Опубликовано в журнале Нева, номер 8, 2006
С Петроградской стороны этот дом, особенно освещенный заходящим солнцем, по вечерам выглядит очень красиво. “Казалось, что весь он был построен из тонкого полупрозрачного сердолика и освещен изнутри, как в праздник, тысячами огнями”, — писал А. И. Куприн в книге “Шестое чувство”.
Неспроста, что, обращенный фасадами на Большую Неву, Летний сад и Марсово поле, дом № 4 по Дворцовой набережной — Университет культуры и искусства. Вот уже в течение 85 лет здесь учатся люди, будущие созидатели и пропагандисты всего прекрасного, того, что называется культура.
дом-легенда: от прошлого до наших дней
Это дом на Дворцовой набережной, 2 имеет многолетнюю историю, не лишенную легенд и неразгаданных тайн. Во время гражданской войны ХХ века здесь прятались белогвардейцы, при СССР — хранили антикварные вещи, здесь выбрали Кутузова М. И. на пост главнокомандующего войны 1812 года, в XIX веке именно в этом месте Пушкин А. С. впервые встретился со своей женой Н. Гончаровой и вызвал на дуэль Дантеса, а Крылов писал свои басни.
До этого, согласно плану 1715 года, на месте этих домов располагались лагерные войска, а рядом с ними, на Царицыном лугу (Марсово поле), если взглянуть на атлас Л. Майера, располагался бассейн. Чуть позднее на этом месте были театры, первый — “комеди-опера” (1744), но опера просуществовала недолго: пожар 1799 года уничтожил здание, вторая попытка — строительство деревянного театра на Царицыном лугу, так называемого “Оперного дома, что в Еловой роще”, который просуществовал до 1773 года, а по другим данным — до 1797-го, а после был сломан, так как “препятствовал движению войск на парадном поле”.
куда исчез висячий сад, или немного о доме бецкого
Построенный в 1784–1787 годах для незаконнорожденного сына генерал-фельмаршала князя И. Ю. Трубецкого — Ивана Бецкого, президента Академии художеств, дом до сих пор не знает точного имени своего архитектора. Большинство исследователей предполагают, что это был И. Е. Старов, создатель ансамбля Таврического сада. Но многие продолжают склоняться к Валлен-Деламоту. Второй дом, примкнувший к дому Бецкого, принадлежал вице-президенту Военной коллегии, воспитателю великих князей Николая и Михаила — Н. И. Салтыкову.
Сам Бецкой после обучения за границей стал близок ко двору царицы Елизаветы Петровны, а после и сама Екатерина Вторая приблизила его к себе и осыпала милостями. Будучи главой по строительству домов и садов, он принимал изрядное участие к украшению города. Гранитные набережные, Медный всадник, решетка Летнего сада — все это идеи Бецкого. Участок на набережной ему подарила Екатерина Вторая, а на Миллионной — отведен Управой благочиния.
Блестящая дизайнерская идея Бецкого — разбить на уровне второго этажа фасадов Марсова поля и Летнего сада “висячий сад”, подобный садам Семирамиды в Вавилоне, по краям которого возвышались башни, была нонсенсом того времени. Висячий сад — это, конечно, условное обозначение, в действительности сад располагался на плоской крыше. Стоит упомянуть, что в условиях петербургского климата висячие сады содержать было трудно. Кроме того, сад украшали скульптуры, выполненные видными мастерами прошлой эпохи — скульпторами М. И. Козловским и И. П. Прокофьевым. “Сад примыкал к рабочему кабинету Бецкого, и искусственно выведенные цыплята постоянно гуляли тут…” Там же, в кабинете, была устроена по китайскому образцу “духовая печь” (инкубатор), в которой и выводили цыплят. “Бегание птенцов около него служило приятным для него развлечением и обращало мысли старца к другим птенцам, о призрении коих он столько заботился. Это была живая эмблема важнейшего круга его благотворительных дел”. К сожалению, до наших времен об этом чудо-сооружении остались только воспоминания, кинозал университета теперь занимает его место.
прогрессор просвещения и его окружение
Бецкой в душе был большой педагог. Свои идеи он воплотил в создании им Воспитательного дома для молодежи. По мысли Бецкого, воспитание — задача государства: отсюда симпатия к закрытым учебным заведениям, где только и можно влиять на юношество. В своем доме он устраивал вечера для воспитанников. 60 мальчиков из Академии художеств содержались за счет Бецкого. С его именем также связывают начало женского образования в России.
С 1791-го по 1796 год в доме Бецкого жил баснописец, любимец всех детей Крылов И. А., здесь же помещалась его типография “Крылов и товарищи”, издававшая сатирические журналы “Зритель”, “Санкт-Петербургский Меркурий”. Известно, что окна квартиры Крылова выходили на Летний сад.
В 1795 году Бецкой И. И. умирает от паралича, Г. Р. Державин почтил его память одой “На кончину благотворителя”, где были такие слова: “Луч милости был, Бецкой, ты”.
После смерти И. И. Бецкого домом владела его воспитанница А. И. Соколова, в замужестве Дерибас. Бецкой называл еще ее крестницей. Некоторые считали ее дочерью Бецкого. О. М. де Рибас, испанец, известный как основатель Одессы, говоривший почти на всех европейских языках, служил цензором Петербургского сухопутного шляхетного кадетского корпуса, директором которого был Бецкой, сразу оценил выгоды из женитьбы на Соколовой. Де Рибас к тому же известен тем, что принимал участие в похищении претендентки на русский престол княжны Е. Таракановой и в заговоре против Павла Первого.
В 1830 году дом обрел новых владельцев знатной фамилии — принцев Ольденбургских. Их деятельность развивалась в сфере образования, медицины, науки. Именно ими основан Институт экспериментальной медицины (1890), детская больница (ныне им. К. А. Раухфуса) и др. Ольденбургские несколько видоизменили дом, поручив перестраивать его В. Стасову. Так, например, на месте “висячего сада” был встроен второй этаж, отдан под танцевальный Белый зал, ряд жилых помещений превратились в кабинеты или отводились под квартиры служащим. Проезд во двор был частично заложен, и вместо него прорублено окно. Галерея, соединявшая два корпуса по Лебяжьей канавке, также была надстроена до высоты угловых башен, получила оформление вазами, поверхность фасадной стены заполнилась орнаментом.
В 1917 году Временное правительство передало дом Министерству просвещения, и тогда в нем поместились редакция “Книжной летописи” и Управление землеустройства.
откуда взялся памятник суворову? дом салтыкова
Несколько иначе сложилась судьба дома Салтыкова. Первоначальным владельцем дома был Соймонов П. А., в 1784 году он заказал архитектурный проект дома у Д. Кваренги. По проекту здание, как и дом Бецкого, представляло правильной формы четырехугольник с обширным двором. С восточной стороны здание вплотную соединялось с одноэтажным флигелем дома Бецкого. Но по причине нехватки средств Соймонов вдруг продает дом купцу Ф. И. Гротену. После этого меняются несколько владельцев дома, и наконец Екатерина Вторая покупает дом, чтобы подарить его своему любимцу генерал-фельдмаршалу Н. И. Салтыкову, президенту Военной коллегии. Первая перестройка приходится на 1818 год. По проекту К. Росси был уничтожен примыкавший к дому сад, и на его месте была устроена площадь, а с противоположного конца Марсова поля поместили памятник А. В. Суворову.
пушкин и салон фикельмон
В августе 1828 года “Санкт-Петербургские ведомости” опубликовали объявление о сдаче дома в аренду. Вскоре после этого хозяином дома стал посол Австрии граф К. Л. Фикельмон, женатый на внучке М. И. Кутузова — Дарье Федоровне, урожденной Тизенгаузен. В известном светском салоне Д. Ф. Фикельмон любил бывать и сам А. С. Пушкин. О близости Пушкина ко всей семье Фикельмон свидетельствует написанное им стихотворение “Циклоп”, посвященное Е. Ф. Тизенгаузен. Фикельмоны охотно принимали участие в светских удовольствиях Петербурга. Приемы, балы до шести утра, музыкальные вечера, маскарады сменяли друг друга. На балах у Фикельмонов, по словам поэта, бывал “весь город”. П. А. Вяземский, А. И. Тургенев, статс-секретарь Царства Польского С. Ф. Грабовский, военный историк А. И. Михайловский-Данилевский и др. бывали здесь.
С сентября 1833 года, вскоре после своего приезда в Петербург, здесь стал бывать и Дантес. Писатель В. А. Соллогуб вспоминает одну из последних встреч Пушкина с Дантесом: “Вечером, увидев Дантеса, беседовавшего с сестрой его жены Екатериной Николаевной, на большом приеме у Фикельмонов, Пушкин сказал ему несколько более чем грубых слов и покинул дом”. На следующий день Соллогуб вел переговоры о дуэли с д’Аршиаком, секундантом противника.
лучше чем в неаполе
В 1840 году Фикельмон был отозван из Петербурга, и гостеприимный дом на набережной сразу потерял свою притягательную силу. Дом был арендован посольством Великобритании 1863 года вплоть до 1918 года. Позже дом эксплуатировался как убежище для репатриируемых немецких военнопленных. В здании обнаружили следы после убийства Урицкого, и “верное убежище сторонников Антанты и антисоветских групп” кануло в Лету.
С января 1919 года здание использовали в качестве склада разных предметов старины, предметов искусства и быта из конфискованных, национализированных и бесхозных дворцов, особняков и частных квартир буржуазии. Герберт Уэллс писал об этом: “Дворец, в котором помещалось британское посольство, похож сейчас на битком набитую антикварную лавку на Бромптон-Род. <…> Там есть еще большие залы, заставленные скульптурой: в жизни не видел столько беломраморных Венер и сильфид в одном месте, даже в музее Неаполя. Картины всех жанров сложены штабелями, коридоры до самого потолка забиты инкрустированными шкафчиками. Одна комната заполнена ящиками со старыми кружевами, в другой — горы роскошной мебели”.
С 1925 года здание было передано Коммунистическому политико-просветительному институту имени Н. К. Крупской. Советское правительство приняло решение о создании нового типа учебного заведения, которое подготавливало бы кадры, способные содействовать политическому и культурному просвещению трудящихся. Таким образом 28 ноября 1918 года был учрежден Институт для подготовки инструкторов и работников по внешкольному образованию, а с 1924 года был переименован в Институт политпросветработы им. Н. К. Крупской. Сегодня это Санкт-Петербургский университет культуры и искусств.
Много имен сменил вуз, расположившийся в легендарном здании на Дворцовой набережной, но главной целью его остается воспитание молодого поколения, которое создает культурную среду будущего.