Опубликовано в журнале Нева, номер 10, 2005
Публикуя очередную подборку стихотворений Ильи Фонякова, редакция сердечно поздравляет его с юбилеем и желает дальнейших творческих успехов.
Забыть свой день рожденья в октябре,
Не замечать, как прирастают годы,
От выдуманной кем-то странной моды
Отстать. Плевать, что осень на дворе!
Придет зима в колючем серебре,
За ней весна: круговорот природы!
Не прав был грек: вступаем в те же воды
И те же месяцы в календаре.
Стынь, время, словно муха в янтаре!
Дары, застолья, шуточные оды —
Лишь в детстве сладки эти переходы:
Причастным быть к таинственной игре,
Вводить родню в приятные расходы
И под подушкой шарить на заре!
НЕБО И ЗЕМЛЯ
Было время летчиков. Над нами
Красный “АНТ” простер свое крыло,
И казалось даже временами,
Что на землю небо снизошло.
В качестве буксиров и паромов
Плавали у наших берегов
“Водопьянов”, “Молоков” и “Громов”,
“Чкалов”, “Байдуков” и “Беляков”.
Было время славы и полета,
Но десятилетия подряд
Длилась и подземная работа,
О которой вслух не говорят.
Были недомолвки и загадки,
Но застрял в младенческом уме
Разговор в саду на детплощадке
Бабушек: “А наш — на Колыме…”
Так и жили, веря и не веря
Свету звезд над башнями Кремля.
А потом война вломилась в двери,
И смешались небо и земля.
А потом, когда минуло детство,
Весь тот ворох из любви и лжи
Приняли мы на руки в наследство:
Обхвати, попробуй, удержи!..
ПЕРЕЛИЦОВКА
ОПРОКИНУТЫЙ СОНЕТ
Пиджак заношен — стыдно надевать:
Лоснится, как фабричная спецовка.
Сказал сосед: не по средствбм обновка —
Не унывай, спасет перелицовка.
Все распороть и перелицевать —
Еще нам пригодится та сноровка.
Перелицовка — радость бедняка.
Все — наизнанку: там, где было “право”,
Пусть будет “лево”, где “позор”,
там — “слава”.
Меняем Ильича на Колчака!
Идею не добудешь с потолка,
Не сочинишь, витийствуя кудряво.
В перелицовке, сметанной коряво,
Авось перекантуемся пока.
* * *
Яблоня к себе не подпускает,
Тычет ветками в лицо и грудь,
По глазам наотмашь приласкает,
Только зазеваешься чуть-чуть.
А не то раздвоенной рогаткой
Растопырившиеся сучки
С хулиганской уличной повадкой
Так и целят в самые зрачки.
Отчего такое неприятье,
Что ж так неприветлива со мной
Ты, что, как невеста, в белом платье
Красовалась, нежная, весной?
Для кого хранишь свои гостинцы,
Поздняя красавица моя?
Осень, и давно уж птицы-принцы
Здешние покинули края.
Почему топорщишься упрямо,
Подойти мне близко не даешь
Или, может, просто — после мамы
За хозяина не признаешь?
ДВОЕ
С телевизором “Юность” сдружился толстяк самовар.
Оба в ссылке на даче, в одной из садовых каморок,
Оба пенсионеры, хоть каждый по-своему стар:
Одному чуть не век, а другому всего лишь под сорок.
Телевизор хандрит и не хочет работать, пока
Трехступенчатая, раздвигающаяся антенна
Не прильнет поплотней к мельхиоровой ручке дружка —
Вот тогда наконец-то экран оживет постепенно.
И старик самовар засмеется, как сказочный князь
Или, скажем попроще, как важный заслуженный пристав —
Так щекочут его, отражаясь в боку и светясь,
Искаженные тени политиков и футболистов.
Заглянул к нам сосед, уверял, что любой антиквар,
Понимая, что нынче на “ретро” особая мода,
За хорошие деньги купил бы такой самовар
Оружейного Тульского — знатная марка! — завода.
“Это ж надо — красавец какой! На медали медаль!”
Только нас не прельстило богатство, плывущее в руки.
Нам не так самовара, как старенькой “Юности” жаль:
Окончательно сгинет, зачахнет бедняжка в разлуке!
* * *
Через плечо гляжу сквозь годы,
Хочу постичь один секрет:
Столбцы стандартные газет,
План покорения природы,
И никакой тебе свободы,
А в сердце — молодость и свет.
Гляжу в трамвае на соседку,
В глаз окунаюсь голубой.
А что как вправду — с места в бой,
Проигнорировав разведку:
“Сыграем в русскую рулетку —
Давай поженимся с тобой!
А вдруг получится не хуже,
Чем у других, кто пять-шесть лет
Не говорят ни └да”, ни └нет”,
Переминаясь неуклюже?..”
Молчу покуда — но чему же
Ты улыбаешься в ответ?
И, между прочим, почему же
Ты до сих пор мне смотришь вслед?
* * *
“…И росою обрызганный розовый куст
Открывает нам тысячу розовых уст.
И, на мир изливая свою благодать,
Что-то хочет сказать — и не может сказать…”
Если кто-то когда-то, в далекие дни
Так уже написал — ты уж, друг, извини:
Не умея привыкнуть, как ты, к чудесам,
Я открыл это сам, сформулировал — сам.
Если надо, готов на суде отвечать.
Бог мне справку пришлет. И приложит печать.
ВЕЧЕРА В ДОРОГЕ
1
Необозримые равнины
Бегут в окне, и так хорош
Задвинутый до половины
В кармашек неба
лунный грош.
Стократ грешна, стократ невинна,
Моя Россия, как живешь?
В березах и плакучих ивах
Ты в эти поздние часы
Мне открываешься в разрывах
Защитной лесополосы
И слов чуждаешься красивых
Насчет величья и красы.
Косынкой поля простираясь,
Чулками рощи семеня,
Вдали рождаясь, разгораясь
Звездой дорожного огня, —
Чего ты ждешь, понять стараюсь,
Чего ты хочешь от меня?
2
Бледный месяц в небе обозначен.
Сумрак, чуть помедли, не густей.
Встречный поезд стал полупрозрачен —
Результат сложенья скоростей.
Мельтеша, сливаются просветы
Меж вагонами, и вдалеке
Видимы становятся предметы:
Роща, церковь, бакен на реке.
Так, бывает, средь житейской смуты,
Сквозь мельканье суетное дней
Снова на какие-то минуты
Прошлое становится видней —
Давний мир, где были мы моложе
И счастливей, кажется, но все же
Быть могли бы чуточку умней…