Опубликовано в журнале Нева, номер 12, 2004
Александр Алексеевич Крестинский родился в 1928 году в Ленинграде. Окончил философский факультет в 1952 году. Печатается с 1958 года. Поэт, детский писатель. Автор многих книг прозы и стихов. Живет в Израиле.
* * * …Не высловить на скудном языке… М. Волошин Ну, вот я и счастлив. Две ласточки с нежным лицом. Я слышу их всюду - куда б ни пошел, ни поехал… Я помню гнездо их, оно под стрехой, над крыльцом. Там шелест их крыльев. Ни стены, ни сон - не помеха. Я сел на ступеньку. И прошлый мой век на плечах, Как тяжкий рюкзак, повисает, мешая дыханью. Не сбросить его. Узких крыльев стремительный взмах Коснулся души. И открылась душа мирозданью. Я знаю, я помню, я верю - одной лишь любви Доступна причастность к высокой небесной отваге. Пой, ласточка, пой! Мою грешную душу диви Той песней, которую "не высловить" на бумаге. * * * Мне приснилось, что мы молодые И любим друг друга. Не седые еще, не седые, Не супруг, не супруга. Мне приснилась любовь не телесной, А иною загадкой Между твердью земной и небесной На башенке шаткой. А была она цвета рубина И чуть-чуть горьковата, Как та памятная рябина, Что мы рвали когда-то… * * * Художнице Злате Ольшевской Шаль шаловливая, Шалые, милые позы, Взоры счастливые, Метаморфозы… Плеч одиноких убранство, Жаркая лава, Красок шаманство Золотоглаво! Ткань на тебе горяча, Гордая зрелость. Это скольженье с плеча, Оторопелость… Пышный цветной лабиринт - Глазу угроза. Шали рукой не бери - Колется роза! Сцены усталость, Выдох беззвучного хора. Все, что осталось, - Занавес без актера. Все, что осталось от жизни, Смелой и жгучей… Шаль шаловливая, брызни Ливнем из тучи! * * * Людмиле и Игорю Мушкатиным Эта улица красивая под названьем Дизенгоф, Там кафешки, как грибы, а кругом сплошное Сити… Нет на улице на той чего-то важного - дворов. Но зато здесь есть балконы, чтоб на них с гитарой выйти. Экзотическое древо, рядом с древом гитарист, Стар - не скажешь, но не молод, детям в дедушки годится. Услыхав мотив знакомый, остановится турист, Задерет башку прохожий, что усталому примстится?.. Здесь кварталы пышут жаром после яростного дня, Пышут жаром небывалым, нестерпимо-жгучим жаром. Что здесь делать песнопевцам и хранителям огня, Что здесь делать грустным птицам, Окуджавам, Окуджавам… Хорошо, однако, было на балконе гостевать, А из кухни дух домашний, там хозяйка варит кашу. И, как струночки, он будет за столом перебирать Эту гречневую радость, жизнь рассыпчатую нашу… КАПИТАН ПТИЦ Пари, Экзюпери, последний раз Над солнечной Землей, над спелым морем. Последняя дорога - прежних трасс Опаснее и круче, вровень с горем. В зеленой дымке замок твой проплыл, Виденья детства в памяти восстали. Был этот мир и праздничен, и мил, В суровой раме из огня и стали. Отчизну высоты и чистоты В последний раз обозревая, Как светлый ангел, беззащитен ты, Июльская не вывезет кривая. Пари, Экзюпери, над синевой, Не ожидая вражьего гостинца… На древе жизни крепок твой привой - Я вижу Гийомe, тебя, Прево, И рядом с вами - Маленького Принца. * * * У соседа за столом Лик неброский, лик туманный, У соседа за столом Говор странный. Ну, а волосы его Серебром окроплены, Ну, а нервы у него - Провода оголены… Из какой такой страны?.. У соседа за столом Ни имени, ни отчества, А в глазах его - облом, Одиночество. Подивлюсь, подивлюсь Этому застолью, Помолюсь, поделюсь Хлебом-солью. ………………………… Уходя, промолвит он, Коснувшись скатерти: - От отца тебе поклон И от матери… * * * С головой, повернутой назад, Я живу который год подряд Валетом. Ничего, что сумерки густы, Мне открыты прошлого листы, Как береза летом. Ничего, что сумерки густы, Через разведенные мосты, О пространство очи обдирая, Чую хлеба острые края! Эта корка - родина моя, Вся во льду, от края и до края. Подворотни мозглой сквозняки, Вами я дышу, вы мне с руки, Дорогие! А булыжник улицы моей - Аритмия строк моих и дней Аритмия. Уберите синие крыла. Эти выси - родина орла, Я пасую. Но сырой земли глубинный дух От могил заброшенных от двух Чую. И - на одуванчик издали, Со Святой обугленной земли, - Дую…