Опубликовано в журнале Нева, номер 5, 2009
Архимандрит Августин (вмиру — Никитин Дмитрий Евгениевич) родился в 1946 году в Ленинграде. Окончил физический факультет Ленинградского государственного университета. В 1973 году принял монашеский постриг с именем Августин. Пострижен в монашество митрополитом Никодимом в Благовещенской церкви его резиденции в Серебряном Бору в Москве. В 1974 году рукоположен во иеродиакона и иеромонаха. Окончил Санкт-Петербург-скую духовную академию, преподаватель, доцент Санкт-Петербургской духовной академии.
СВЯТЫНИ ПАРИЖА
Страницы истории
Париж славится своими памятниками истории и культуры, в которых воплотился гений французского народа, его великий вклад в сокровищницу мировой цивилизации. Каждая эпоха оставила здесь свой след, сделав из этого города уникальный памятник мировой культуры, которым гордится все челове-чество.
В «Записках о галльской войне» (58–51 годы до Р. Х.) Юлий Цезарь (100–44 годы до Р. Х.) сообщает, что он с войсками проходил через Лютецию на Сене. Это первое упоминание о городе галльского племени паризиев. Париж возник прямо посреди Сены, на крошечном островке — сегодняшнем Сите2. Вначале это было рыбацкое селение, затерявшееся среди лесов и болот. Именно вокруг этой неприметной деревеньки стал постепенно складываться тот город, который известен сегодня всему миру. Русский посол Андрей Матвеев, посетивший Францию в 1705–1706 годах, сообщает: «Именование тот город, по истолкованию старых описателей, приемлет себе Лютеции, якобы на болоте основанной, которое по латине сказывается лютум»[1].
Жизнь города протекала далеко не безоблачно: вражеские нашествия, осады, социальные потрясения, гибельные пожары… Но после каждого испытания город возрождался и вступал в новый период развития. Первым из ударов, который пришлось вынести Парижу, было вторжение римлян в 52 году до н. э. Завоеватели осадили город, но жители оказали им упорное сопротивление. Римляне были вынуждены трижды идти на приступ. Первый раз они предприняли попытку овладеть городом с левого берега, но увязли в непролазных топях. Затем нападение было предпринято с правого берега, но галлы сами подожгли свой город и сражались с таким ожесточением, что захватчикам не оставалось ничего иного, как отступить. Город был захвачен ими лишь после внезапной атаки с помощью пятидесяти кораблей.
Завоеватели, впрочем, принесли с собою более высокую культуру. Жители Лютеции среди прочего научились у римлян искусству возведения каменных построек. Римляне построили термы, форум, виллы, окруженные виноградниками и пшеничными полями, и укрепленную резиденцию — она находилась там, где ныне расположен Люксембургский дворец.
В 451 году огромная армия гуннов во главе с Аттилой, пройдя Балканский полуостров, разрушая и опустошая все на своем пути, двинулась в Галлию, в сторону Парижа. Население приготовилось покинуть город, однако молодая монахиня Женевьева сумела убедить парижан остаться, предсказывая, что гунны не войдут в Париж. Гунны действительно повернули к югу и вскоре были разбиты. Десять лет спустя, когда Париж был осажден франками и голодал, Женевьеве удалось незаметно покинуть город и привезти в него одиннадцать лодок с продовольствием. Благодарные парижане объявили ее святой, защитницей и покровительницей Парижа.
Предание рассказывает, что король франкских племен Хлодвиг в конце V века одержал решающую победу у реки Ли над гуннами. Некоторое время спустя Хлодвиг сделал Париж столицей своего королевства и воздвиг вокруг него укрепления. После разгрома гуннов солдаты короля Хлодвига украсили свои шлемы и щиты цветами белых лилий «ли-ли» (то есть «белый-белый» по-галльски). С тех пор в гербе Франции появились три стилизованные цветка лилий. В гербе Франции изображен также серебряный кораблик под парусами, плывущий навстречу судьбе. Над ним по-латыни девиз: «Его качает, но он не тонет» (Fluc-tuat nec mergitur). Однако это не помешало норманнам в 885 году после полуторагодовой осады захватить Париж и разграбить его. Затем наступает период относительно спокойного развития и процветания французской столицы.
В XI–XII веках границы Парижа не выходили за пределы Сите, который соединен с противоположными берегами двумя мостами и башнями, которые одновременно служили и крепостями, и воротами: Гран-Шатле — на правом и Пти-Шатле — на левом берегу. «Крепость никакая ныне в том находится городе, его положение есть наострову, окруженном великою рекою, именуемою Сеиною»[2], — писал Андрей Матвеев в 1706 году. «Два корабля раздваивают Сену, два корабля у ног Нотр-Дам» (Редиу, французский поэт).
Терновый венец Спасителя
Это воспринимается как чудо: в соборе Парижской Богоматери (Нотр-Дам) хранится одна из величайших святынь христианского мира — Терновый Венец Спасителя.
В X веке венец был перенесен из Иерусалима в Константинополь, где хранился в храме при императорском дворце до взятия города крестоносцами (1204 год). С 1204-го по 1261 год Константинополь был столицей так называемой Латинской империи; она ограничивалась лишь Константинополем и его окрестностями. Во главе Латинской империи стояли Бодуэн I Фландрский (1204–1205), Генрих Фландрский (1206–1216), Пьер Куртене (1217), Иоланта (1217–1219), Филипп (1220), Роберт II де Куртене (1221–1228) и Бодуэн II (1228–1261). С 1228-го по 1237 год при малолетнем Бодуэне состоял регент Иоанн де Бриеннь; единоначальное правление Бодуэна началось с 1240 года.
В «переходные» 1230-е годы Латинская империя испытывала серьезные материальные затруднения, и Бодуэн обратился за помощью к богатой Венеции. Деньги были даны, но Бодуэн не имел возможности вернуть Венеции долг. Тогда он обратился за помощью к Людовику IX, и французский король выдал ему нужную сумму. Бодуэн же пообещал дать ему в залог бесценную святыню — Терновый Венец. Однако денег в казне не было, и в 1238 году Людовик IX, прозванный Святым за свою веру и благочестие, приобрел венец у Бодуэна II.
Венец был переправлен из Константинополя сначала в Венецию, а затем во Францию. Во время торжественного перевоза святыни из Константинополя в Париж, продолжавшегося несколько месяцев, ни разу не пошел дождь. Людовик IX и его сопровождающие восприняли это как небесное знамение. 10 августа 1239 года король и его мать Бьянка Кастильская выехали из Парижа навстречу прибывшей реликвии и приняли ее с благоговением в местечке Вильнев-л’Аршевек близ Санса. Людовик торжественно встретил святыню и, сняв с себя королевские регалии и обувь, сам понес ее в Париж. А 18 августа 1239 года король с братом внесли венец в собор Парижской Богоматери (Нотр-Дам).
Святая часовня (Сент Шапель) (Sainte-Chapelle, Metro Cite)
Людовик IX, король-праведник, впоследствии причисленный к лику святых, решил воздвигнуть для такой святыни часовню, достойную ее. В то время напротив королевского дворца стояла небольшая часовня, посвященная архангелу Михаилу (от нее получили свое имя ближайший мост и бульвар Сен-Мишель). Людовик давно лелеял мысль построить на ее месте новый, более богатый храм, и прибытие драгоценной реликвии побудило короля начать строительство Святой часовни.
Король повелел собрать лучших «мастеров каменного дела», как именовались тогда зодчие, и каждому велел представить свой проект. Замысел Пьера де Монтеро сразу поразил воображение, и в 1242 году было решено строить церковь вблизи ко-ролевского дворца (нынешний Дворец правосудия). В мае 1243 года была издана булла папы Иннокентия IV, предоставившая привилегии будущей часовне. Первый -камень ее был положен в январе 1246 года, и -немного более двух лет спустя, в апреле 1248 года, она была закончена и освя-щена.
Подлинные произведения искусства всегда создавались любовью, верой и мастерством. Именно так Андрей Рублев создал свою «Троицу», Леонардо да Винчи — «Тайную вечерю», Микеланджело — роспись Сикстинской капеллы. Так воздвиглась и Святая часовня (Sainte-Cha-pel-le) — любовью и верой Людовика Святого и мастерством его зодчего Пьера де Монтеро. Святая часовня — это драгоценный готический «ковчежец», предназначенный для хранения великой святыни христианского мира — Тернового Венца Христова.
Завершенная в 1248 году, часовня Сент Шапель состояла из двух частей: верхней часовни, где совершалась служба исключительно для членов королевской семьи, и нижней часовни на уровне первого этажа, открытой для богомольцев. Этот шедевр расцвета готики, лучшее творение Пьера де Монтеро, стоит непоколебимо до наших дней, не нуждаясь в укреплении стройных сводов.
Нижняя церковь служит как бы высоким основанием для всей конструкции, от нее поднимаются вверх колоссальные окна, заканчивающиеся стрельчатыми башенками. Всю церковь опоясывает своеобразный высокий корсет с ажурными мраморными аркадами, прерываемыми время от времени глубокими нишами. Это однонефная двухъярусная церковь, нижний этаж которой занимала капелла, посвященная Богоматери, верхний же служил личной часовней короля и одновременно местом хранения Тернового Венца Христова. Сент Шапель была задумана как реликварий. Своим видом она напоминает драгоценный ларец, в котором место вставок цветной эмали занимают витражи, почти совершенно вытеснившие стены[3].
Архитектору, строившему капеллу, удалось максимально облегчить конструкцию, чтобы оставить больше пространства для огромных витражных окон. Здесь стена, ограничивающая пространство, кажется совершенно нематериальной. Узкие, поднимающиеся от пола столбы поддерживают легкий ребристый свод. Огромные окна, доходящие до основания сводов, оставляют внизу лишь небольшую полосу стены. Западный фасад Сент Шапель во всю ширину прорезан розой.
В 1630 году здание пострадало от пожара, но его постепенно реставрировали[4]. После революции 1789 года Святая часовня использовалась как хлебный склад, а затем была приспособлена под судебный архив. Начиная с 1790 года не раз поднимался вопрос о ее сносе, но, к счастью, это не было осуществлено. В конце царствования Луи-Филиппа часовню реставрировали. Работу поручили Виолле ле Дюку, Дюбану и другим архитекторам. В конце XIX века своды и колоннаду нижнего храма покрасили в синий «королевский» цвет и расписали узорами (бурбонские лилии и кастильский замок).
Королевский дворец возвышался на том месте, где теперь находится Дворец правосудия. Некогда там же стоял и дворец Юлиана Отступника. Вот что сообщает об этом Андрей Матвеев (1706 год): «Жительство в Париже великих есть и зело высоких каменных… между которыми один зделан по обрасцу некотораго замка или крепости, называемой Лотель де Клюни, где, по описанию истории парижской, цесарь Юлиан Законноотступник жил в нем»[5].
Юлиан Отступник (Flavius Claudius Julianus, 331–363 годы) — римский император с 361 года. За восстановление язычества в качестве официальной религии получил от христианских писателей, его современников, прозвище Отступника (Apostata). В 355 году был послан императором Констанцием II в Галлию и зиму обычно проводил в Париже, во дворце Клюни (Chateau de Cluny), построенном его предшественниками, им расширенном и украшенном.
Здесь всегда находились административные здания. Пребывая на этом острове, правили римский наместник, Меровинги и Каролинги. Лишь в конце XIV века французские короли покинули свой дворец на Сите и перебрались в Лувр. От Дворца де-ла-Сите, который большей частью занимает Дворец правосудия, остались сегодня лишь Консьержери и бывшая дворцовая капелла Сент Шапель.
То место всегда считалось самым защищенным и безопасным на острове. Часовня воздвигалась в двух шагах от дворца, и св. Людовик, вероятно, не раз приходил смотреть, как продвигаются работы и как постепенно воплощается его замысел.
В 1706 году члены русского посольства во главе с Андреем Матвеевым присутствовали за богослужением в Святой часовне, куда они прибыли по приглашению короля Людовика XIV (1661–1715). В записках А. А. Матвеева приводится описание этого ныне утраченного церемо-ниала.
Поведение
королевское выходу к миссе
Того же дни по королевской данной господину послу аудиенции король из хоро2м своих шел к миссе. Перед ними шли маршалы Франции, его капитаны гардикоров его, или конницы надворной, господа дуки де Ноаль и Аркурт, потом за ним последовали все вельможи его двора с неописанным числом в вельможестве чином и в уборах платья своего богатого, особливо же в изрядстве перук, которому двору мало подобен иной находится.
Бытность
королевская при миссе
Король, когда пришел в шапелль, или в сенную свою церковь, стал в среднем окне хор верхних. При нем около его стояли по обе -стороны два мужика великих, одеты в платье, золотом и серебром шитое, например доспехов с галябардами, озолочеными великими кистьми.
Музыка королевская
В его вход королевской началася музыка в 60 особах италийских кастратов, французских девиц певчих и музыкантов разного рода на инструментах состоящая.
Чин
римской миссы
Потом вышел священник, служащей в орнате злотоглавном, или в ризах, при нем двое понамарей в долгом белом полот-няном платье. Те, при олтаре учиня молитву и оборотяся, все трое вместе королю отдали в пояс поклон. Началася после мисса того звычайная по чину римскаго костела.
Чин
стояния королевскаго при миссе
Король стоял едва не во всю миссу на коленях; при нем около его присутствовали его двора омоние, или крестовыя духовныя служители, кои держали шляпу его королевскую с белым перьем и книгу, которую он при той миссе читал, и при них капитаны гвардиикорев, вышепомянутыя маршалы Франции, также и французской, и свейцарской гвардии, или надворной пехоты королевской, вышния офицеры с тростьми черными, на которых оправы из белой слоновой кости, каких никто, кроме офицеров тех двора королевскаго, во Франции не носит.
Под королем было подножие бархатное краснаго цвету и подушка такая же толстая, с широким круживом золотым.
Бытность
посольская при королевской миссе
За ним, королем, тогда был его превосходительство посол московской, которому по указу королевскому назначено было место по правую сторону в другом окне от места королевскаго, близ места пресветлейшей душессы Бургонской.
При после, для его особливого почтения приставлен, близ стоял в шапелле первой дворянин статскаго министра и секретария маркиза де Торсиа.
Во время той миссы внизу стояли по обе стороны от олтаря гардикоров 12 человек с мушкеты на плечах, в платье суконном голубого цвету, с оборотами алого цвету, обложены богатым голуном серебреным и со всякими на плечах.
Чин
объявления светаго Евхаристии
Когда же священник гостию, или облаток, и потир по пресуществлении тогда Тела Христова и Крови подымал, понамари звонили трожды, стоя с великими свечами на каленках, вдруг в малой коло-колец.
Тогда весь народ с великим благоговением находилися при короле по преклонении и те гардикоры, спустя мушкеты на землю, держали поставленных в своих руках до третьяго звону в тот колоколец.
Мисса та великая была с три четверти часа.
Выход королевской из церкви
По отправлении тот король шел от шапелли своей чрез пять полат до великой своей галерии несказаннаго художества в ней живописных работ и резей медных, золоченых, из разных мраморов и пор-фиров.
Из той галерии король вшел в своей кабинет внутренней, за ним только капитаны чередовыя его гардикоров, маршалы Франции, и майор тех же гардикоров входили[6].
Редкого изящества постройка была увенчана смелым по замыслу шпилем. После пожара, уничтожившего в 1776 году дворец, вокруг возникли новые здания, которые до сих пор закрывают вид на Сент Шапель. Конечно, легко понять, что не всегда можно с успехом разрешать новые задачи, ставящиеся с развитием урбанизма, но как странно все же, что такое чудо зодчества, как Святую часовню, в XIX веке оказалось необходимым застроить и стиснуть со всех сторон зданиями присутственных мест. В 1840–1850-х годах Сент Шапель была тщательно отреставрирована.
Святая часовня открывается взору не сразу. Выйдем в «Майский двор» («Соur dе Маi»; когда-то существовал обычай: в мае ежегодно клерки сажали там зеленое дерево). Перед нами лестница, ведущая во Дворец правосудия; оставим ее в стороне и свернем налево, в смежный двор. Еще один поворот направо, и только тогда Святая часовня предстанет перед нами во всем своем очаровании.
Это, по нашим теперешним понятиям, не слишком высокое здание (42,5 метров, шпиль — 76 метров) кажется величественным благодаря своим гармоничным пропорциям. Крутая наклонная крыша украшена легкой, изящной мраморной балюстрадой, и этот изысканный элемент архитектуры венчается ажурным, устремленным ввысь шпилем высотой 75 метров. По обеим сторонам фасада возвышаются еще две башни со шпилями.
Очищенная от темной многовековой патины в середине 1990-х годов, часовня кажется выточенной из старой слоновой кости. Она так чиста, светла и ясна, что соседство учреждений, где разбираются всякие мирские прегрешения и преступления, -кажется почти оскорбительным. Ее острый шпиль как будто стремительно рвется ввысь, чтобы уйти от темных земных страстей… При святом Людовике ее окружало более двадцати церквей. Шпиль Святой ча-совни и верхушка собора возвышались над ни-ми[7].
Вот что пишет об этом Виктор Гюго: «Первое, что бросалось в глаза, был остров Сите, обращенный кормою на восток, а носом на запад. Став лицом к носу корабля, вы различали перед собой бесчисленный рой старых кровель, над которыми широко круглилась свинцовая крыша Сент Шапель, похожая на спину слона, отягощенного своей башенкой, но здесь этой башенкой был самый дерзновенный, самый отточенный, самый филигранный, самый прозрачный шпиль, сквозь кружевной конус которого просвечивало голубое небо»[8]. В целом вся конструкция отличается легкостью: структурные элементы обретают характер нематериальности, производят впечат-ление тонкой вышивки, изящного кружева; нервюры становятся более узкими, шпили — более заостренными, устремленными ввысь.
Переступим порог часовни. Перед нами открывается нижний храм, предназначавшийся для придворных служащих. Небольшой по высоте, около 7 метров, он состоит из трех нефов, но основной неф по сравнению с боковыми кажется огромным. Декоративные арки в форме трилистника, опирающиеся на изящные колонны, идут вдоль стен. Апсида в глубине церкви имеет многоугольную форму. От невысоких колонн поднимаются стрельчатые своды, как бы постепенно расцветая, скрещиваясь и переплетаясь над головой. Их позолоченные края напоминают пальмовые ветви. Вместе с тонкими колонками у стен они образуют прелестную перспективу. Под нашими ногами — надгробные плиты. На одной из них еще можно прочитать имя Жака Буало, брата поэта. Сам поэт тоже прежде покоился здесь, но во время революции его прах перенесли в церковь Сен Жермен де Пре.
В верхний храм ведет узкая, крутая винтовая лестница. Прежде дворец сообщался с верхней часовней большой лестницей в 50 ступеней, по которой сюда приходил молиться король со своей семьей и главными приближенными. Но в середине XIX века эту лестницу уничтожили. Поднявшись по внутренней лестнице, попадаем из нижней в верхнюю церковь — этот шедевр архитектуры, похожий на драгоценную шкатулку. В церкви — один огромный неф шириной 17 метров и высотой 20,5 метра.
В третьем пролете находятся две ниши, предназначавшиеся для короля и его семьи. У каждого пилястра — статуи апостолов, датируемые XIV веком. Конструкция максимально облегчена, с тем чтобы оставить больше пространства для огромных витражных окон высотой около 15 метров. В то время как в искусстве романского периода церковная живопись была частично скрыта в апсидах, в изгибах арок или под широкими сводами, здесь, в этом готическом шедевре, прекрасная живопись перенесена на витражные окна. Она во всем великолепии предстает взору каждого, освещая всю церковь потоками окрашенного света.
Именно в этом верхнем храме особенно наглядно проявляется гениальность Пьера де Монтеро. Особенность этой части храма в том, что здесь главным строительным материалом оказываются не камни, но свет… Свет, окрашенный в самые прекрасные тона художественной палитры. Глубокий сапфировый синий играет рядом с теплым золотистым цве-том.- Изум-рудно-зеленый подчеркивает горячее рубиновое сияние. Недаром о лучших винах некогда говорилось, что они «цвета витражей Святой часовни». Стен нет, вместо них до самых сводов тянутся многоцветные стекла витражей. Пятнадцать готических окон, обрамленных узкими полосами позолоченного металла, создают незабываемую световую феерию.
С первого взгляда кажется, что это только игра узоров цветного стекла. На самом же деле в 134 медальонах (из которых 72 — подлинно XIII века) рассказываются события из священной истории Ветхого и Нового Завета… Адам дает наименования животным… Манна ниспадает на песок пустыни… Рушатся стены Иерихона… Исайя увещевает идолопоклонников… Идолы повергаются пред лицом Младенца Иисуса… Святая Елена находит Крест Господень. А вот и сам святой Людовик несет вместе со своим братом Робертом драгоценную ношу — святые реликвии. Так свет повествует о Свете мира. Церковь придавала особенно большое значение назидательной роли витража. «Картины в окнах предназначены единственно для того, чтобы показывать простым людям, не умеющим читать Священное Писание, то, во что они должны верить», — писал аббат Сугерий.
Большая розетка против алтаря — более позднего происхождения, XV века. На ее 86 панно изображены сцены из Откровения. Но здесь цветные стекла уже не имеют глубины и прозрачности витражей XIII века. В 1940 году, во время войны, все эти стекла были вынуты из своих обрамлений и хранились до 1945 года в замке Бельнав. После войны их реставрировали под наблюдением архитектора Формиже и снова поставили на свои места, на что понадобилось около пяти лет труда. Все эти стеклянные медальоны, сохраняя единство, разнообразны по форме: то квадраты, то овалы, то круги, то четырехлистники… Расположены они то вертикально, то горизонтально, то крест-накрест.
Обычно слишком большое обилие позолоты придает оттенок мишурности, но этого не происходит в Святой часовне. Золота здесь очень много, но его блеск вместе с сиянием витражей создает волшебное впечатление. А массивность позо-лоченных орнаментов подчеркивает воздушность здания. Сюда, как и в Шартрский -собор, лучше всего приходить на склоне солнечного дня, когда косые лучи, пронизывая стекла, рассыпают по часовне разноцветные блики[9]. Ее витражи пользуются всемирной известностью. И если собор Парижской Богоматери называют «Биб-лией из камня», то огромные пятнадцатиметровые витражи с изображениями 1134 сцен из Священного Писания Ветхого и Нового Завета, находящиеся в часов-не, позволяют назвать ее «Библией из стекла».
В царствование Людовика XVIII Святая часовня вновь стала культовым сооружением. Но буря французской революции 1789 года не прошла бесследно и для этого храма. Пострадали украшения фасада, погибли некоторые стекла витражей… Исчезли и священные реликвии, которые король собирал всю жизнь и помещал в Святую часовню. Среди них находились частица Креста Христова, фрагмент камня от Гроба Господня, лоскут от погребальных пелен Христа, Его багряница, привезенная из Египта, и многое другое.
Теперь то немногое, что уцелело после революционного разгрома, хранится в разных местах: в Соборе Парижской Богоматери находятся остатки реликвий, а часть церковной утвари — в Национальной библиотеке, в кабинете медалей. Реликвии заключены и в полом шаре, под крестом, увенчивающим шпиль Святой часовни. А большую ювелирную раку, где некогда хранились реликвии, переплавили в 1789 году. После революции во Франции, когда часовню закрыли, Терновый Венец Спасителя перенесли в Национальную библиотеку. А в 1804 году, по настоятельной просьбе парижского архиепископа, венец был передан в сокровищницу собора Парижской Богоматери (Нотр Дам), где благоговейно сохраняется в настоящее время.