Опубликовано в журнале Нева, номер 5, 2005
Наверное, почти каждая история имеет продолжение. Иногда это продолжение со знаком ПЛЮС, когда рассказанные события получают дальнейшее развитие, либо возникают какие-то ответвления, так или иначе связанные с основной линией повествования, либо появляются какие-то дополнительные факты, не вошедшие в первоначальный рассказ. Но иногда продолжение имеет знак МИНУС. Причем этот минус не говорит о том, что абсолютные значения историй равны между собой. Нет, знак минус показывает, что, может быть, другая история и похожа на первую, но рассказана она с другой стороны, от той точки, где эти истории сходятся. В данном случае этой точкой явилась Великая Отечественная война.
В каждой семье есть свои архивы. Это старые и старинные фотокарточки, поздравительные открытки, письма, записные книжки, уже не нужные документы, справки, выбросить которые не поднимается рука, — ведь документы же! — и тому подобные вещи, свидетельствующие о делах давно минувших дней. Такой архив есть и в нашей семье. И в нем есть сложенный вчетверо листок в линейку, видимо, вырванный из школьной тетрадки, пожелтевший от времени, с порванными и подклеенными краями и углами. Это копия извещения о гибели моего отца, которое получила мама. Вот его первые строчки:
“Ваш муж, красноармеец Левенгарц Лев Михайлович, уроженец г. Якутска, в бою за Социалистическую Родину, верный воинской присяге, проявив геройство и мужество, был ранен и умер 28 февраля 1942 г. …”
Извещение… Это отражение скорби, горести, пришедшее в военные годы в нашу семью, да и не только в нашу и не только в нашей стране. И если такие извещения положить на землю, то покрытая ими поверхность равнялась бы площади какого-нибудь государства, участвовавшего в войне.
С тех пор прошло уже более шестидесяти лет, но боль не ушла, может быть, немного притупилась, способная обостриться в любое время, в любой момент напомнить о себе.
И вот я оказался в Германии, в городе Вупперталь. Дом, где мы поселились, принадлежит двум братьям в возрасте приблизительно шестидесяти пяти и шестидесяти семи лет, или около этого. Как-то один из братьев зашел к нам по какому-то вопросу. Мы этот вопрос быстро обсудили, но перед тем, как уйти, он, немного помявшись, протянул мне листок. Это было письмо, направленное их матери капитаном, командиром роты, в которой служил их отец.
Я быстро пробежал глазами текст, сумев выхватить знакомые слова и словосочетания “прискорбный долг… сообщить… ваш супруг… сражение… пропал без вести… сердечное участие…” После того, как я прочел письмо, он спросил меня: “Где бы мы могли что-нибудь узнать о нем? Может быть, у вас есть знакомые в этом районе, в этой местности?”
Когда хозяин ушел, я стал переводить это письмо. Вот его текст:
Копия документа
Место службы Рр-№ 10165
На востоке, 6 ноября 43
Глубокоуважаемая фрау Клее!
Настоящим я выполняю прискорбный долг сообщить Вам, что ваш дорогой супруг, пехотинец Якоб Клее, родившийся 8.10.1906, с 17.10.1943 у Казароги, в 55 км юго-западнее Гомеля и в 5 км западнее Днепра пропал без вести.
В тот день было жаркое сражение. В сражении, полном перемен, Ваш дорогой супруг отошел от своей группы, и можно предположить, что после основных событий он попал в плен к русским.
Никто лучше, чем мы, солдаты фронта, не знает, какой горькой остается неопределенность местонахождения любимого всей семьей родственника. Будьте уверены, что к тяжелому удару судьбы, который постиг Вас, рота относится с сердечным участием.
С Вашим супругом рота потеряла не только преданного и дорогого друга, но и мужественного и сознающего свой долг солдата, для которого любое задание не было слишком большим.
Вместе с Вами я надеюсь, что все еще переменится к лучшему и, искренне сочувствуя, приветствую Вас.
Таким образом я свидетельствую
правильность настоящей копии.
Подпись
Капитан
Бывают в жизни ситуации, которые специально не придумаешь и не создашь. То ли потому, что такой поворот событий не придет в голову — фантазии не хватает. То ли подумаешь, что этого не может быть, потому что этого не может быть никогда, при этом забывая, что никогда нельзя говорить “никогда”.
Прочитав это письмо, я понял, что сейчас оказался в ситуации, которую специально не придумаешь.
Год рождения Якоба Клее — 1906-й, пропал без вести, или попал в плен, или погиб в 1943-м. Мой отец родился в 1905 году, а погиб в 1942-м. Они были почти ровесниками. А погибли, когда им было по тридцать семь лет. Их сыновья тоже почти ровесники, пережившие своих отцов на тридцать лет, встретились в Германии.
Два документа — извещение и письмо. Два отдаленных отзвука войны тоже встретились более чем через шестьдесят лет, прошедших после того времени, как они были написаны, встретились в руках сыновей солдат, стоявших по разные стороны черты войны.
Иногда мне кажется, что в мире нет случайностей и все предопределено. Поэтому я думаю, что любая случайность — это пересечение двух или нескольких закономерностей. Не случайно то, что была война. И не случайно то, что два солдата воевали в этой войне друг против друга, защищая свою родину, свои идеалы, свои семьи, своих детей. Не случайно то, что я поехал в Германию.
И теперь я уверен, что не случайно и то, что я встретил братьев Клее и поселился в их доме.
г. Вупперталь, Германия, июнь 2004 г.