Опубликовано в журнале Нева, номер 10, 2005
Работаю страшно. Источников бездна.
М. И. Семевский
Михаил Иванович Семевский был широко известен и популярен в России в последней трети XIX века. И в нынешнее время М. И. Семевский известен как историк и издатель. Но он практически неведом как провозвестник музея, посвященного истории Санкт-Петербурга.
Не случайно историк В. И. Порох, изучавший его жизненный путь и авторское наследие, отмечает: “Историография оставила неосвещенными многие стороны жизни и деятельности Михаила Ивановича Семевского”1 .
Вопрос о создании музея, посвященного истории Санкт-Петербурга, неоднократно поднимался М. И. Семевским в петербургской Городской думе в 1887–1889 годах. Но понадобилось более десяти лет для того, чтобы идея учреждения Городского музея оказалась реализована в 1908–1914 годах (в незавершенной и неокончательной форме).
Неведомость заключается в том, что по сей день остается неоцененной роль Семевского в радении за Городской музей, посвященный столице Российской империи. Не раскрыт историко-культурный контекст, в котором прозвучали его выступления. Не прослежена дальнейшая судьба думских заявлений Семевского.
Настоящий очерк призван поведать о некоторых деяниях этого замечательного петербуржца, стоявшего в конце XIX века у истоков Городского музея — одного из предшественников Музея истории Санкт-Петербурга.
Радение за создание музея, посвященного истории Санкт-Петербурга, не было случайным и малозначительным эпизодом в биографии М. И. Семевского. Инициатива создания музея возникает из его общественной, просветительской и исследовательской деятельности.
Михаил Семевский родился 4 января 1837 года (по с. с.) в многодетной семье. Отец Михаила — Иван Егорович — был помещиком в Псковской губернии, мать — Камилла Матвеевна, урожденная Богуцкая, — была обрусевшей польской дворянкой.
В 1855 году Семевский закончил Константиновское военное училище в столице и был выпущен прапорщиком в Павловский полк.
Молодой офицер выказывал страсть к отечественной истории, активно писал и публиковал исторические статьи. “Я с увлечением просиживал ночи за записками, а дни проводил в бегании по библиотекам”, — признавался Семевский. Через несколько лет он оставил военную карьеру и вышел в отставку.
Семевский посвятил свою исследовательскую и просветительскую деятельность императорскому периоду российской истории, был знатоком периода правления Петра Великого. Он трудился во многих петербургских архивах и приобрел большой опыт изучения исторических источников.
“Предо мною, — вспоминал Семевский, — последовательно открылись архивы Главного штаба, Академии наук, Синода… И в особенности растворился мне архив государственный, то есть архив при Министерстве иностранных дел, заключающий в себе драгоценные материалы о царствовании Петра Великого и о последующих эпохах”2 .
С 1855-го по 1870 год Семевским было написано более 100 статей, напечатанных в различных изданиях3 .
Михаил Иванович явился создателем, издателем и одним из авторов исторического журнала “Русская старина” (основан в 1870 году), где собирались и публиковались неизвестные материалы по истории XVIII столетия, открывались новые исторические и культурные пласты. Символичное совпадение: в год основания журнала Семевскому исполнилось 33 года…
В 267 книгах “Русской старины”, изданных при жизни Семевского, было напечатано около 300 мемуаров, записок, воспоминаний и несколько тысяч актов, указов, писем. Сотрудник журнала В. А. Бильбасов отмечал: “Благодаря этому богатому материалу, русское XVIII столетие… предстало пред русскими людьми… в той русской окраске, которой оно прежде не имело”4 .
По мнению В. И. Пороха, “можно с полной определенностью считать, что М. И. Семевский был в числе тех историков XIX века, которые в значительной степени предвосхитили современные подходы к публикации исторических источников”5 .
В 1871 году Семевский был избран членом Археографической комиссии, в 1872-м — членом Географического и Археологического обществ. Он являлся почетным членом Общества истории и этнографии при Казанском университете, членом ряда архивных комиссий, почетным членом ростовского Музея древностей, почетным членом Петровского общества исследователей Астраханского края и других обществ и музеев. Из иноземных — состоял членом Королевского общества истории в Лондоне.
Наряду с этим Михаил Иванович заботился о реальном училище своей малой родины — города Великие Луки на Псковщине — и пожертвовал в училище значительную часть личной библиотеки.
Параллельно с изданием исторического журнала и участием в работе различных исторических обществ Семевский вынашивал идею создания музея, посвященного истории Санкт-Петербурга. Это была “давнишняя мысль” Семевского6 . Она была провозглашена и обоснована им в петербургской Городской думе в 1887 году.
Семевского влекло к общественной деятельности. В 1877 году он стал гласным петербургской Городской думы. В роли гласного Семевский принимал деятельное участие в различных комиссиях Думы. Особенно много сил и труда было отдано им училищной комиссии.
В роли гласного Городской думы Семевский явился глашатаем музея, посвященного истории Санкт-Петербурга. Вот небольшой портрет его, составленный наблюдательным и острым на язык современником: “Михаил Иванович Семевский, воин в отставке, артист, хорист, аферист, защитник нищих, сирых, убогих, хромых, слепых, алчущих и жаждущих правды. Словом, человек благотворительный. В Думе говорит очень пространно и красноречиво по своей специальности, то есть по делам благотворительности и народного образования… Вообще же это гласный очень почтенный и полезный”7 .
Вопрос о музее, посвященном истории Санкт-Петербурга, был поднят в Городской думе 21 октября 1887 года. В тот день состоялось заседание господ гласных, на котором М. И. Семевский сделал принципиальное и обоснованное заявление о “полезности” и “совершенной необходимости” учреждения при Городской думе музея истории города и соответствующей библиотеки8 .
Заявление гласного Семевского, ставшее гласом судьбы для будущего Городского музея, прозвучало не случайно, но в связи с поездкой столичного городского головы В. И. Ли-хачева в Париж и его выступлением на эту тему в петербургской Думе.
Летом 1887 года В. И. Лихачев проезжал через Париж и, по принятому тогда обыкновению, посетил в Париже представителей городского управления. В парижской Думе Лихачева ждал торжественный прием. После приема Лихачеву было предложено осмотреть все, что его интересует в Париже.
Позже городской голова рассказывал об этом на заседании петербургской Думы: “Так как я уже ранее, в прежние годы, ознакомился с парижскими водостоками, больницами, городской санитарной станцией и другими достойными внимания парижскими учреждениями, то на этот раз мне оставалось только посмотреть новый городской музей (musee Cornovalet), где собрано все, касающееся истории города Парижа, и вновь устроенное на городской окраине кладбище”9 .
Надо отметить, что Владимир Иванович Лихачев, привезший в петербургскую Думу весть о новом музее в Париже, был выдающейся личностью своего времени. Он родился в 1837 году — в один год с М. И. Семевским10 . Еще до выбора его городским головой в 1885 году он был известен как “один из талантливейших гласных в петербургской Думе, человек европейски образованный”11 . Лихачев к тому времени уже имел большой и разнообразный опыт: работал товарищем председателя Петербургского окружного суда, был журналистом (“Санкт-Петербургские ведомости”, “Вестник Европы”, “Новое время”) и, как отмечает современник, “сохранил незапятнанную репутацию”.
В сложные минуты Дума прибегала к опыту этого деятельного и энергичного мужа:
“Когда ветлянская чума не на шутку заставила подумать об улучшении санитарных условий столицы, Дума громадным большинством во главе избранной санитарной комиссии поставила В. И. Лихачева”. Между прочим, о нем было известно, что “трактирщики побаиваются его острого язычка”…12
Выступление городского головы Лихачева подвигло гласного М. И. Семевского выступить на заседании Городской думы 21 октября 1887 года с обоснованным заявлением о “совершенной необходимости” учреждения музея истории Санкт-Петербурга.
Михаил Иванович заявил, что за границей многие города “имеют при Городских думах особые библиотеки и городом же содержимые музеи, в которых всегда можно найти все, что относится до истории города”. Среди экспонатов таких музеев Семевский назвал “старые изображения города и прилегающих к нему окрестностей” (картины, гравюры, литографии), “модели различных городских сооружений”, “манекены с старинными костюмами городскими”, “целое убранство, в моделях, внутренностей домов за то или другое столетие” — “вся городская жизнь прежнего времени”13 .
Гласный отмечал, что “таковое учреждение имеет своих особенных хранителей, весьма обстоятельные каталоги и всегда открыто для публики”. Говоря о публичности музея, Михаил Иванович указывал: “Музеи существуют вообще для пользы местных жителей и составляют предмет обозрения иностранцев”.
Свое выступление гласный Семевский закончил внесением конкретных предложений по формированию коллекций музея, в частности, предложением с будущего года занести в смету хотя бы скромную сумму на приобретение необходимых книг, брошюр и предметов для городского музея и городской библиотеки.
Актуальна и сегодня (звучит как заповедь и девиз) мысль Семевского, высказанная им в заявлении 1887 года: “Чем моложе наш Петербург, тем легче в настоящее время озаботиться возможно полным собранием всего, что относится до истории нашего города…”14
Заявление Семевского было адресовано коллегам — членам Городской думы. Собрание постановило передать это заявление в Городскую управу “для зависящего с ее стороны распоряжения”.
В следующий раз вопрос о музее был поднят Семевским в Думе спустя год с лишним после первого выступления. В течение этого времени реакции на заявление о создании музея не последовало. Видя это, “благотворительный человек” и “полезный гласный” Михаил Иванович Семевский снова стал радеть за учреждение городского музея, посвященного истории Санкт-Петербурга.
На заседании Думы 25 января 1889 года вопрос о музее был поднят Семевским в контексте актуальных городских проблем. Он выступил с общими замечаниями по отчету Городской управы за 1887 год.
Семевский утверждал, что условия жизни петербургского населения значительно хуже условий жизни в других больших городах Европы. Он ссылался на слова городского головы, на статистические данные болезненности и смертности населения в Санкт-Петербурге.
Гласный приводил конкретные проблемы: недостаток училищ начального образования, отсутствие освещенности в отдаленных кварталах города, незамощенность множества улиц, малочисленность древесных насаждений.
Семевский сетовал и на то, что “канализация для сего города остается еще в проекте”. В итоге он заявил: “Городскому управлению весьма многое остается сделать для устроения быта в Петербурге в лучшем виде”.
А затем Семевский напомнил Городской управе о необходимости выдвинуть вопрос об учреждении городского музея, предложение о котором было сделано им именно в отчетном 1887 году. Говоря о дальнейшей судьбе своего предложения, Михаил Иванович констатировал, что оно “до сих пор почиет в Городской управе без всякого движения”15 .
Но он с уверенностью смотрел в будущее и закончил свое выступление знаменательными словами: “Тем и сильны органы общественного самоуправления, что каждая мысль, в них возбужденная, каждое предложение, если оно полезно, то так или иначе, рано или поздно, но осуществится. Я в этом имел случай много раз убеждаться в течение двенадцатилетнего служения моего в звании гласного в петербургской Городской думе”16 .
И Михаил Иванович оказался провидцем создания музея, ибо городской музей, посвященный истории Санкт-Петербурга, был создан в первое десятилетие XX века. Как отмечает Г. А. Попова, реальность открытия городского музея стала возможной только в 1908 году, в одном из залов Городской управы на Садовой улице, 55. “Здесь, — пишет она, — были сосредоточены статистические материалы по принципу └Все о Петербурге”, а также экспонаты целого ряда выставок архитектурно-строительной, художественной, санитарно-гигиенической тематики, в которых Петербург принимал участие или был их устроителем”17 .
Первая мировая война и последующие события изменили ход российской истории и судьбу городского музея. Его многочисленные материалы и экспонаты вошли в состав Музея города, созданного в 1918 году.
Городской музей начала XX века стал одним из исторических предшественников ныне существующего Музея истории Санкт-Петербурга.
Но вернемся к судьбе провозвестника музея. Семевский относился к той категории людей, которые предчувствуют свою кончину. В письме к И. В. Бертенсону от 19 января 1892 года он написал: “Конец дней моих, увы, кажется, довольно близок, так как по состоянию здоровья чувствую, что скоро переселюсь в тот блаженный край, где нет печали и воздыхания и где прогуливается громадная толпа сотрудников └Русской старины”…”18
23 февраля Семевский “захворал лихорадкой”. 4 марта он был на погребении своего знакомого В. М. Ведрова, смерть которого его сильно поразила. В тот день Михаил Иванович прошел за гробом пешком от Васильевского острова до Казанской улицы.
Через два дня Семевский отправился в Кронштадт для прочтения лекции о Петре Великом, ставшим знаковой фигурой в его судьбе. Во время перерыва он почувствовал себя очень дурно. “Точно оборвалось что-то в груди!” — говорил он потом. Тем не менее Семевский пересилил себя и прочел вторую половину лекции. Вызванный к нему после лекции доктор поставил диагноз: крупозное воспаление легких.
9 марта 1892 года в возрасте 55 лет Семевский скончался в Кронштадте на руках родного брата. Тело его доставили в столицу и отвезли на Новодевичье кладбище. За гробом шли дети из петербургских школ, в которых Семевский был попечителем, гласные петербургской Думы и, конечно, сослуживцы из редакции журнала “Русская старина”.
Его похоронили рядом с могилой старшей дочери Татьяны, умершей в 1888 году в возрасте пятнадцати лет. С этим трагическим ударом судьбы Семевский никогда не мог примириться. После смерти Татьяны Михаил Иванович и его жена приняли на воспитание девочку, которой было дано то же имя…
На свежую могилу было возложено множество венков, в частности от Педагогического музея военно-учебных заведений в Соляном городке, где Семевский читал лекции о Петре Великом, от совета Дома призрения ремесленного образования бедных детей… Среди множества венков был и такой: “СТАРОМУ ОДНОПОЛЧАНИНУ”.
Над могилой Семевского было сказано много добрых слов о нем. Приват-доцент университета И. А. Шляпкин сказал: “Мы знаем, что часто раздавалось его слово в думской зале и что всегда оно было проповедью хорошего, честного, горячего отношения к делу”.
Протоиерей В. Я. Михайловский на панихиде сказал о Семевском: “Нет, таланта не зарыл, а его развил, им делился с ближним, и слово свое он приносил в жертву ближним, выражал свои думы по вопросам общественным небоязненно, немедлительно, сильно, звучно, убедительно”19 .
Могила Михаила Ивановича сохранилась до наших дней. Золотой осенью 2004 года автор этих строк посетил и осмотрел пристанище Семевских на Новодевичьем кладбище (22-я дорожка).
Надгробие Михаила Ивановича пострадало сильнее, чем надгробие дочери. Крест над ним сломан, и на его месте торчит стальной штырь. От портрета Семевского остался лишь темный овальный след на мраморе. Через мраморную главку надгробия проходит глубокая трещина… Слова, выбитые на камне, сохранились хорошо и берегут память о подвижнике культуры.
…В 1889 году Семевский в одном из номеров своего издания назвал музей “светочем науки и знания”, а тех, кто работает в нем, — “энергическими тружениками в наилучшей сфере деятельности”20 .
Если бы не обстоятельства и удары судьбы, возможно, в лице Михаила Ивановича Семевского мы имели бы не только автора-издателя исторического журнала “Русская старина”, но и компетентного основоположника музея, посвященного истории Санкт-Петербурга.
1 Порох В. И. Офицер, историк, издатель. Саратов, 2000. С. 6.
2 Михаил Иванович Семевский, редактор-издатель исторического издания Русская старина. 1870–1892 гг. // Русская старина. СПб., 1892. Т. 74. Апрель. С. 11.
3 Бильбасов В. А. Памяти М. И. Семевского, основателя и редактора-издателя “Русской старины” // Русская старина. 1892. Т. 74. Апрель. С. II.
4 Там же. С. III.
5 Порох В. И. Офицер, историк, издатель. Саратов, 2000. С. 11.
6 Заявление гласного М. И. Семевского об устройстве при Думе библиотеки и музея // Известия Санкт-Петербургской Городской думы (Известия СПбГД). 1887. № 42. С. 676.
7 Портреты гласных Санкт-Петербургской Городской думы сессии 1877–1880 гг. СПб., 1880. С. 112.
8 Заявление гласного М. И. Семевского… // Известия СПбГД. 1887. № 42. С. 676.
9 Сообщение городского головы о приеме его в Париже парижским городским советом. Заседание 30 сентября 1887 г. // Известия СПбГД. 1887. № 38. С. 281.
10 Нардова В. А. Городские головы Санкт-Петербурга. 1873–1903 годы // Отечественная история. 2003. № 3. С. 26.
11 Портреты гласных… СПб., 1880. С. 71.
12 Там же. С. 72.
13 Заявление гласного М. И. Семевского… // Известия СПбГД. 1887. № 42. С. 676.
14 Там же. С. 677.
15 Известия СПбГД. 1889. № 6. С. 438.
16 Там же. С. 438.
17 Попова Г. А. Музей города в Аничковом дворце. События, судьбы, коллекции. СПб., 1998. С. 30.
18 Михаил Иванович Семевский, редактор-издатель… // Русская старина. СПб., 1892. Т. 74. Апрель. С. 27.
19 Речь, произнесенная в санкт-петербургском Вознесенском храме протоиереем В. Я. Михайловским на панихиде в сороковой день кончины М. И. Семевского 17 апреля 1892 г. // Русская старина. 1892. Т. 74. Апрель. С. VI–VII.
20 Санкт-Петербургский педагогический музей военно-учебных заведений, 25-летняя годовщина его учреждения // Русская старина. СПб., 1889. Т. 61. С. 654–655.