Опубликовано в журнале Нева, номер 2, 2008
Из века в век. Хорватская поэзия. М.: Гранат, 2007
Стадо слов мои мысли гонят,
И руно их осенней листвою блестит,
Сумрак сине-зеленым маревом стонет,
Жернов мельницы грустно скрипит.
Так, словами величайшей хорватской поэтессы Весны Парун, в переводе автора проекта “Из века в век” Сергея Гловюка, начинается антология хорватской поэзии второй половины XX века. Сборник хорватской поэзии является восьмым по счету томом в серии “Славянская поэзия XX–XXI веков”, а в книгу включено около 250 стихотворений 76 хорватских поэтов, которых на русский язык переводили около 20 переводчиков. Таким образом, книга является настоящим “путеводителем” в мир хорватского стиха, в котором рифма, кажется, очень редкое явление. Но это совсем не значит, что хорватскую поэзию легко переводить на русский. И при сходности русского и хорватского языков, и при хорватской любви к верлибру переводчики имели перед собою достаточно трудную работу. Но книга и с этой точки зрения оправдала свое существование. Переводы качественные, хотя иногда переводчики принимались за (почти) невозможное.
Выбор в книге демократичен в хорошом смысле слова. В книге можно найти современных поэтов, которых, хотя они известны сейчас, все-таки еще ждет суд времени (Яхич, Громача), потом молодых, но уже утвердивших себя авторов (Петлевски). В ней есть и поэты, которые в Хорватии более известны как литературоведы (Стамач, Макиедо, Зидич), и прозаики (Йергович), и даже автор удивительной поэзии для детей (Балог). Трудно даже всех перечислить, но, конечно, большинство стихотворений принадлежит самым известным именам хорватской поэзии XX века (Парун, Михалич, Сламниг, Пупачич, Шолян, Драгоевич, Дедич, Палетак…). Для русско-хорватских культурных связей важно и присутствие нескольких поэтов-переводчиков, которые доносили до хорватских читателей красоту и величие русской поэзии (Палетак, Север, Голоб, Сламниг — последнему хорватская и русская поэзия благодарны, между прочим, и за великолепный перевод “Евгения Онегина”).
Видно, что хорватская поэзия развивалась в основном под влиянием французской, немецкой, итальянской и англиской поэзии. Влияние русской поэзии тоже очень сильно (кажется, хорваты особенно любили Есенина и Маяковского), но они редко объединяли слово, звук и форму, как русские поэты, из чего часто и происходят трудности перевода: поэтичность хорватского стихотворения порождается иными средствами, чем поэтичность русского. Ее надо искать другим способом, который более зависит от культуры понимания поэзии, чем от языка. Разрушение древних поэтических норм и образцов, кажется, в хорватской поэзии сделалось основным поэтическим приемом, так что иногда стихотворения выглядят как очень стилизованная проза. Реже поэты “затянуты” в строгий “корсет” формы, но если это так, то чаще в этой форме ощутима метатекстуальность, чем подлинная нужда поэта выражаться именно так.
Жаль, что в книге не представлена поэзия на чакавском и кайкавском диалектах/ языках хорватского языка, хотя некоторые из поэтов, представленных в книге, пишут стихи и на чакавском (Й. Фиаменго и пр. Xорватам даже более известны его чакавские стихи, которые на музыку З. Рунича стали фактически частью национального фольклора и культуры). Чакавский как первый письменный литературный диалект/ язык хорватского языка, на котором писали первые хорватские поэты (М. Марулич), и сегодня удивительно поэтичен, но то же самое можно сказать и о кайкавском. На чакавском хорваты говорили на целой территории хорватского средневекового государства, которое находилось на территориях сегодняшней Хорватии, Боснии и Герцеговины. Вместе с экспансией турок расширялся и штокавский, а чакавская территория уменьшалась. На кайкавском хорваты говорили на севере на территории гораздо меньшей, чем чакавская. На берегу Адриатики хорваты в основном были чакавцы, и, так как там культура была более развитой, именно на чакавском писали первые хорватские поэты. Во время Людевита Гайа хорваты жили в государстве с венграми и австрийцами, но мечтали о южнославянском государстве, в котором все славяне будут жить, как братья. Основу языкового стандарта было трудно выбрать, потому что хорватские диалекты столь различаются между собой, что их можно считать разными языками (то есть говорящие на разных диалектах друг друга не понимают). Основой стандарта тогда был выбран штокавский. С одной стороны, чтобы стать ближе “братьям сербам” (которые говорили на штокавских диалектах), с другой — территория чакавского уменьшилась, в то время как территория кайкавского всегда была небольшой.
Сегодня, к сожалению, чакавцев осталось мало. Они в основном живут только на островах и в Истрии. (Стандартизация, как и глобализация, убивает различие.) Но традиции чакавские и кайкавские хорваты берегут и по сегодняшний день, а известны и великолепные переводы поэта и литературоведа Златана Якшича стихотворений Сергея Есенина на чакавский. (В России некоторые его переводы Есенина напечатаны в книге: Диалог славянских поэтов. Уфа, 2007.) Чакавский особенно интересен тем, что, как и русский, в большей степени, чем другие славянские языки, сохраняет древнее место ударения, что придает ему особенную мелодичость.
В работе над антологией принял участие и известный хорватский переводчик русской поэзии (и знаток хорватской, о чем свидетельствует предисловие к книге) Ф. Цацан. Его переводы Бродского, Цветаевой, Пастернака, Пушкина (трудно даже все перечислить) являются переводческими шедеврами, а имя Анны Ахматовой связано с ним столь сильно, что кажется, вряд ли кто-нибудь другой попытается в Хорватии переводить ее стихи.
Стихотворения в книге представлены как на хорватском, так и на русском языке, что всегда полезно и интересно, а особенно когда речь идет о родственных языках.
Мы надеемся, что настоящая книга породит интерес и к хорватским поэтам, которые являются основой хорватской культурно-поэтической идентичности, — и к более древним (М. Марулич, И. Гундулич), и к тем, которые писали в XIX и начале XX веков (С. С. Кранчевич, А. Г. Матош, И. Каштелан, Д. Цесарич, Д. Тадиянович). Уже Пушкин переводил И. Мажуранича (Хасанагиница), и, хотя хорватская литература не раз переводилась на русский язык, остается фактом, что русским читателям она недостаточно известна. Будем надеяться, что эта замечательная книга будет открытием для читателей и поводом для новых изданий хорватской поэзии и прозы.
Рафаэла Божич-Шейич