выйти в сад,
где из замершей, сонной ночи
Смотрят яблонь знакомые лица.
Рассыхается дом,
доски слабо трещат,
Сердце бьется томительно часто…
Избавляется память
от влаги утрат,
От ненужного больше балласта.
Как хорош этих листьев
и веток прибой
Весь серебряный
в лунном свеченье…
Отчужденно взгляни
прямо перед собой:
Дом не твой,
да и сам ты ничейный.
Переплавленный ветром
и светом луны
лес почти что живой за забором,
Так понятный
до самой своей глубины,
На тебя смотрит с явным укором.
Потому что тебе на его красоту
Наплевать… И кончается лето.
Ты уходишь… уже заступил за черту,
Стал чужим, и он чувствует это.
ПРИМЕРЯЯ РАССТАВАНИЕ…
Прощаясь с тобой… до утра,
Скажу, что присутствие духа
Крепчает во мне, как вода,
Что в омутах стылых крепчала,
На самых глубоких местах…
И знаешь, но мне полегчало:
Повыгорел всяческий страх.
Не смотрится выстрелом в спину:
Бессмертна душа или нет…
И так я, и эдак прикину —
Любой мне годится ответ.
Хоть в жизни моей все непрочно,
Надеждой я редко согрет,
На вечную жизнь — это точно,
Претензий особенных нет.
Я искренен в этом… И все же
Порой и средь ясного дня
Великое это “быть может…”,
Бывает, тревожит меня.
И сразу в мгновение ока
Сжимает волнение грудь:
А вдруг я и “после того, как…”
Тебе пригожусь как-нибудь…
* * *
Я сто раз совру тебе, если будет надо —
Ни совести нет у меня, ни стыда.
Слова разбрелись, как чахлое стадо
По пустынной местности между “нет” и “да”.
Дело, собственно, идет о жизни и смерти.
Ну, до правды ли здесь? — подумай сама…
Я гляжу в окно: в снеговом конверте
Кружит чистая правда и сводит с ума.
Из цикла “Шутки такие”
* * *
Повторяю без грусти и горечи:
Все ништяк… такова се ля ви…
Я из тех, видно, праздно болтающих
За нехитрое дело любви,
Заменивших поденную барщину
На поэзии легкий оброк,
Жизнь свою разменявших превесело
На десяток рифмованных строк.
И чего мы добились, болезные? —
Денег нету, болит голова,
Нету спонсоров и почитателей,
Но другие нам мнятся права!
Обошлись без врачей и советчиков…
Ну и что?.. И кому мы нужны?.. —
Маргиналы без роду и племени
Пребывающей в спячке страны.
Но и то, слава богу, что искренне
Не пытались подладиться под
Власть имущих, и деньги имеющих,
И сиятельных прочих господ.
Не придут поглядеть представление,
Эстетический выпустить пар
Ананасы и рябчиков жрущие
Под усмешку: прикольный базар…
Назначается наше послание,
Стихотворный и тайный дневник,
Тем — кто гибкая сталь человечества,
Тем — кто мыслящий тяжко тростник,
Для людей непреклонного возраста —
На мильон их есть сотня всего,
Не склонивших главы перед сильными,
Перед сильными мира сего.
НЕВЫНОСИМАЯ ЛЕГКОСТЬ БЫТИЯ
Из цикла “Шутки такие”
Жизнь становится легче и легче…
Но не лучше и не веселей.
При случайной, казалось бы, встрече
Я теперь соглашаюсь: Налей!
От чернильно-дешевого пойла
Просветление сходит на нас.
Выводите Пегаса из стойла,
Застоялся там бедный Пегас.
— Я уеду отсюда… уеду! —
Повторял столько раз под хмельком
Стихотворцу, коллеге, соседу…
Потому и прослыл дураком.
Промахнулся я мимо успеха,
Но зато выезжал за Урал.
Никуда в результате не съехал:
Собирался… Багаж не собрал.
Утром выпью… Продолжу к обеду…
Говорю о начале начал…
Я, действительно, скоро уеду,
Но совсем не куда обещал.
* * *
Так ослаб он от хворей и прожитых лет,
Что увидел тоскливый сон,
Бесконечный тоннель, где выхода нет
И где крик, как вода в песок.
Тупиковый тоннель с бесконечными
“Выхода нет”…
…Он проснулся в холодном поту.
Сон реальнее, чем полупризрачный свет,
На полу прочертивший черту.
Было так ему худо, что он застонал,
И осекся — разбудишь жену.
Не поможет тебе никакой веронал,
Постарайся понять, что к чему.
…Сколько раз, просыпаясь вот так, до зари,
Ощущал он, как сквозь дурноту
Сладкий яд отщепенства, горящий в крови,
Манит сделать шажок в пустоту.
Просыпался и чувствовал: мир невесом,
Жизнь тесна, и не дорог дом,
И снова проваливался в сон,
Но совсем уже о другом,
Где вместо земных расставаний и встреч
Лишь звезды мерцали ему…
А дух его был как сверкающий меч,
Рассекший межзвездную тьму.
ПРОСТАЯ КОЛЫБЕЛЬНАЯ
Ну, спи… Все будет хорошо…
Потом… Когда-нибудь…
Не знаю, что тебе сказать…
Перетерпи… Забудь…
В распахнутое в ночь окно
Влетает ветерок,
Он тоже пробует тебя
Утешить парой строк.
Он занавески шевелит
Рассказами о том,
Что всем нам будет хорошо…
Когда-нибудь… потом…
Но надо до утра дожить…
Сквозняк качает дверь…
Ты спи… Все будет хорошо…
Когда-нибудь… Поверь…
Да все без пользы… что сказать? —
В чужую душу влезь…
Прости… Все будет хорошо…
Когда-нибудь… не здесь…
РЕЧЕНИЯ ПАВЛА
…Ну, нечего сказать, так просто помолчи,
Путь назовется твой — безмолвная дорога.
И в спину пусть глядят горящие в ночи
Упорные глаза неведомого бога.
Пусть даже говоришь на разных языках —
Людскими говоришь, но ангельскими чаще,
Ты медь звенящая, и, превозмогши страх,
Ты знаешь о себе, что ты кимвал звучащий.
Ведь если нет любви, все остальное — тлен,
И горы переставь, а все одно — химера…
Есть только этот дар — и ничего взамен:
Ни дар пророчества, ни тайнопись, ни вера.
И руку сунь в огонь, спасая вечный Рим,
Потомки пусть твердят, что ты герой и стоик,
Что пользы от того? Рассеет ветер дым,
А жалкий подвиг твой чего, по сути, стоит?
Имение раздай и в грязь себя втопчи,
А если нет любви, то цену сам назначил.
…Над мукою твоей смеются палачи,
Да знаешь ты и сам, что ничего иначе…
Сквозь тусклое стекло ты видишь этот мир,
Пытаешься постичь, в чем суть его, основа…
А истина лишь в том, что ты и наг, и сир,
Познавши все о всем, но о любви — ни слова.
Все, что успел сказать, на что махнул рукой,
Развеет ветр пустынь, здесь дующий от века,
И боль твою, и плач, и жалкий лепет твой —
Ненужные слова пустого человека.