Опубликовано в журнале Нева, номер 1, 2008
Life surfing
В башке моей сплошная муть
И мчатся мысли вереницей.
Откуда мне пуститься в путь?
Что сделать Стартовой страницей?
Мечтаю я, надев пальто,
Уйти туда, где ночи сладки.
Хочу найти я место то,
Добавить чтоб его в Закладки.
Непостижима, как бревно,
И недоступна, как Даная,
Лежишь ты в Избранном давно,
А я живу, о том не зная.
Но если сердце заболит,
Неловкость пальцев тренируя,
То смелым Ctrl — Alt — Delete
Игру нелепую прерву я.
Пора окончить этот путь,
Очистив голову от мути.
Хотя не понял я, в чем суть,
Но это не меняет сути.
Любовь глупа, как Интернет,
И коротка, как провод мыши.
В ногах и вправду правды нет.
А впрочем, нет ее и выше…
Давить раба
Внутри любого дремлет раб,
Но дремлет тихо и без храпа.
Пускай снаружи ты — сатрап,
Но раб внутри сильней сатрапа.
Рассветный час, зовет труба,
Но, жизнь такую проклиная,
По капле выдавить раба
Решил сегодня с бодуна я.
Сомнений нет — пора давить
Рукою смелой и могучей,
Внутри оставив, так и быть,
Раба чуть-чуть, на всякий случай.
Нельзя совсем уж без него —
Вот, например, один вельможа
Зачем-то выдавил всего.
Итог: осталась только кожа.
Еще тут важно, господа,
Быть точным, чтоб достичь успеха,
А то надавишь не туда —
Случайно выдавится Чехов.
Ну да, тот самый, что просил
Раба выдавливать по капле,
Давя, насколько хватит сил.
Он, кстати, кто? Не эскулап ли?
Когда я спал, то снилось мне,
Как раб с меня беззвучно капал,
И в предрассветной тишине
Летели шустро капли на пол.
Проснулся, стал давить его,
Но мало вытекло наружу.
Четыре капельки всего,
А я рассчитывал на лужу!
Ну что же, классики не врут,
Сумел я в этом убедиться.
Давить раба — тяжелый труд.
А раб-то может пригодиться!
На смерть поэтов
Устав от гнусных пируэтов,
Настырно тянется рука
Писать стихи “На смерть поэтов”,
Но нету поводов пока.
Люблю смотреть, как умирают
Не дети, нет, а те из нас,
Кто бодро рифмами играют
И резво лезут на Парнас.
Но срок для каждого настанет
Стихи замаливать в бреду.
Давно пора! На них креста нет!
Удел таких — гореть в аду.
Читаю новости и вижу,
Что мне опять не повезло:
Из тех, кого я ненавижу,
Никто не умер, как назло.
Поэты злы, коварны, лживы
И сеют распри и вражду,
Но все, увы, бесстыдно живы.
А впрочем, ладно. Подожду…
Верлен и Есенин
Лишил меня вопрос покоя:
Допустим, был бы я поэт,
Равняться стал бы на кого я?
На чей молился бы портрет?
Быть может, это наш Есенин?
А может, ихний Поль Верлен?
Чей труд с годами обесценен,
А чей по-прежнему нетлен?
И вдруг один — великий гений,
Другой — ничтожный лицемер?
Тут повод есть для размышлений:
С кого я должен брать пример?
Жужжала муха перед носом.
Летела бабочка на свет.
Я долго думал над вопросом,
Но смог найти простой ответ:
Возможно, жил бы я фривольно,
Однако вряд ли был бы гей.
Писать, быть может, стал, как Поль, но
Любил бы женщин, как Сергей!
Осень
Ласкает стрелка цифру семь.
Секундой раньше пала Троя,
Но кран, безбашенный совсем,
Уже гудит, вторую строя.
Не видно ни единой зги.
И месяц крив. И час не ровен.
От мыслей чешутся мозги.
И глазки чешутся (от бревен).
Летят проклятья с языка.
Зачем? Да так, на всякий случай.
Но заплетается слегка
Во рту великий и могучий.
В крови играет эндорфин,
Уже готовый выбить пробки.
Пора открыть стихов графин
И ямб разлить в четыре стопки.
Но отчего-то на душе
Совсем не болдинская осень,
И стынут на карандаше
Слова, как капли на морозе…
Маячок
Похоже на лишайник тело,
Душа — как рваная тетрадь.
И жить давненько надоело,
Да вроде рано помирать…
Порой проснешься, спросишь: “Где я?!”
И озираешься вокруг.
Ни эллина, ни иудея.
И кто здесь враг? И кто здесь друг?
На стенах пятна, пол весь грязный,
Болит рука, башка трещит,
А юмор… юмор хоть и разный,
Но плоский, как рекламный щит.
Невесть откуда льется в уши
Мотив давно знакомых тем:
“Весь мир насилья мы разрушим
До основанья, а затем…”
А что затем, и так мы знаем.
Не нужно нам таких потех,
Раз до сих пор мы пожинаем
Плоды беспечных песен тех…
Потом лежишь и ищешь корень.
А может, смысл или суть.
Но твой запал иссякнет вскоре,
И детство вспомнится чуть-чуть.
Что, в сущности, оно дало нам?
Быть может, пару раз в пятак
(Тогда все было по талонам,
Но что-то было и за так).
Но детство чисто и прозрачно,
Как этанола эталон.
А ныне тускло все и мрачно —
На счастье негде взять талон.
Лежу, забыв про все на свете,
Стишки слагаю, дурачок,
И счастье мне не больше светит,
Чем проблесковый маячок…
Великий пост
Господь, пройдоха и прохвост,
Гораздый на эксперименты,
Повесил нам Великий пост,
Но, как обычно, скрыл комменты.
Любовь смотрела на закат,
Желая втайне кавалера.
Надежда спряталась под кат.
Туда же спряталась и Вера.
Полез потом за ними я,
И лапал Верку, Надьку, Любку,
И был пронырлив, как змея,
И к каждой шустро лез под юбку.
Лишенный всякого стыда,
Я ублажить пытался чресла.
Из юбок лучшая всегда
Та, что висит на спинке кресла.