Опубликовано в журнале Нева, номер 4, 2007
Не успеть…
Жил да был — мельтешил, суетился,
Оглянулся — под окнами Смерть.
Заполошился и спохватился,
Что уже ничего не успеть!
Не успеть добежать и доехать,
По счетам заплатить не успеть,
Не успеть, ошалев от успеха,
Дописать, доплясать и допеть.
Не успеть все грехи и пороки
Замолить, победить, одолеть,
Не успеть — в мудрецы и пророки,
И не стоит об этом жалеть.
Только, сроки земные избывши,
Мне успеть бы до смертного дня
Возлюбить всех меня не любивших
И простить не простивших меня.
Стихи о малой родине
Катится, катится прожитых лет колесница,
Прожитым, прошлым уставшая память больна —
Только прилягу, забудусь — она и приснится,
Малая родина, лучшая в мире страна.
Низенький домик, сирени, герань на окошке —
Очень знаком этот вид и, конечно, не нов,
Там на завалинке мальчик играл на гармошке
Вальсы, фокстроты и танго, да все про любовь.
Милый мой отрок, играй, я смеяться не стану.
Дай посижу и восчувствую вместе с тобой.
И никому не скажу я про девочку Таню,
Ведь для нее это крутится шар голубой.
Мальчик, играй и прости мои глупые слезы —
Старому дедушке можно всплакнуть иногда.
Слышишь: на станции снова кричат паровозы —
Те, что из детства тебя увезут навсегда.
Мальчик, играй, я пройдусь, никому не мешая,
Скоро и ты все поймешь и познаешь сполна:
Малая родина — это такая большая,
Самая лучшая, парень, на свете страна.
* * *
Дотянуться б, доглядеться
До победной той весны,
Где мое вставало детство
Над пожарищем войны.
На каком там перегоне
Затерялся этот вид:
Пляшет “русского” в вагоне
Подгулявший инвалид.
Он и дробью, и вприсядку,
Он и бесом, и вьюном
Под певучую трехрядку
На дыхании одном!
Он кудрявым чубом машет,
Он подмигивает мне:
Вот, мол, парень, и на нашей
Нынче- праздник стороне!
Сбили Гитлера с копыльев,
Раскатали на дрова!
…А по воздуху, как крылья, —
Два пустые рукава.
Послевоенное
Уже прорастала в земле тишина,
Уже поезда не спешили на запад,
Уже на скрижали ложилась война,
Но горький и едкий стоял еще запах.
Еще пепелища дымились черно,
Но воздух был светом Победы пронизан.
А в клубе такое крутили кино!
И Мир безнадежно страдал оптимизмом.
А мы, скороспелые дети войны,
Мы всё понимали — что просто, что сложно.
И снились нам страшные, грешные сны,
Которые в детстве смотреть не положено.
Колокола
Так много лет не знавшие войны,
Мы и живем, и чувствуем иначе —
Иной успех, иные неудачи,
Иные краски звонкой тишины.
Но ждут и жаждут вешнего тепла
Уже почти невидимые шрамы,
И метрономы щелкают упрямо,
И чутко в душах спят колокола.
Неизвестный
Я лежу много лет,
Я лежу много лет, много зим —
В сорок первом году
Я засыпан тяжелым снарядом.
И в окопе одном
Где-то рядом мой верный “максим”,
Боевой пулемет
Похоронен со мной где-то рядом.
Я сквозь глину тянусь,
Чтобы ленту дослать в пулемет.
Сколько лет я тянусь!
Только чувствую больно и тяжко,
Как из левой руки
Прорастает горчайший осот,
А из правой руки
Прорастает сладчайшая кашка.
Деревня моя
Ах, деревня моя, деревенщина!
Ты всю ночь, коченея к утру,
Словно мать моя, старая женщина,
Одиноко стоишь на ветру.
Все надеешься, горькая вдовушка,
Все глядишь ты в сплетенье дорог —
Не идет ли, беспутна головушка,
На чужбине пропавший сынок…
Подорожники
Снова дороги домой привели —
Тропками детства хожу осторожненько,
Где неприметно, у самой земли
Странные травы растут — подорожники.
Грубыми шинами, тяжестью ног
Давят их люди, спеша озабоченно.
Встали — и насмерть стоят вдоль дорог
Цепкие жители пыльной обочины.
Рядом просторы, холмов крутизна,
Только подняться, и вынесут ноженьки!
Только подняться!
Ах, если б не знать,
Что без дороги умрут подорожники!
Тихие заводи — то не для нас,
Лучше уж пуд ноги грянуть расхристанно!
Вижу я: штопором пыль завилась,
Значит, все правильно!
Значит, все истинно!
Шел я дорогами правды и лжи,
Душу калечил страстями безбожника.
Родина, к ранам моим приложи
Лист подорожника,
Лист подорожника.
Зависть
Н. Б. Рачкову
Бывает такое, признаюсь —
Читая чужую строку,
В восторге заплачу и зависть
Почувствую вдруг и тоску.
И, словно угрюмый ревнивец,
Ударив ладонью в ладонь,
Воскликну я: — Где ты, счастливец,
Добыл этот свет и огонь?!
И знаком каким ты отмечен?
И в кущах каких ты гостил?
Не сам Иоанн ли Предтеча
Тебя в Иордане крестил?
А может быть, в оное время
Ты так же, как я, взревновал —
Всевышний услышал и в темя
Избранника поцеловал?
Завидую я. И — без позы —
За радость, за светлую грусть,
За все благодатные слезы,
За дар твой тебе поклонюсь.
И жду, ничего не итожа,
Что света того и огня
Сподоблюсь и в маковку тоже
Господь поцелует меня.
А однажды…
Все ошибки свои подытожил,
Все грехи воедино сложил
И увидел: о, Господи Боже!
До чего я неправедно жил!
Сколько я обещаний нарушил,
И хитрил, и друзьям изменял —
Это их окаянные души
По-недоброму помнят меня.
Сколько раз, не считая виною,
И неправду стяжал, и вражду,
Сколько раз обходил стороною
Беспросветную чью-то нужду.
Проходил — и как будто не видел,
Не взвалил на себя, не помог.
Скольких сам мимоходом обидел,
К скольким был незаслуженно строг!
Сколько, сколько…
Все нижу и нижу,
От себя ничего не темня.
А однажды со страхом увижу,
Как мой сын повторяет меня.