Опубликовано в журнале Нева, номер 2, 2003
За плечами автора представляемых стихов большая, долгая жизнь. Владимир Скородумов родился в 1921 году в глухой деревушке Заручевье Новгородской области. Он был свидетелем и участником многих событий, сотрясавших страну, два из них: коллективизация деревни и война — наиболее глубоко врезались в его память. Студентом он ушел на фронт, стал офицером и воевал до самой Победы.
Писать начал еще школьником и писал всю жизнь, но печатался нечасто. В 1979 и 2002 годах выпустил сборник стихов “Обелиск” и поэму “Ржаная нива”, а также книгу рассказов “Громобой”.
Вероятно, кому-то его стихи покажутся слишком простыми, традиционными, лишенными поэтических изысков. Но зато в этих стихах ощущается искреннее чувство, за ними угадывается непростая человеческая судьба, встает реальная жизнь с ее драматичными проблемами и коллизиями.
Владимир Скородумов
БИОГРАФИЯ МОЕГО ПОКОЛЕНИЯ Я родился в деревне, В крестьянском роду, Под городом древним В двадцать первом году. Рожь качалась густая В жар июльского дня, И звезда золотая Озарила меня. В православной купели Имя выдали мне, Сонмы ангелов пели В голубой вышине. Я баюкался в зыбке, Белый парус над ней, Материнской улыбки Ничего нет родней. Ребятня подрастала В деревянной избе, Постигая начала В данной богом судьбе. Утром в школу - босые Под шуршанье дождя, Там увидел впервые На портрете вождя. На лице чернобровом Пронзительный взор, Без улыбки, сурово Смотрит Сталин в упор. Каркал в снежной метели Ворон злой по ночам, Вырвал друга с постели, Я, как все, промолчал. Все казалось законным. Все казалось святым… Поздно смолкнули звоны, И рассеялся дым. А тогда глас призывный - У Валдайской гряды, Мы вставали под гимны В боевые ряды. К Волге рвется армада, Вражьей армии цвет, В тяжкий год Сталинграда Получил партбилет. С громким именем Сталин Вел в атаку солдат… Что мы знали, не знали?! Я теперь виноват? Время вновь быстротечно, Впрочем, это деталь, Мне вручили навечно За Победу медаль. Сталин смотрит с медали, Строг властителя взгляд. Что мы знали, не знали?! Я теперь виноват? Обломилась опора, С прошлым порвана нить, Только новая свора Нас не вправе казнить. Не сумели Отчизну От беды уберечь… Справим горькую тризну Под прощальную речь. Нет деревни, в которой Я родился тогда, - Заросла мелким сором: Хвощ, лопух, лебеда. И звезда та погасла, Только свет еще жив, Он потухнет у прясла Придорожной межи. Тут мое искупленье За поруганный край… Шло мое поколенье В ад! Чистилище! Рай! * * * Крестьянский быт - Шажком Иль впопыхах, Когда уборка И заботы сева. В такую пору Пенье петуха Отрадней Соловьиного напева. Петух горласт, Что там ни говори, Но в точности Сродни часам Кремлевским - И выходили в поле До зари И мужики, И бабы, И подростки. Незыблемый обычай уж таков, Ему село покорно от рожденья - В призывном крике Первых петухов Неистовая радость Пробужденья. ПЕРЕПЕЛКА Над полем ржаным перепелка В сиянье июльского дня, А тульской чеканки двустволка На правом плече у меня. Резвится крикливая птица, Довольна своею судьбой: Под ней море ржи колосится, Над ней океан голубой. Пустынная лента проселка, Притих на обочине я… Не ведала, знать, перепелка Слепую жестокость ружья. * * * Я снова в деревне нашей, Наверно, в последний раз… На свете не сыщешь краше Ее васильковых глаз, Ее голубого неба, Девчонок стройней свечи И слаще ржаного хлеба, Что бабка пекла в печи. А дальше… не надо дальше, Не стоит тревожить ран, В избе все просто, без фальши, Божницы немой экран, И стен золотые краски - Сосны неподдельный цвет, - И зимние жуткие сказки, И лампы уютный свет. Под этим негромким кровом Крылатого детства рай… Каким бы заветным словом Пропеть о тебе, мой край?! ЗАРУЧЕВЬЕ В родном Заручевье я вырос, Немало там было ребят, Вокруг луговинная сырость, Березовой рощи наряд. Ребята покинули гнезда, Где выросли, словно птенцы. Печально взирая на звезды, Их гибель оплачут отцы … Остыли каленые годы, Ушли на погост старики, И ветры в часы непогоды Сплетают из листьев венки. Поют упокойные песни Последним кормильцам Руси. Мое Заручевье, воскресни И нас, окаянных, спаси! В ДАЛЕКОМ КРАЮ Ни лесочка, Ни кусточка, Ни травинки, Ни былинки; Солнце, Камень, Да песок, Да воды Один глоток… Все мне грезится Спросонку Новгородская сторонка И рябина у окна, Ель, Береза Да сосна… * * * Все на восток, смешавшись, потекло: Машины, кони, беженцы, солдаты… Крест-накрест перечеркнуто стекло - От бомбы ненадежные заплаты. На переправу бешеный бросок, За нами следом враг - К преграде водной; И тело, брошенное на песок, Охвачено испариной холодной. Рукой лиловой крепче жми приклад, До хруста челюсти сдави, до боли… Глоток воды важнее всех услад, Еще сухарь В кристаллах нежной соли… АТАКА Перед атакой ночь тревожна, И сон не в сон - лишь маета, И вспомнишь, что творил безбожно И в чем душа твоя чиста. Тоски не чувствуешь особой, Лишь грусть навалится на миг, Нас не пугает узость гроба, Солдат к той койке не привык. Ему постелью будет поле И безотказная шинель, Его дождем промоет вволю, И заметет его метель. Но главное - владеть атакой, Не потерять в ней жизни нить Наперекор преграде всякой, Лишь эту, Эту пережить! БАЛЛАДА О МОЕМ СЕРЖАНТЕ Пробивался на запад, Назад Сорок первого года Солдат. Через рощи С пропавшей листвой, Через реки С оглохшей плотвой, Через села Без хат - Рубежи Да сгоревшие полосы Ржи. От затонов днепровских На Буг Неотступно шагал с ним Сам-друг. Если марш До мозолей жесток, С плеч моих он снимал Вещмешок. Молвил только, Нахмурясь слегка: "Мне привычно И два вещмешка!.." А когда мы лежим На боку, Отмахав сорок верст По полям, Золотую щепоть Табаку Он разделит со мной Пополам… Он до волжской волны Отступал, Он сержантом За Одером пал. Он привел нас До края войны, Благодатной Земной тишины. * * * Я строил дом - Фундамент ладил И каску Вырыл из песка. Рыжа - Лежала не на складе - Пробита пулей у виска. Ушел боец в запас Бессрочно, Неравный бой Сразил его… Скреплен Солдатской кровью Прочно Фундамент дома моего.