Опубликовано в журнале Нева, номер 12, 2008
Нидерландские стихотворения
1.
Стихи о голландской рыбке
Беседуя друг с дружкой по-голландски,
Убеждены, что их свобода — смесь
Гравюры с кружевом…
И. Бродский
Живет на иждивенье королевы,
Как у Христа за пазухой, в пруду.
Чистейших голубых кровей источник
Из соков недр почвы Вассенара
Заботливо питает водоем,
Где в аристократическом предместье
Пустой столицы начинает бредить
Сознанье в ожидании весны.
Мне помнится, в стихах у Леополда
Она преображает некий город
Стремительно. Едва ли он о Гааге
Тогда писал… Но очевидно, здесь
Все в ожиданье перемены. Каждый
Пусть не поэт, но чуточку эстет
И верит: чудо совершит однажды
Оранжевая рыбка-майестет.
2.
В деревеньке, прекрасной по-царски.
Перекресток асфальтовых троп.
Соль воды и земли вассенарской.
Здесь у берега слышится нам
Звон изысканных лейденских башен.
Мы приходим в разбуженный храм,
Храм, который становится нашим.
3.
Где теплится жизнь в небогатых лачугах у моря.
Рыбак, согреваясь вином и не ведая горя,
Расскажет тебе, почему он считает, что зря
На свет появляются люди. Рыбацкая дружба
Не крепче вина, но сильнее привычной тоски,
Которая в поисках жертвы, сносив башмаки,
Доходит сюда, куда даже январская стужа
Пока не спешит. И по милости Бога Гольфстрим
Хранит эту землю от северных зим.
4.
Антверпен
Опустившись в подвал ресторана.
Пусть над нами устал и угрюм
Город тает. Как фата-моргана,
Как причудливый, сложный мираж,
Его призрак исчезнет над нами.
Распадется на части витраж
В разлинованной грифельной раме.
По воде разойдутся круги,
Разольется красавица Шельда,
И мы выйдем на берег реки,
Что вскормила брабантского кельта.
5.
Роттердамский мотив
Был маститый голландский город.
Провалились мосты и башни;
Загорелся святой Лаврентий —
Все закончилось в одночасье.
От пожара липы и клены
Распустились в садах до срока.
Но святыню лечило время:
На скелет руины потомки
Нарастили утраченный облик.
Вновь сомкнулись под небом своды,
И под ними запели трубы
Задышавшего вновь органа.
6.
В Амстердам
Где Рембрандт глядит из золоченых рам,
Где вангоговская жгучая заря
Прорастает сквозь пшеничные поля,
Где мосты в вечернем мареве горят
Изумрудами, где медным невпопад
Перезвоном оглушают ездока,
Где в такси не на часы, а на века
Накатаем и расплатимся с лихвой
За все вместе, за все разом, не впервой!
Мы не тратим лишних денег на мечту,
Мы ее приобретаем на лету.
Мы аскеты, мы паломники в душе.
Мы не маслом на холсте — в карандаше
Или просто отшлифованным углем
На бумагу ее облик нанесем.
Мы о строгой, о возвышенной красе
Размечтались в полудреме, в полусне.
На рассвете нам пригрезился Йордан,
И решили мы, что надо в Амстердам!
7.
Амстердамские каникулы
Гостиницы были полны постояльцев.
Надо было ночевать на барке,
В одном из каналов, но мы не решились.
И все-таки отыскали номер
На две ночи с завтраком и постелью
Во всю ширину комнаты.
Сняв в банкомате деньги,
Мы накупили подарков.
К вечеру стало еще многолюдней,
Толпы народу, не протолкнуться.
В этом людском потоке
Мы становились чужими
Сами себе и не знали, зачем
Связаны необходимостью близости,
Необходимостью трат.
8.
Мечта
Где исчезают все невзгоды,
Куда для въезда нам ни квоты,
Ни визы не нужны. В вину
Не вменится пересеченье
Без пошлины ее границ.
Там каждый пунктик назначенья,
Почти без преувеличенья,
Затмит любую из столиц.
9.
Проплывают пустые баржи.
Мы не будем с тобою ближе,
Мы становимся только дальше.
Что ж, расстанемся и исчезнем
В этом мире таком пространном.
Где-то там за проливом тесным,
За распахнутым океаном
Скорость лайнера станет ниже,
И появится радость даже.
Что ж грустить, мы не будем ближе;
Что ж грустить, мы не станем дальше!
10.
Полумечтой из детства.
Бежим мы смотреть с обрыва
На то, как под нами мимо
Плывут корабли по белой
Воде, и ты из кокетства
Машешь рукой “капитанам”,
Как ты тогда говорила.
Тебя здесь нет, ты далече.
С одним из “них”. Твои письма
Стали скучней, короче,
Но отвечать на них проще.
11.
Уже два с половиной года.
Наши чувства смыты дождем,
Как следы ненужной заботы.
В нашей спальне блестит звезда
На хрустальной подвеске лампы.
Ночь безжизненна и пуста,
Как пространство моря за дамбой.
12.
Никому на прощанье ни слова!
Море, сосны, песок и загар, —
Все такое же, как в Комарово.
Только луноподобный рельеф —
Цепи выжженных дюн — бесконечен.
И раскатистый нежен напев
Чистокровной голландской речи.
13.
На ней вдоль отмели два белых парохода.
Два острова, два города. Два года
Прошли в немногословной стороне.
Я возвращаюсь, в свете маяка
Залив и остров, как в руке рука.
И, повинуясь северным ветрам,
Небесные пересекая мили,
Фрегата желтого на тонком шпиле,
Плывет навстречу роза, в Амстердам.
14.
Неосмысляемое слово.
И звуков множество роднится пустоте
Беззвучия. Иного
Не испытать, прислушавшись, как влет
Ночь сцапала свою добычу
И в клюве к нам на стол несет
Крупицы речи птичьей.
Чужая молвь не может поглотить,
Ни исцелить, ни приручить упрямца.
Крупицы рассыпаються, и нить
Ткача-голландца
Оборвалась. Ты зернышки не тронь!
Пусть падают на черно-белый
Покатый пол, как неумело
Ты собираешь их в ладонь.
15.
Голландская прелюдия
И. Бродский
не публикуют книг,
Лишь только служба в храме,
одном на всю округу,
Проводится на местном
наречии. Язык,
Понятный только Богу,
ремесленному люду,
Сотрудникам музеев
и очень мало тем,
Кто переехал в эти
края для поселенья
На новые пустыни,
намытые затем,
Чтоб увеличить площадь
Европы. Наводненья
Нередки. Склоны дамб
Перекрывают храм.
Голландия близка —
страна, как вам известно,
Сродни воспоминаньям.
В каком-то смысле здесь
Преддверие Голландии,
где смешан привкус пресный
С соленым и норд-вест
С охотой к смене мест.