Рассказ
Опубликовано в журнале Нева, номер 1, 2007
Ольга Николаевна Бритвина родилась в 1979 году. Окончила Ивановскую текстильную академию, в настоящее время — студентка Литературного института. Работает помощником режиссера в Московском драматическом театре под руководством Армена Джигарханяна. Живет в Москве.
— Это геморрой, девочки. По-любому геморрой.
— Да ладно тебе, Свет, кипиш-то наводить.
— Я тебе говорю точно, Даш, это геморрой. Я с этим уродом недавно ездила. Он без башни — с тараканами разговаривал.
— Да ты подойди поближе, посмотри получше, прежде чем панику наводить.
— Да незачем мне подходить, я отсюда вижу прекрасно, что это тот чувак.
— Подойди, я сказала, и посмотри. Я с ним разговаривала — вполне интеллигентный дядька, спокойный, тихий.
— Я подойду для твоего успокоения, но реально говорю, что это он, что это геморрой, и что анал будет по-любому.
— Какой на хрен анал. Ему поговорить о книжках при свечах, присунуть пару раз и спать. И деньги по полной за ночь без базара лишнего про подешевле. Не кипишуй, Свет. Иди давай.
— А вот и девочка, которая вам понравилась. Зовут Света. Свет, подойди поближе. Очень милая блондиночка, молодая, нерожавшая. Ну, поздоровайся, что ли, Света.
— Здрсте.
— Ну как, вы решили? Берете? Хорошо. Деньги вперед, пожалуйста.
— Даша, можно тебя на минутку?
— Ну, чего тебе? Он деньги уже заплатил. Садись давай. Все о’кей будет, не бэзай.
— Даш, я с ним не поеду. Я сказала, что это геморрой. А свою задницу подставлять под стопроцентный гемор я не хочу.
— Ты чего творишь-то? Я его убалтывала, тащила сюда. Ни хрена клиентов нет, а она еще ломается. Тебе деньги нужны? Какого хрена ты здесь ловишь? Ломается она тут.
— Я не поеду, Даш.
— Та-а-ак, ладно… Я сейчас убалтываю его какую-нибудь другую девочку взять, и, если она завтра приедет и скажет мне, что это ни хрена не геморрой, ты мне отбашляешь неустойкой то, что я с него подняла сейчас. Ты поняла меня? Расслабились совсем, блин.
— Поняла. Но девочек-то пожалей. Я же говорю — геморрой.
— А ты не вздумай еще рассказывать щас кому-нибудь из девочек про твой “геморрой”. Чтобы молчала сидела. А следующего привезу — поедешь без разговоров, как миленькая. Пошла в машину.
— Подвиньтесь, девчонки.
— Че случилось-то, Свет?
— Да ниче.
— А че Галка-то поехала? Он вроде тебя хотел взять уже?
— Передумал.
— А-а.
— Алле!!!
— Даша, Даша, радость наша, что же ты так орешь-то?
— Ой. Здравствуйте, Дмитрий Александрович, не успела на номер посмотреть, извините дуру неразумную. Как ваши дела?
— Дела у прокурора, а я пока в несколько иной должности. И прошу обратить внимание на слово “пока”.
— Вашими устами, как говорится, Дмитрий Александрович. От нас же всегда наилучшие пожелания и…
— Знаю я твои наилучшие пожелания. Ну ладно. Настроение у нас сегодня хорошее. И мы приглашаем с нами порадоваться двух твоих лучших девочек. И прошу обратить внимание на слово “лучших”. Если настроение нам подпортят, отвечает за это сама знаешь кто.
— Да разве портили когда? Да вы же знаете моих девочек.
— Знаем-знаем. Ну, хорош языком чесать. Через часок пусть будут на Строителей. Мы будем в нижней сауне. Все, отбой.
— Все будет в лучшем виде, как всегда… старый пидор, трубку бросил… вот чмо…
— Я хренею с этой Светы, Олежек. Совсем расслабилась, сучка. Чует, что самая миленькая и популярная. И вые тут передо мной. Еле втюхала щас этому мужику Галку. Двенадцать ночи, а мы еще ничего не подняли. Первый, блин, клиент, а она разоралась тут со своим “геморроем”.
— А че, реально гемор?
— Да нормальный мужик — тихий, трезвый. Завтра Галка приедет — спросим. И если не гемор, мне наша Света выплатит неустойку.
— Да скинула бы ты ее хоть разок на субботник — сразу бы она прочухала че к чему. А то балуешь, вот и понтит перед тобой тут.
— Да. Реально, может, ее разок на субботник, а Олежек? Ща менты звонили, требовали на внеплановый девочек через часик. Совсем охренели — на этой неделе уже второй раз, блин… Хотела Лариску скинуть с Танюшкой. А отправлю-ка я с Лариской Светку. А Танюшка пусть отдохнет, а то как ни субботник, так Танюшка. Посмотрим, какими “геморроями” покажутся нашей Свете ее “геморрои” после ментов.
— Вот это другой базар, Даш…
— Не, реально, Свет, че он тебя-то не взял-то? Че-то не верится, что ты можешь разонравиться.
— Блин, девочки, отвалите, а! Дайте поспать. Ни фига не высыпаюсь ведь.
— Проходи, красавица. Вот здесь я живу. По правде говоря, эту квартиру я снимаю. Недавно развелся с женой, оставил ей квартиру, а сам вот кочую. Проходи вот в комнату, присаживайся вот на этот диван. Я сейчас вино открою и приду. А ты расслабься. Ничего плохого сегодня с тобой не произойдет.
— Вот вино. Угощайся — французское. Не терплю плохих вин. Сыр, хлеб — все по-скромному. Ты расслабься. Здесь никто тебя не обидит. Небось частенько попадаешь на геморрой — так ведь у вас называется, когда издеваются. Видишь ли, я преподаватель в одном из наших вузов, и есть у меня увлечение — изучаю сленги различных социальных групп, особенно девиантных, таких, как ваша группа, например. Проститутки, или “девочки”, — как вас еще мило так называют. Интересно, знаешь, исследовать этимологию тех или иных слов. Например, слово “геморрой” в употреблении вашего брата, точнее сказать — вашей сестры. В принципе понятно. Все знают, что это за болезнь, и весьма пренеприятная — геморрой и… О, смотри, пришли мои друзья-сожители. Целых трое. Надо покормить. Ты же не возражаешь, если я покормлю моих тараканчиков хлебушком. Тоже ведь твари божьи, тоже есть хотят. Я их подкармливаю, ведь воровать нехорошо, да и чтобы грех на душу не брали. Ну, подходите же, не бойтесь. Добрый вечер, мои хорошие. А вот и девочка моя. Как у тебя, моя хорошая, яичко со вчера подросло? Скоро детки появятся, так что получше поешь. Вот ты нагленький-то какой у меня, дай поесть будущей мамаше сначала, а потом сам лезь. Всем ведь хватит. Рыжие вы мои мо2лодцы. Хорошие. Вот еще накрошу. Приятного аппетита вам… А мы пойдем, не будем вам мешать. Как тебя зовут? Света. Так ты, Света, иди в ванную. Там синее полотенце. Только недолго. Потом в другую комнату придешь, на кровать. Сюда не заходи — не мешай братьям моим меньшим отужинать по-человечески.
— Послушайте, я аналом не занимаюсь. Вас об этом сразу предупреждали на месте. У нас есть девочки, которые конкретно по аналу работают за отдельную плату. Я же не работаю.
— Так я тебе приплачу, не проблема. Сколько? Триста? Пятьсот? Тысяча? Я там не хотел, теперь хочу.
— Я же вам говорю: я аналом не занимаюсь. И не в деньгах дело.
— Послушай, надо только расслабиться и не сопротивляться, тогда и тебе, и мне будет приятно. Если раньше по правде ты никогда этого не делала, во что с трудом, кстати, верится, то многое потеряла, девочка. К тому же денег сверху получишь чистыми, без мамкиных процентов.
— Вы меня поймите: я никогда не занималась анальным сексом и не хочу этого делать…
— Короче! Меня достала эта канитель. Маленькая ты сучка! Еще выделывается тут. Мое дело хотеть, твое — исполнять мои желания. Я хочу анал, значит, будет анал. Иначе я набираю номер, и через полчаса сюда прикатывает пяток братков, и это будет самый серьезный “геморрой” в твоей жизни. Поняла меня, пидораска? Поняла?! Че ты ноешь? Отвечай! Не выводи меня лучше из себя только. Все, я набираю номер. Заткнись, сука. Алло, Борис? Это Валерий. У меня тут девочку одну проучить надо…
— Хорошо, хорошо. Я все сделаю, только не надо братвы. Пожалуйста!
— Вот так бы и сразу. Зачем обязательно доводить до крайностей? Мы же можем все решить полюбовно. Теперь расслабься… я тебе денег приплачу… обязательно потом… а пока расслабься, а то будет только больно, кровь будет… зачем это нам… незачем, расслабься, я тебе го-во-рю… да ты не понимаешь, что ли, что тебе говорят: расслабься. Ты вынуждаешь меня опять прибегать к угрозам, а я этого не хочу… ты, блин, думаешь: вышла писькой торговать, так с тобой сюсюкаться будут? Ни хрена подобного. Расслабься, я сказал!.. во-о-от… хорошо… лапочка… сейчас тебе понравится, девочка-а-а…
— Где ты живешь, Светочка? Давай я тебя подвезу.
— Я сама доеду.
— Вот деньги. Может, кофейку выпьешь? Ну что же ты бука какая? Тебе разве не понравилось? О, вот и тараканчики мои завтракать потянулись. Сейчас позавтракаем, и отвезу тебя. Как мне спалось-то с тобой — хорошо, спокойно.
— Нет, спасибо, я пойду.
— А я говорю: садись и пей кофе. А то ведь позвоню сейчас браткам, и останешься здесь до вечера, а то и больше.
— Да кому ты позвонишь, хватит меня на понт-то брать. Некому тебе звонить-то. Счастливо оставаться со своими тараканами. Козел!
— Светка, проснись! Проснись, я тебе говорю. Нашла место для спанья, блин.
— Клиент, что ли, Даш?
— Нет. Пошли ко мне в машину, присядем-ка… за полгода ты ни разу у меня на субботнике еще не была, так? А все девочки уже по два раза каждая побывали. Поэтому пришла твоя пора, так сказать, распустились помидоры. Поедешь с Лариской в сауну сейчас. Ребята — менты. Нормальные. Если будете хорошими девочками, может, денег подкинут. Берут часов до трех-четырех.
— А сейчас сколько?
— Час уже. Поедете сейчас на Строителей. Придете в нижнюю сауну, там сидит тетка Валя. Скажете, что от Даши — она даст все, что нужно. Давайте дуйте. Они там уже.
— Здравствуйте. Вы Валентина? Мы от Даши.
— А, здравствуйте, девочки. Вас двое только? Че Дашка-то там совсем, что ли? Их там шестеро.
— Хорош пугать, тетя Валя. Пуганые.
— Лариска, заткнись, а. Не хами.
— Какие мы, Светы, культурные, блин…
— О, кто это к нам приехал! Девочки-припевочки. А, Саныч, неплохих припевочек ты нам притаранил.
— Я тебе их не таранил — не сутенер. Подшефные хозяйства тоже надо привлекать к нелегкому труду российского милиционера. Прошу обратить внимание на слово “подшефные”.
— Да ладно, Саныч, не ругайся ты. Юная леди, можно вас на рюмку чаю, или че получится, вот в эту теплую комнатку. Как зовут? Света, ага, Светик-семицветик…
— А ты садись и выпей с нами водки. Как звать? Лариса? Крыса, что ли, ты, Лариса? Ха-ха-ха. Меня можешь звать Санычем. Там, в бассейне, еще четыре товарища наших плескаются. Как четыре танкиста — знаешь, такой фильм был. Настроение у нас хорошее пока. Прошу обратить внимание на слово “пока”. И не вздумайте нам его портить. Ну, будем… Неслабый у тебя дозняк, Лариса. Такая молодая, а уже так много пьешь? Короче, неважно. Лезь под стол и соси…
— Жарковато тут, уважаемый, может, переместимся в более прохладное место?
— Ты мне тут не выкруживай, как муха на стекле. Разделась быстро… так… колготки мне отдай… блин, какой у тебя размер-то — ни хрена не налазят… лифчик тоже давай сюда… и застегни мне его… мля, какая же ты мелкая, надо было твою подругу цеплять, она покрупнее будет, да уж больно страшна… раком вставай… мля, где резина? Че ты тормозишь-то, малолетка, не беси меня, а… встала…
— Ну как тебе та припевочка, Света, что ли?
— А, мужики, наплавались. Свеженькая еще. Я ее в сауне оставил — пусть не расслабляется. А где вторая-то? А, Саныч, какой ты озорник, оказывается… девочку под стол запихал — ай-ай-ай. Как оно?
— Да, херово сосет чувичка. Схожу-ка я к той Свете.
— В порядке живой очереди, гражданин начальник. Мы щас с ней групповичок на троих с мужиками сообразим по-быстрому, пользуясь правами гостей, так сказать, а потом ты сгоняешь.
— Не вопрос, мужики. А ты соси там давай получше! Кто тебя сосать-то учил, сучка ты беспонтовая, соси…
— О, здравствуй, Света! Как насчет минета? А мужикам другие дырочки свои подставь — побалуемся. Расслабься, будет весело…
— Мне дышать нечем, парни, дайте выйти на минутку…
— Молчи, Света — королева минета. Не обламывай нас так — на полдороги, а то совсем злыми станем…
— Че с ней, мужики? Нехорошо выглядит девочка совсем. Куда вы ее?
— Да, запарилась по ходу девка, надо ее на улицу оттащить, а то откинется она у нас тут…
— Вот так. Пусть отдышится, и назад. Слышишь меня, Валентина, следи за ней. Как отдышится — тащи ее за волосы назад. Весь кайф обломила, сучка.
— Да что с ней, сынки, что случилось-то?
— Из парилки не хотела вылезать, вот и упарилась. Говорил я ей: вылазь…
— Да жива хоть ли… водой облить, что ли, еще… Вроде пошевелилась… слава тебе, Господи! Как звать-то тебя, дочка? Света? Что-то ты совсем плоха…
— Валентина! Водки притащи, да побыстрее!
— Три бутылки хватит пока?
— Давай. Не оклемалась еще телка? Одной маловато…
— Не оклемалась. Оставили бы в покое девчонку.
— Ты еще поговори тут! Как очнется, сразу к нам давай ее. Незамедлительно, так сказать. Ха-ха-ха…
— Вот изверги… На вот воды попей, дочка. Да у тебя кровь из письки идет… как же я сразу не заметила… на вот простынь — подотрись… можешь присесть-то… вот так… ой беда-то — и из носа пошла, ложись обратно… Нажрались водки, изверги, песни горланят. Твоя подружка тоже пьяная совсем сидит.
— Не подружка она мне…
— Уходить бы тебе надо потихоньку, и так уже живого места на тебе нет. Ой, девчонки, зачем вы это все делаете? Всех денег не заработаешь. А так искалечите себя только по молодости. А ведь вам рожать еще…
— А вы могли бы хоть какую-то мою одежду и сумку принести? Я в долгу не останусь…
— Еле вынесла. Еще водки требовали, да про тебя спрашивали. Я сказала, что не очухалась ты еще. Сидят, похваляются перед этим Дмитричем или как там его, самый важный-то, как над тобой издевались эти-то, которые выносили-то тебя. Уходи. Пока они эту водку дожирают — не хватятся…
— Спасибо вам… вот возьмите за доброту…
— Спасибо, дочка.
— До Ташкентской довезете?
— Деньги-то есть?
— Есть.
— Ну, садись… Неважно выглядишь. С работы, что ли?… Какая молчаливая…
— А сколько времени сейчас, не подскажете?
— Почти пять утра…
— А курить можно?
— Кури… светает… красиво…
— Да, красиво…