Опубликовано в журнале Нева, номер 12, 2003
В окрестностях Петербурга лишь один театр располагался так близко от кромки Финского залива — Ораниенбаумский. Иногда выступления на его сцене заканчивались в очередное наводнение… Театр славился на всю Россию своими артистическими дебютами. Настолько памятными, что впору складывать о нем легенды, как о “граде Китеже”, ушедшем под воду.
Здание театра из дерева в “русском” стиле, рассчитанное на 300 мест, имевшее партер, ложи и галерею, а также отдельную открытую эстраду, было построено на средства правления Ораниенбаумской железной дороги перед зданием ее вокзала по инициативе барона Фелейзена. Открытие первого сезона состоялось 20 июля 1867 года — 145 лет назад, — через три года после окончания постройки каменного вокзала. Архитектор театра и “музыкального сада” при нем неизвестен, полноценные изображения тоже не выявлены.
В отличие от Павловского летнего театра, в Ораниенбаумском и Озерковском театрах играли драматические труппы, составленные из артистов частных и провинциальных сцен по гастрольной системе. Антрепренеры (А. Ф. Сазонов с 1872-го, М. М. Петипа-сын с 1886-го, Сосновский с 1892-го) набирали основной состав труппы из средних дарований и приглашали на гастроли крупные имена петербургской и московской сцен. Иногда приглашались и зарубежные гастролеры: летом 1889 года здесь выступала итальянская балерина Вирджиния Цукки (1847–1930). По этому поводу Еликонида Латкина, вдова золотопромышленника, записала: “А у нас в Ораниенбауме уже свершилось великое событие. 6-е число июля танцевала в театре знаменитая Цукка, и народу как непротолченная ступа, и места в 2 раза дороже, вот до чего дожил наш город Ораниенбаум…”
Дачный театр выдвинул молодые артистические дарования, сыграв важную роль в их профессиональной сценической карьере. Предоставим же слово самим корифеям русской сцены. Выдающийся мастер сцены Владимир Николаевич Давыдов (1849–1925) вспоминал: “Впервые появился я перед петербургской публикой, исключительным вниманием которой мне суждено было пользоваться более сорока лет, на сцене ораниенбаумского театра… Играть было приятно, а присутствие серьезных компетентных критиков обеспечивало добросовестные отзывы о работе. Первой ролью моей была роль кутилы купчика Сиводушина в пьесе “Нищие духом” (Н. А. Потехина). Несмотря на участие в спектакле Федотовой, с гордостью скажу, что все внимание, однако, было сосредоточено на мне как на дебютанте, о котором уже сообщали газеты, ожидая очень многого… Где теперь в дачных театрах вы увидите └Гамлета”, └Укрощение строптивой”, └Дон-Жуана”, └Много шума из ничего”, └Горе от ума”? А в этот сезон (1880/81 гг.) эти пьесы в одном и том же театре проходили несколько раз, собирая всегда полный зал публики, специально приезжавшей смотреть Ленского, Федотову, Ермолову и насладиться Самариным… Отношение актеров к делу было изумительное. Ленский и Федотова репетировали так тщательно и с таким наслаждением отдавались работе, что можно было подумать, что они готовятся к премьере московского Малого театра… Особенно хороши были дела в Ораниенбауме, где, несмотря на возвышенные цены, сборы были большие… Приходилось мне участвовать и в оперетках… Одновременно с игрою на ораниенбаумской сцене дебютировал я в Александринском театре”.
Известный драматург и актер московского Малого театра Александр Иванович Сумбатов-Южин (1857–1927) записал в мемуарах: “Играю летом (1881) в Ораниенбауме с Ермоловой Мулина (└Невольницы” А. Н. Островского), чиновника в └Горькой судьбине” (А. Ф. Писемского) и, наконец, Карла Моора (└Разбойники” Ф. Шиллера) с Ленским там же. Это был мой фурорный успех. Я решил идти на сцену”.
Талантливый режиссер и актер Малого театра Александр Павлович Ленский (1847–1908) перед выступлением на сцене петербургского Александринского театра гастролировал два сезона в Ораниенбауме — летом 1880-го и 1881 годов вместе с Г. Н. Федотовой.
Ораниенбаумская сцена стала дебютной в Петербурге и для легендарной Веры Федоровны Комиссаржевской (1864–1910). В своем письме актриса сообщала: “Вчера (29 мая 1894 г.) я играла в первый раз, но не в Озерках, а в Ораниенбауме, так как наша труппа через воскресенье играет там… Играла я вчера └Если женщина решила, то поставит на своем” (Сонечка) и Батникову во └Флирте”… Успех я имела, насколько его можно иметь у петербургской публики… После окончания └Женщина решила” меня вызывали три раза, что считается много, тем более что публика спешила на поезд. Но критики, если только они порядочные критики, должны меня выругать… По-моему, такое состояние для актера то же, что паралич для рук пианиста”.
Для некоторых славных актеров ораниенбаумская сцена стала местом петербургской премьеры исполнения ключевых ролей своего репертуара. Так, с участием Марии Николаевны Ермоловой (1853–1928) летом 1881 года состоялось первое представление здесь пьесы А. Н. Островского “Невольницы”. Главная женская роль Евлалии в только что законченной известным автором пьесе предназначалась М. Г. Савиной, отказавшейся от непривычного для себя амплуа, и роль была вручена драматургом М. Н. Ермоловой, оценившей новизну произведения. Замечательный артист и историк театра Юрий Михайлович Юрьев (1872–1948) после тридцатилетнего цензурного запрета трагедии А. К. Толстого “Царь Федор Иоаннович” одно из первых выступлений в роли царя Федора осуществил в августе 1899 года в Ораниенбауме.
Благоприятный творческий микроклимат летнего театра привлекал в Ораниенбаум знаменитых вокалистов и инструменталистов-виртуозов. Уже со следующего после открытия сезона 1868/69 годов здесь пела контральто Дария Михайловна Леонова (1835–1896), ученица М. И. Глинки, позже снимавшая в Ораниенбауме дачу на Швейцарской улице, где в последнее лето своей жизни у нее гостил композитор М. П. Мусоргский. Оперный певец, бас Федор Игнатьевич Стравинский (1843–1902) одно из первых своих публичных выступлений дал на ораниенбаумской сцене летом 1873 года как участник сборных спектаклей, исполнив роли Сусанина в опере Глинки “Жизнь за царя” и графа Рудольфа в “Сомнамбуле” Беллини. В 1882–1885 годах он, солист Мариинского театра, снимал здесь дачи на Швейцарской и Лесной улицах, где в его семье родился будущий композитор с мировым именем Игорь Стравинский.
С 1894 года в Ораниенбауме в летнее время жила и участвовала в вокальных вечерах солистка Мариинского театра, контральто Мария Ивановна Долина-Горленко (1867–1919). В том году она вышла замуж за ротмистра И. В. Горленко, служившего в Ораниенбауме. Чистый доход от вокально-симфонических вечеров певицы целиком передавался в пользу обездоленных. Поклонниками ее таланта были Н. А. Римский-Корсаков, К. Сен-Санс и Э. Золя.
Товарищ Долиной по сцене Федор Иванович Шаляпин (1873–1938) 6 августа 1895 года участвовал в музыкально-драматическом вечере в Ораниенбаумском театре в пользу Общества вспомоществования недостаточным ученикам Ревельского железнодорожного училища и состоящих при училище и железнодорожных школах общежитий, устроенном артисткой М. И. Долиной. “Несмотря на дурную погоду, публики собралось очень много и валовой сбор достиг 3 тысяч рублей — суммы весьма почтенной… Хорошее впечатление произвело пение молодого баса: он с темпераментом исполнил романс Чайковского └Благословляю вас, леса” и Шумана └Два гренадера””, — сообщала газета “Новое время”. Здесь же 12 августа 1901 года Шаляпин участвует в симфоническом концерте под управлением М. А. Вольф-Израэля, виолончелиста Мариинского театра и ровесника певца. Были исполнены куплеты Мефистофеля из оперы “Фауст” Ш. Гуно.
Композитор, дирижер, ровесник Шаляпина Николай Николаевич Черепнин (1873–1945) в своих мемуарах рассказывал: “Излюбленное дачное место петербуржцев Ораниенбаум имел театр и курзал с прекрасным оркестром, состоявшим из артистов императорских театров. Дирижером оркестра был Мориц Федорович Келер, концертмейстер оперного оркестра Мариинского театра… Мне довелось принимать деятельное участие в музыкальной жизни курзала исполнением в оркестре партии фортепиано и недостававшей иногда партии арфы, а также в качестве аккомпаниатора выступающим инструменталистам и певцам… Наступил, наконец, столь для меня памятный день репетиции (27 июля 1896 г.), которая проходила в фойе курзала. В фойе вошли Милий Алексеевич Балакирев и Сергей Михайлович Ляпунов, с которыми впоследствии судьба меня неоднократно сталкивала. Они прибыли для репетиции Фортепианного концерта Ляпунова, который входил в программу и был ее капитальным номером… Мориц Федорович познакомил меня с нашими славными мастерами. На концерте, тщательно разученная и прекрасно исполненная оркестром, моя └Принцесса Греза” была принята весьма сочувственно как музыкантами, так и публикой”.
По свидетельству отставного генерала Н. Г. Анкудинова, в 1889 году оркестр М. Келера состоял из 40 музыкантов, директором театра в ту пору был И. П. Зазулин, автор шутливой пьесы “Дачные шалости в Ораниенбауме”, режиссером — Сосновский. В 1890 году оркестром дирижировал капельмейстер Франц Шредер, сочинивший марш “Мой привет Ораниенбауму”. 26 августа того же года “главною приманкою спектакля был известный в Санкт-Петербурге кружок любителей игры на балалайках под управлением В. В. Андреева, восемь человек. Они превосходно исполнили несколько русских песен… Особенный фурор произвела └Мазурка”, бесподобно сыгранная В. В. Андреевым под аккомпанемент пианино. В саду в антракте играл хор военной музыки 5-го флотского экипажа”.
На протяжении 41 года репертуар Ораниенбаумского театра был смешанным: чередовались водевили, балеты, оперетты, драмы, оперы. Для детей ставились дневные спектакли по воскресным дням специально приезжавшей детской труппой под управлением Бенуа. Цены билетов были высокими, ложи стоили от 9 до 25 рублей, “стоячие” места на галерке — 32 коп. Открывался летний сезон в последних числах мая, закрывался в конце августа. Бывали и аншлаги, назначались дополнительные “театральные” поезда и пароходы.
В ночь на 12 июня 1908 года театр сгорел от удара молнии, в огне пожара погибли декорации и музыкальная библиотека. Летом 1909 года театр был отстроен на новом месте — на дамбе Сидоровского канала к северу от вокзала. Именно его изображение на дореволюционной открытке издателя А. Графа часто ошибочно выдается за первоначальный вариант театра. По мнению современников, театр уже не пользовался былой популярностью, хотя на его сцене выступали балерины Анна Павлова и Тамара Карсавина. Во время подавления “кронштадтского мятежа” в марте 1921 года от попадания зажигательного снаряда театр сгорел, здание никто даже не пытался спасти.
На пустовавшей привокзальной площади, в центре сквера, на месте первого театра в 1930-х годах была устроена братская могила солдат и матросов, погибших в годы революции и гражданской войны и перенесенных сюда с других кладбищ. После Второй мировой войны здесь похоронили защитника ораниенбаумского плацдарма генерала А. И. Сафронова. Ломоносов не стал исключением из большого числа советских городов, на центральных площадях которых устраивали кладбища…
Новые времена требовали иных традиций. Мысль Шекспира: “Актер — зеркало и краткая летопись своего времени” — относится и к самому театру, но совершенно забыта она потомками на памятных улицах города Ломоносова — Ораниенбаума.