Опубликовано в журнале Нева, номер 7, 2006
Ее по разному называют: ELLAS — HELLES —ЭЛЛАДА — GREECE — ГРЕЦИЯ.
В этом наверное есть своя символика — многообразие названий созвучно многовековой истории страны, множеству противоречий в современной жизни, между былым величием разума и культуры и весьма скромными позициями в международных рейтингах сейчас.
На протяжении десятидневного пребывания в Греции не оставляло меня это ощущение обиды, что ли, за утраченность того взлета, за обыденность и безалаберность в настоящем. История знает примеры крушений могущественных империй, — татаро-монголы, османы и персы, — но там утрачивались территории и военная мощь, а тут культура, осмысление бытия и себя в нем, дух демоса.
Перелет из Питера был легким, веселые попутчики-полетчики в салоне ТУ-154, dutyfree выпивка под вполне приличный lunch Аэрофлота. Всего-то три часа в воздухе.
Принял нас аэропорт “Македония” города Салоники, который у греков называется Фесалоники (Thessaloniki) в честь Фессалии, жены царя Кассандра и одновременно единокровной сестры Александра Великого, то есть женщины звучной, достойной. Город был заложен в 316 году до н.э. на месте старой крепости Термис. Став столицей Македонии в период римского господства, быстро развивался, что во многом было связано с существованием торговой “дороги Игнатии”, которая начиналась от берегов Адриатики и через Салоники вела в Византию.
Выдающиеся люди жили здесь — ссыльный Цицерон и беженец Помпеи, в 50-х годах н.э. здесь проповедовал апостол Павел, в 860 году два брата-салоникянина Кирилл и Мефодий начинают здесь свою просветительскую деятельность; им славяне обязаны своими алфавитом, литературой, 15-ый век стал “золотым веком” укрепления экономики города, торговлю оживили 20 тысяч выгнанных в 1492 году из Испании евреев, которые тут и обосновались. Салоники — родина Мустафы Кемаля Ататюрка, реформатора и непререкаемого авторитета-вождя Турции, здесь он окончил кадетский корпус, в 1923 году, — ему уже за сорок, — стал Отцом Нации.
Салоники сегодня — второй город Греции, за 900 тысяч жителей, уникальный музей византийского искусства, экономический и духовный центр страны, северная столица; сразу возникают некоторые ассоциации с Ленинградом-Петербургом.
Как символ города — BEL VEDERE, Белая Башня (15-ый век), высота 32 м, в диаметре 22 м, национальный бело-голубой флаг реет над ней. При турках тут томились приговоренные к смертной казни, весьма простой в исполнении — несчастных просто скидывали вниз со специального выступа. Сейчас внутри музей, наверху смотровая площадка. Отсюда начинается прекрасная набережная протяженностью на километр, корабли и яхты на рейде, дорогие особняки и отели утопают в зелени, променад богатых туристов, бег трусцой пожилых горожан. Термейский залив. Эгейское море.
Шумный портовый город, бывалому скитальцу Салоники напоминает Неаполь или Барселону, Бомбей или Измир, где грязновато, проблемы с парковкой машин, беда от мотоциклистов.
К правилам уличного движения греки относятся демократично, то есть наплевательски, езда вольная. Если свыше часа, парковка платная, но платить надо где-то за три квартала, поди узнай где. С трудом задвинув нашу арендованную маленькую DAEWOO-Matiz на тротуар бампером чуть ли не в витрину, после получасовых мучений кружения по улицам Салоников, утолили с попутчиком жажду (жара под сорок, хотя и сентябрь) красным сухим вином сразу из багажника.. Тут как тут блюститель порядка в этом квартале, толстый и потный, на скверном английском вопросы: кто? откуда? надо платить! На наше вино ноль внимания, а мы-то уши прижали. По-детски обрадовался сувениру из России (конечно, матрешке), договорились, что через час нас тут не будет, тогда можно и так, оставайтесь.
Русская речь привлекает, к нам тут же у машины прицепились два молодых парня, бывшие тбилисцы, старая песня: “там были мы греки поганые, здесь мы русские непрошенные”. Подобное доводилось слышать в Израиле, было дело — моего коллегу по командировке Яшу Смолевича не допустили в Иерусалиме к религиозному обряду, узнав что мама у него Нина Ивановна — нет-нет, вы русский, нельзя! Яшка чуть не плакал.
Эти греко-грузины изрядно испортили нам пребывание в Салониках, навязывая свою протекцию в покупках, бубня про какие-то склады на пятых этажах зданий, где ненужные нам меховые товары почти бесплатно. Главные жертвы подобных “гидов” русские дамы, у которых можно и кошелек выхватить — ищи их потом по тем складам. Их промысел.
Про шубный чартерный бизнес из Греции все наслышаны, я теперь “навиден”. Целые кварталы магазинов, ателье, оптовых баз. Основной акцент на русских. Всюду вывески “МЕХА — ШУБЫ — ФАБРИКА” и по-гречески “G O U N A R ИКА — FUTRA”.
В самолете я познакомился на “курительных” местах в хвосте салона с Борисом К., 64-х летним бывшим режиссером ТВ, в Грецию он летает 3-4 раза каждый год: у его жены в Питере свои меховые магазины, уже восемь лет. Задача Бориса — отобрать на базе товар под заказ, оформить счет на оплату. После его подтверждения дается отмашка на вылет десанта крепких теток, в чью задачу входит упаковка и доставка шубного товара. Ухитряются каждую шубу с помощью широкого скотча превратить в маленький сверток-колбаску и увозят их десятками в до боли знакомых клетчатых клеенчатых сумках. Разрешено вывозить две, ну три шубы, но у теток свои каналы и договоренности.
Таможенный и паспортный контроль в аэропорту символичны: сумки-чемоданы на тележку (которые, заметим, платные только в России) и к столику регистрации, откуда автобусами прикрепленных фирм осуществляется трансфер до заказанных гостиниц. Обслуживают девушки Деспина и Анина, белые блузки и голубые косынки на шее — это любимые цвета Греции, они и на флаге. Упомянутые “челноки” с нашего рейса здесь как дома, обнимаются с диспетчерами, что-то им привезли, передают пакеты, сами одеты по-домашнему, тапки и халатики, они и живут эти несколько дней у местных “русских греков”, им не до пляжей и истории. Отлаженный бизнес, свои тарифы и взаимозачеты.
У греков, как у испанцев и итальянцев, тоже с 13.30 до 17.30 своя сиеста, “тихий час”, обеденный перерыв. Магазины, банки, большинство кафе закрываются, сразу проще становится с уличным графиком, с парковкой авто.
В Салониках тоже проводят корриды, но греки не так сходят с ума по этому зрелищу как испанцы, видимо они добрее. Расстояние между Салониками и Афинами 530 км и столько же лет разница между основаниями этих городов, Афины старше.
В гостинице совершенно свойская обстановка, уже через два дня знаю немногочисленный персонал: пожилой Хрйсто, портье и менеджер бара, за стойкой бара Марияна (из Сухуми), горничная Элли (из Геленджика) — везде русско-греческая разговорная смесь. Жаловались выходцы из СНГ на явный геноцид: они быстрее и смекалистей в работе, их дети лучше учатся в школе, знания их обширнее, видели больше, а их тут за второй сорт держат, принимают на грязные подсобные работы, мало платят. Это проблемы, обиды, слезы. Но никаких протестов, демонстраций. Хуже будет, не надо.
А вот диплом о высшем образовании у греков высоко ценится — несуразица, но работая каменщиком или сантехником, дипломированный филолог или богослов получает двойной оклад, не говоря уже о ученых степенях. Так и у нас, помнится, было раньше -кандидаты и доктора наук со “сделанными” и келейно защищенными диссертациями почивали на лаврах в НИИ, ВУЗ’ах и “ящиках”, получая изрядные надбавки к зарплате.
Греки скромны в одежде, в обстановке квартир, ездят на недорогих машинах. Наша “Лада-Жигули” здесь популярна, все ее модификации можно встретить на дорогах, а дорогих джипов и “мерсов” единицы. В одной Москве, уверен, их больше, чем в Греции.
Главный показатель благосостояния — свой дом, сад, огород. Внутри дома может быть грязно, мебель примитивной, висят на шее долги, кредиты, но владелец недвижимости уважаем в своем кругу, каждый вечер красиво сидит в ресторане с друзьями. И закажет-то мало, но шумно и с жестикуляцией, сдачу пересчитает до монетки, а назавтра полдня обсуждение “как хорошо вчера посидели”. Как не вспомнить милых персонажей фильма “Мимино”, гуляющих в московском кабаке! Или вот на памяти картинка из прошлого: лето где-нибудь, скажем, в Гаграх, у местных парней на груди нейлоновой сорочки два кармашка, в одном просвечивает крупная купюра, в другом — бело-красная пачка “Мальборо”, но внутри пачки дешевые сигареты типа “Космос” или “Ява”. Эти аналогии с жителями почти утраченного ныне Кавказа то и дело возникали.
Философы и неустрашимые воины похоже перевелись. Географически европейцы, но с восточным налетом лени и неторопливости, греки в основной массе малообразованны, туго у них с юмором. В тавернах, — это чисто греческое слово, — каждый платит сам за себя, даже обрученные до свадьбы. Греки славятся своей необязательностью, опоздание на час к деловой встрече не считается хамством — “ну не успел, бывает”. Нервы у греков в хорошем состоянии, в светлое будущее они не рвутся, им хорошо и сегодня, их это устраивает, не надо ничего менять, оставьте в покое.
Средняя зарплата 600-800 тысяч драхм в месяц ($1500–1800), пенсии около 120 тысяч драхм ($300). Храня деньги в банках, тоже ненадежных, многие обанкротились вместе с ними. Поэтому много видишь недостроенного, разрытого и брошенного. В общественных туалетах, хоть и бесплатных, грязно, сантехника не работает, защелки в кабинках сломаны, надписи на стенах. Нет, не Европа.
Ужин на четверых в ресторане (рыба, салаты, вино или пиво) стоит сравнительно недорого, где-то $25–30, иногда десерт типа фруктов под сбитыми сливками или пирог приносят on the house, то есть от хозяина, как бы в знак уважения и “заходите еще”.
Как и в Испании, выпивка недорогая, бутылка 0.7 литра известного коньяка “Metax” стоит пять долларов, прекрасное местное вино в бутылке 1.5 литра стоит чуть больше двух долларов, в то время как 0,5 л пива “Amstel”, “Hoilsten” стоит столько же.
Живя в пригороде Салоников, мы с коллегой очень правильно поступили, отказавшись от ужинов в гостинице (недешево и, главное, однообразно), гораздо вкуснее отведать нечто национальное и в разных местах, сравнить. Как и в Турции, где мне довелось работать свыше двух лет, рыба, которую я предпочитаю всему, стоит дороже мясного меню. Но мы поели мидий, кальмаров, осьминогов, креветок: не скажу, что уж очень вкусно приготовлено, брали скорее ради экзотики. Нет индийской остроты соусов и гарниров, не то обилие порций как подают в Израиле, не говоря о немцах. Местная водка рецина резковата на вкус, а вот аперитив узо почти аналог полюбившейся мне турецкой ракы. Анисовая на вкус, с добавлением минералки молочный цвет в стакане.
С греческого стола мои, рекомендации попробовать: бурекию — сырные котлеты, бакалиаре — жареная ставрида в чесночном соусе скордалиа, луканикос — острые длинные колбаски, долматес — мясной фарш, завернутый в виноградные листья (как не вспомнить армянское долма), а предлагаемый везде греческий салат хариатики понравится только любителям уксуса, которым щедро сдобрены порезанные помидоры, огурцы, красный перец, лук, чеснок, дольки лимона.
Как не упомянуть греческий язык, от которого пришло к нам столько словообразований! Он относится к категории фонетических, как правило, слово произносится как написано. Если выражаться профессионально, это флективный язык, то есть окончания существительных и прилагательных изменяются в зависимости от рода, числа и падежа. Но это дебри, тут главное практика. Зная замысловатость своего алфавита, — “алгебры от альфы до омеги”, — греки часто дублируют ее прочтение кириллицей. Иностранцы в полной прострации, им и это не помогает, славянам -некоторое облегчение. Привычная из математики буква b читается не как “бэта”, а как “вита” — отсюда и понимание “алфа-вита”.
Как и у финнов, которые любят простым интернациональным словам давать свои названия (телефон — пюхелин, ресторан — равинтола и т. д.), греки тоже называют: банальный автобус леофорионом, доктор у них — янтрос, больница — носокомио, полиция — астиномиа, а гостиница — ксенотохио. Заковыристо, но красиво звучит, правда?.
А вот по аналогии с болгарами “да” у греков будет “нэ”, а отрицание “нет” — “охи”. Даже праздник такой есть в Греции 28 октября — “День Охи”, отмечается в память о греческом Сопротивлении, когда в 1940 году президент Метаксас ответил на ультиматум Муссолини одним словом “Нет!”, после чего страна подверглась оккупации.
На площади возле нашей гостиницы небольшая, в куполах, православная церквушка, внутри степенно и тихо, много икон, в отличие от наших храмов — скамьи и кафедры-возвышения по центру. В шортах и открытых платья вежливо не пускают, хоть и жара. На широких, теплых к вечеру ступенях места встреч, отсюда отправление рейсов во все концы страны.
Отсюда и я поехал в Афины, как не посетить! Ночной переезд в удобном для сна автобусе, уже в 8.00 мы у Парламента, где местная изюминка для туристов — смена караула эвзонов, солдат национальной гвардии. Расшитый жилет, белая рубаха и белая короткая юбочка в складку, вооружены ружьями времен Гражданской войны 1812–1831 годы. Подпрыгивания на месте, от удара прикладом о землю мушкеты грозят развалиться, туристы трогают бедных застывших парней, фотографируются с ними. А тем двигаться ни-ни, хоть оса сядет на нос — терпи свой час, только моргать можно.
Деловые офисы и муниципальные структуры тяготеют к фешенебельному району Колонаки, к центральным площадям Омония (Согласия), в центре которой стеклянная скульптура олимпийского бегуна, и Синтагма (Конституции), где белоснежный памятник “Афина и Байрон” (Богиня Мудрости ласкает героя войны с турками). Но даже здесь не увидишь высотных зданий, не говоря о старых кварталах типа Плака, где пыльно и грязно. Над Афинами еще на подъезде заметны смог, дымка — это результат вечных ремонтов, переделок, археологических раскопок, от этого в воздухе взвешенные частицы известняковой пыли, теряется четкость обзора, тяжело дышится, белый налет на обуви.
Но самое большое впечатление, восторг, конечно от Акрополя, древней Агоры. Круто вверх подъем по гладким, отполированным подошвами камням, даже скользко, гиды предупреждают о возможных травмах.
Через ворота Бейля и Пропилеи, мимо Эрехтейона с его портиком, поддерживаемым кариатидами, держащими антаблмент (архитрав, фриз и карниз), вокруг Парфенона выходим к музею Акрополя. Здесь приятная прохлада в тени, можно отдышаться, подъем не прост по жаре. Всюду разбросаны останки уцелевших экспонатов, и каждому столько лет! Большая боль греков — разграбление бесценного мрамора Акрополя и самого Парфенона лордом Элджином в 1799 году. Этот варвар, английский посол, с использованием специальных пил нарезал и вывез большую часть фриз и метоп Фидия, сейчас они в Британском музее в Лондоне. Вопрос о возврате широко дискутируется, но похоже — “глухарь”. Мы и сейчас (хотя бы логичная выдача России чеченца Ахмета Закаева) знаем, какие англичане несговорчивые. Тем больше удивляет и восхищает преданность Греции другого английского аристократа, лорда Джорджа Байрона, который будучи хромым с детства храбро сражался с турками на стороне греков, был ранен в бою.
Груда камней с бронзовым диском слева при подъеме — это Ареопаг или Храм Отлучения, где в 50-м году н. э. апостол Павел объявил собравшимся на площади-агоре о “неведомом Боге”; его слова были настолько убедительны, что обратили в новую веру сенатора Дионисия.
Именно с Акрополя, этой Афинской скалы, началась история города и всей Аттики. Согласно мифу город был основан царем Кекропом, а в споре за господство-покровительство над ним соревновались Посейдон и Афина — в скалу бросались с небес соответственно трезубец и копье. Предпочтение Зевсом было отдано “мудрейшей”, отсюда имя города, — по-английски ATHENS.
Сверху — входной билетик в мир древностей, в “до нашей эры”.
Внизу — у древнего Эрехтейона, вдали видны контуры горы Лекабитос.
Возмущает туристов отсутствие указателей на английском, как и любом другом, языке, только на греческом (греческих). Даже полиция не владеет языками и не спешит на помощь, а ведь столько туристов вокруг и путаница при спуске с Акрополя по тропам и дорожкам. Легко заплутать, затеряться, отстать от своего автобуса. Здесь это беда.
Тут в Афинах особенно выпуклы отличительные черты Греции — это славная история, почтенный, — около шести тысяч лет, — возраст, и беспорядок, неразбериха на улицах; красоты гор, моря, неба и ленивые, слегка образованные люди; пыль реставраций, ремонтов и прекрасные вино, музыка, танцы, ночные купания.
Греция — полуостров, окруженный скоплением множества крупных и мелких островов, территория страны 132 тысячи кв. км, население около 12-ти миллионов человек. Последствие недавних балканских конфликтов — это полмиллиона беженцев из Албании, чему греки совсем не рады, резко выросли преступность, кражи. До них фрукты, коку, минералку на ночь с лотков не убирали, теперь приходится, разграбят пришлые. Треть греков живет в столице, две трети — сельские жители; в привычках, менталитете они до сих пор крестьяне — одежда, традиции, табу. Кто-то из греков же изрек: “Мы так и не перешли к автомобилям, в душе мы все еще ездим на ослах”. Мы и встречали этих навьюченных корзинами осликов, женщины во всем черном погоняют их хворостиной, мужчины небриты и малословны, в кепках, ноги в шерстяных носках. Тут вам и горные Армения с Грузией, тут вспоминаются и сицилийские пастухи, почитающие дона Чичи, в начале незабвенного фильма Френсиса Форда Копполы “Крестный отец”.
А ведь истинным эллином считается светлоглазый и светловолосый стройный красавец, но это редкость, в большинстве своем встречаются понтийцы — выходцы с Кавказа, из Турции, от других югославо-болгаро-албанских соседей.
Но про греков говорят и так: “Если хочешь понять греков, не читай путеводитель, а прочти древне-греческие трагедии”. Период расцвета Афин пришелся на пятый-четвертый века до н.э., всего за 200 лет город породил таких гениев как Эсхил, Аристофан, Аристотель, Диоген, Еврипид, Сократ. Ни раньше, ни позже в истории не было, да наверное уже и не будет, такого взлета разума и творческого мастерства в столь сжатые сроки, на таком ограниченном географическом пространстве. Чудо какое-то!
И трудно не согласиться с утверждением великих мужей, что западная цивилизация поднялась благодаря Афинам и все наше культурное наследие является зеркальным отражением Афин времен Перикла, что “все мы живем в тени Парфенона”. Две мощные цивилизации, критско-минойская и микенская, поднялись и пришли в упадок, прежде чем Афины начали доминировать на греческой сцене. Была разделена Греция на полисы (города-государства), жители которых впрочем говорили на одном языке, поклонялись одним богам с Олимпа, вместе участвовали в Олимпийских играх, использовали новое алфавитное письмо, на котором написаны эпические поэмы Гомера. Царская династия управляла с помощью архонтов , выборных должностных лиц в полисах, которых затем сменили олигархи, девять равноправных членов совета (ничего, кстати, общего с нынешним толкованием этого слова). Афинский архонт Драконт в 621 году до н.э. составил первый свод крайне жестоких законов — краеугольный камень будущей юриспруденции. За украденную на базаре гроздь винограда предписывалась смерть -отсюда термин “драконовские меры”. Основы демократии, заложенные Солоном и развитые затем Периклом, сплотили греков и позволили одержать ряд решающих побед над персами. Царь Мильтиад разбил в 490 году до н.э. войска Дария Первого в Марафонской долине, в 42 км от Афин, и эту радость принес в Афины пылкий юноша Фитипид. На одном дыхании пробежав это расстояние, он упал замертво на центральной площади успев крикнуть: “Радуйтесь, афиняне, мы победили!”. Отсюда — марафонская дистанция, ровно 42 195 метров.
Выдающиеся полководцы прославляли Грецию — Павсаний, Леонид (во главе с ним стояли греки насмерть как панфиловцы — 300 спартанцев против 2000 персов), одерживали победы на море флотоводцы Фемистокл, Наварх и Кимон.
Но расцвет демократии, — особенно яркое ее проявление было при Перикле, -сменился ее упадком, причиной тому были разногласия и борьба за власть полисов (Коринф, Фивы, Арное, Спарта, Сикион…), также жуткая эпидемия чумы, унесшая десятки тысяч жизней, в том числе и Перикла. К концу IV-го века до н. э. олигархи окончательно взяли верх над демократами, даже такой авторитет как Сократ был приговорен на Агоре к смертной казни (399 год до н.э.) за “развращение умов афинской молодежи”, было и такое. От упадка Афины спас после убийства Филиппа II-го в 337 году до н.э. его сын Александр, который здесь учился и был проникнут духом этого города.
Всего 14 лет правил Александр-III Великий, он же Македонский, он же Мудрый, он же Искандер для мусульман. Создал обширную империю, покорил Персию, дошел до Индии и Египта. Хорош был собой и обуреваем страстями, любим женщинами и воинами, лишенный чванства спал в походах на земле у костра укрывшись плащом. О его походах и похождениях сложены легенды, даже его конь Буцефал, который “двоих не выдержит”, попал в историю. После его смерти в 323 году до н.э. империя распалась как многие другие.
Семь крупных областей в Греции, которые в свою очередь делятся на округи — номы. Это Эпир, Фессалия, Македония, Фракия, Делфи, Пелопоннес и Крит. 166 обитаемых и 1259 необитаемых островов. Смотря на карту удивляешься, почему более агрессивные турки так теснят греков на Кипре и не оспаривают свое право на греческие острова, находящиеся буквально у самых западных берегов Турции? Почти как Кронштадт перед Петербургом, в ясную погоду в бинокль можно различить холмы, даже строения.
Незабываемый момент пребывания в Греции -посещение монастырей Метеора, построенных на плоских вершинах крутых скал 600 лет назад. Как такое можно построить да еще тогда, без вертолетов и кранов, в голове не укладывается. Внутри монастырей богатейшие коллекции икон, допускают только в строгой одежде.
Не менее неизгладимое впечатление от красоты древнего и величественного Олимпа, высота его 2917 метров. Магическая красота этой горы, ее густая растительность и панорама Эгейского моря позволяют понять, почему Зевс (Дйас) избрал Олимп местом для своего трона. У подножья легендарной горы находятся развалины древнего города Дион. Именно здесь собирались македонцы для почитания греческих богов, принося им различные дары.
Ясной солнечной погодой мы выехали рано утром из гостиницы и через три часа уже поднимались к подножью этого горного массива, там поселок Литохоро, милый и чистенький, напоминает швейцарские Альпы. Также низкие тучи с гор, солнечным лучам не пробиться, слегка разреженный влажный воздух.
Две горные дороги ведут от Литохоро вверх, к вершинам. Мы проехали по рискованному серпантину 18 км до базы “Приония” (высота уже 1600 метров), дальше дорог нет для нашей машины, а автобусы оставлены еще шесть километров позади и их пассажиры вынуждены пешком подниматься до базы, кто-то остается здесь, а активные туристы, переодевшись и взвалив на спину тяжеленные рюкзаки, начинают серьезное восхождение с ночевкой наверху. Тут нужна подготовка, но никто не контролирует группы на предмет допуска-категории, никакого учета, страховок, радиосвязи с базой: “хочешь лезть — вперед!” Понятное дело, нередко камнепады, обвалы, травмы, переохлаждения. К технике безопасности греки относятся тоже спокойно, никак.
Мы поднялись максимум на километр — красота вокруг! Белочки прыгают по веткам сосен, ящерки шмыгают по скалам, родники и небольшие водопады.
Какие же Боги обитали на Олимпе? Прежде всего Зевс — Царь Богов, у него жена Гера, покровительница брака и рождения, конь Пегас и щит Эгида, богатая родня и потомство, был суров и любвеобилен, “метал громы и молнии” с Олимпа. У римлян это Юпитер и Юнона. Афина — дочь Зевса, Богиня мудрости, ее другие имена Паллада и Эргана, покровительница ремесел и военного дела, также города Афины, постоянно выручала Одиссея в его авантюрах, помогала грекам в Троянской войне. Афродита — Богиня любви и красоты, другие имена Астарта и Кипрйда (по месту рождения на острове Кипр). Артемида — дочь Зевса, Богиня охоты, покровительница животных (у римлян — Диана). Эрида — Богиня раздора и ссоры; ее не пригласили на пышную свадьбу Богини морей Фетиды с царем Пелеем, в отместку она подкинула на пиршество золотое яблоко с надписью “самой прекрасной”, что привело к раздору между тремя претендентками Герой, Афиной и Артемидой; по указанию Зевса дам помирил Парис. Аполлон — сын Зевса, целитель и врачеватель, покровитель искусств, брат-близнец Артемиды, в его свите девять муз: Клио, Терпсихора, Эрато, Талия, Полигштия, Мелъпомена, Каллиопа, Урания и Евтерпа. Аид — Бог подземного мира и его жена Персефона, культовое имя Кора, повелительница страны мертвых Тартар, в царстве тьмы— река забвения Лета, другие реки Стикс, Коцйт, перевозчик через них мрачный Хардн, при нем верный сторож трехглавый пес Цербер (и это слово стало нарицательным, надежные ригельные замки так называют). По легенде Персефона, прекрасная дочь Богини плодородия Деметры, как-то гуляла по цветущим лугам; внезапно земля разверзлась и из преисподни появилась колесница Аида, запряженная восьмеркой черных коней. Сразу влюбился он в красавицу, похитил, увез в свое мрачное царство, сделал женой. Сильно затосковала по дочери Деметра — все увяло, поникло, пожухло, наступил голод. Вскоре проголодавшийся Зевс приказал Аиду отпускать Персефону к матери на несколько месяцев каждый год. Так появились весна, лето — все расцветает, плодоносит; возвращается царица назад в Тартар — природа увядает, дело к зиме.
И жили главные Боги на самой вершине Олимпа. Зевс с Герой, разумеется, выше всех, субординация. Жили в пещерах и на скалистых террасах, амброзия — напиток богов давал им бессмертие. Среди фаворитов отмечались молодые смазливые юноши: Гиацинт — любимец Аполлона; Ганимед — красавец из Трои, его Зевс похитил па Олимп, где тот стал виночерпалем Богов; Гермафродит — сын Гермеса и Афродиты, нежный юноша дивной привлекательности (им пленилась карийская нимфа Салмакида, упросила богов соединить их навеки, так образовалось двуполое существо), а также Кипарис и Нарцисс, сын Кефиса, наказанный Афродитой возможно за то, что отвлекал внимание мужчин от женских прелестей, не надо. Изобретательно протекали развлечения на Олимпе, не знали что и придумать еще, все приедалось. Не забудем про остров Лесбос, родину лесбиянства. Из Греции, отсюда, пошли все эти голубые и розовые оттенки на любовной палитре.
А каких чудовищ и мутантов родила фантазия древних авторов, в том числе великого Гомера? Позвольте вспомнить, ведь осталось еще в душе у нас детское восприятие, нет?
Феникс — прекрасная сказочная птица, символ вечного обновления; Аргус — много глазый великан, сейчас также логотип охранных структур; Тифон — стоглавое огнедышащее чудовище, его дыхание извергало из горы Этна камни и пепел; Гидра — девятиглавая змеюка, жила в болоте, пожирала скот, с ней сразился юный Геракл, победил догадавшись прижигать горящей головешкой раны гидры после отрубания очередной головы, а то отрастают и отрастают, беда; Лестригоны — племя великанов-людоедов с острова Эол, от них еле ноги унес Одиссей со товарищи; Гиганты — добрые великаны, рожденные Богиней земли Геей от капель крови Бога неба Урана; Сцилла — нечто, три раза в день заглатывающее воду бухты, затем шумно извергала ее из себя — погибель мореплавателям; Харибда — тоже что-то этакое о шести мерзких прожорливых головах на змеиных шеях, сцапала с палубы шестерых спутников Одиссея; Сирены — большие птицы с женскими головами, своим сладким пением вселяли безумие в моряков; Медуза Горгона — коварное чудовище в образа женщины, ей отрубил голову Персей; Циклопы — семейство одноглазых великанов-овцепасов, одного из них, Полифема, обманул в пещере хитрый Одиссей; Единорог — мифическое животное, символ чистоты и девственности; Минотавр — чудище с туловищем человека и головой быка; Пифон — мифический змей, убитый Аполлоном; Огт — двуглавый пес и уже упомянутый трехглавый пес Цербер, у которого каждая голова бдила по 8 часов в сутки, то есть как бы “сутки через двое”, почти по КЗОТ’у и т. д. Чего только не напридумывали древние!
А сколько крылатых выражений “прилетело” в наш лексикон из древней Греции! Вот: “Эдипов комплекс”, “расчистить авгиевы конюшни”, “быть под эгидой чего-нибудь”, “одержать пиррову победу”, “провалиться в тартарары”, “кануть в лету” — много места и времени надо, чтобы раскрывать их смысл. Да, уверен, читатель знает, читал или слышал.
Так и хочется, — но неуместно, — перечислить подвиги Геракла (а их 12 только главных), упомянуть суровые обычаи Спарты, в том числе по селекции младенцев, описать поход аргонавтов под предводительством Ясона за золотым руном, полеты критского скульптора и местного “кулибина” Дедала с сыном Икаром на крыльях, сделанных из воска и перьев. А гиганты мысли: Диоген с известной бочкой (уединиться!), оскопивший себя Сократ (не отвлекаться!), Архимед из Сиракуз со своей ванной, Гиппократ с ритуальной клятвой врача primum non no-cere — “прежде всего не навреди!” — сколько их было, великих!
И все это та Греция, древняя, столько всего интересного, будоражит воображение, какой фундамент был заложен! Вот бы все здание таким выстроить в последующем!
Еще одна поездка — на Хапкидики, “таинственный рай” Эллады, трижды отмеченный голубым флагом Европы за самое экологически чистое море, на трехметровой глубине каждый камешек виден отчетливо. Излюбленное место отдыха самих греков, семейных с детьми и стариками, или влюбленных — здесь красиво, сосны и золотистый песок, но скучновато (прием пищи, пляж, тень, койка).
Полуостров Халкидики по очертаниям трезубец Посейдона, пронзающий Эгейское море, зубья-пальцы Кассандра, Ситония и Афос (св. Афон), на последнем еще тысячу лет назад обосновалось монашеское братство, 20 монастырей, где проживают ныне две тысячи монахов. Среди монастырей сербский, болгарский и русский Свято-Пантелеймонов, самый красивый. Доступ женщин, понятно, на Афон категорически запрещен, туристы обычно любуются красотами, проплывая на катере в двухстах метрах от берега.
Еще немного о греках. Мужские имена звучат почти или полностью по-нашему: есть Василий, Георгий, Константин (Костас), Димитрий (Димос), но популярны Спирос, Ставрос, Христос. Также и гречанку могут звать Мариной, Ольгой, Анной, но вот и Иоанна, Дестина, Грета. Напоминает литовцев окончаниями на “с” большинство греческих мужских фамилий.
Живя в стране “организованного беспорядка”, греки покорны судьбе, наслаждаются местной жизнью, природой и теплым вином, открыты и наивны, никуда не спешат и, если спросить у прохожего дорогу, тот может проводить (как когда-то в Ленинграде) до нужного вам места, впрочем в пределах разумного — как они говорят, “enos cigarou dromos”, то есть на расстояние выкуренной сигареты. Если, правда, поймут вопрос.
Утверждение героя А. П. Чехова, что в Греции все есть, несовременно. Много чего нет. Но греки и не переживают, не страдают от зависти к соседу, от накопительства, как это уже, к сожалению, проникло к нам. Есть на эту тему греческая байка. Жил в шестом веке до н. э. в Фессалии продвинутый певец Терпандос, и решил он усовершенствовать свою четырехструнную лютню, добавил пятую струну, повысив диапазон звучания аж на целую квинту. Выступая перед местным архонтом, запел он свою дионисийскую песню, а рядом среди гостей находился малокультурный военачальник Меконтос, который от скуки подобрал с земли недозрелую фигу и кинул ею в певца, да и попал ему прямо в рот. Несчастный поперхнулся в пении и через минуту умер в муках от удушья. Отсюда мораль или вывод — не повышайте тона! Иными словами — живите спокойно, не выпендривайтесь! Это типично.
А вот другая присказка из истории Олимпийских игрищ, также характеризующая греческую, ну скажем мягко, непринципиальность. Итак, жил-был в те давние времена богатый афинянин по имени Пелбпс, издавна враждовавший со своим соседом. И решили они померяться силами в гонке на колесницах и таким образом выяснить отношения. Ночью накануне гонки Пелопс незаметно повредил ось в колеснице противника. На первом же повороте у того отвалилось колесо и он перевернулся, запутался в вожжах. Испуганные лошади понесли, соперник лишился жизни. Победитель Пелопс благополучно закончил гонку, получил приз. Вот ведь негодяй какой, да?! Так нет, самое неприглядное в этой истории то, что когда раскрылась подлость Пелопса, он неожиданно превратился в героя и любимца толпы, более того — всю территорию, расположенную к югу от Коринфа, назвали Пелопоннесом, тем увековечив имя нечестивца.
В этой истории есть что-то и от спартанской идеологии — выживает только сильнейший и все способы хороши. Но с другой стороны, во второй мировой войне Греция хоть и не очень заметно, но воевала против сильной Германии. Любопытно, что войска Греции были “усилены” дивизией из … Новой Зеландии. Это очередное противоречие из тех, которые преследовали меня здесь, как и поведение тех английских лордов, один из которых бессовестно грабил Пантеон, а другой рисковал жизнью в сражениях за независимость обожаемой Эллады.
Один мой давний приятель спрашивал меня перед поездкой: “Ну что ты забыл в этой Греции? Зачем тебе это надо?” В голове у него при этом наверное крутились цифры, курсы валют. Практичный он.
Я не забыл. Я вспомнил и узнал много нового. Что интереснее? Хочется и дальше видеть новое, сравнивать, удивляться — были бы силы и возможности. Очередной раз вспоминается любимая фраза: “Не страшно потерять уменье удивлять, страшнее потерять способность удивляться”.