Опубликовано в журнале Нева, номер 12, 2002
Екатерина II стала императрицей в результате переворота 28 июня 1762 года. С “принятием” российского престола она “толико излияла матерних щедрот”, что оные, по мнению очевидцев, должны были “остаться в памяти до поздних времен”. Уже вскоре после убийства Петра III, 17 июля 1762 года, правительствующий Сенат, явно авансируя будущие заслуги императрицы, принял решение: “Сенат за рабскую должность признавает в бессмертную ее императорского величества славу сделать монумент”. Исполнение этой задачи поручалось И. И. Бецкому: “Сенат на ваше рассуждение предает, какой вы заприличнее столь славным делам ее императорского величества монумент сделать найдете, о том бы Сенату свое мнение с планами, статуями, обелисками и медалями подали”1 .
Уже через месяц с небольшим Бецкой “доносил” Сенату, что столь ответственное поручение “многого рассуждения требует, конной ли быть оной статуе или пешей”, поскольку любой вариант способен “правду изъявлять потомству; а всем известно, <что> ее величество для утверждения своего закона и престола, как выход с войском из С.-Петербурга до Петергофа, так и возвратное свое торжественное вшествие в город иметь изволила верхом”. По мнению Бецкого, монумент должен быть сделан из металла; установить его желательно “на изготовленном к тому месте или площади, круглою, овальною или осьми-гранною, обнося (окружив. — А. Ш.) великолепным строением, дабы одно другому (то есть монумент и застройка новой площади. — А. Ш.) достоинством соответствовало”2 .
К разработке идеи монумента Бецкой привлек помощников. Профессор Я. Я. Штелин предложил семь (!) “инвенций” проектов памятника; свой проект обещал и М. В. Ломоносов3 . О художественной идее размышлял знаменитый поэт и драматург А. П. Сумароков, о чем он сам напомнил позже Екатерине (в письме от 15 августа 1768 г.): “…погибли труды мои и в изобретении монумента, препорученного мне И. И. Бецким в начале Вашего владения, в чем я трудяся несколько уже сочинил”4 .
Проблема заключалась также в выборе места для установки монумента в столице. В 1764 году определились два участка: один на Васильевском острове против Академии наук и зданий 12 Коллегий (примерно там, где сейчас стоит памятник Ломоносову), а второй — на площади против нового каменного Зимнего дворца (на месте нынешней Александровской колонны). Фигурировал также участок “между реками Невою и Мойкою от Мошкова переулка”5 . В конце 1766 года некий К. Л. Билиштейн, чиновник Коммерц-коллегии, предложил Сенату на выбор пять (!) вариантов мест устройства Екатерининской площади с установкой на ней будущего памятника императрице6 .
Начальные годы правления Екатерины II разительно отличались от “деяний” ее многочисленных (после Петра I) предшественников. Особенно поразил современников невиданный дотоле либерализм императрицы — ее предложение о созыве Комиссии для разработки нового Уложения (свода российских законов), состоящей из выборных депутатов, а также подготовленный ею лично “Наказ”, определяющий направление деятельности избранников.
Ошеломленные избиратели решили тогда же возблагодарить Екатерину, увековечить заслуги императрицы “внешним знаком”. Газета “Санкт-Петербургские ведомости” сообщала, что столичные жители, “видя милосердые о пользе и благотворении всех ее величества подданных матерние попечения и испытав собственным своим восчувствованием, сколь беспримерные высокомонаршие ее императорского величества к ним щедроты, обязанными себя признают и усердное желание имеют, уверены будучи и о прочей своей собратии, внешним знаком изобразить впечатленную в сердцах их всеподданейшую благодарность сооружением от города сего монумента”7 .
Ту же идею, с целью засвидетельствовать Екатерине “чувствительнейшую благодарность монументом” в первопрестольной Москве, годом раньше “помыслили” дворяне Московской губернии в наказе депутату П. И. Панину8 , а также дворянство Калужского и Медынского уездов своему депутату Б. В. Голицыну9 . Очевидно, сенатские обсуждения 1762—1764 годов еще не были забыты, и жители обеих столиц “соревновались” в благодарности…
Модель памятника Екатерине II была изготовлена скульптором Мейером по заказу Г. А. Потемкина гораздо позже, только ко времени путешествия императрицы в южную Россию (1787 г.)10 .
“Первая пятилетка” царствования Екатерины II настолько поражала ее современников, что на одном из своих заседаний (9 августа 1767 года) депутаты Комиссии предложили присвоить ей титул “Великой, Премудрой Матери Отечества”11 . У императрицы, однако, хватило и мудрости, и такта отложить и установку монумента, и принятие почетного титула на будущее12 . К тому же в столице тогда еще не было ни одного памятника основателю города и творцу новой России — Петру Великому: фальконетовский Медный всадник был открыт лишь в 1782 году, а расстреллиевский — в 1800 году.
Монумент же самой Екатерине Великой и ее сподвижникам был установлен в Петербурге на Невском проспекте, в сквере перед Александринским театром, столетие спустя после приведенных выше депутатских предложений — в 1873 году.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Сборник Императорского русского исторического общества. Т. 17. СПб., 1876, с. 303.
2 Там же. С. 303, 304, 307.
3 Там же. С. 310—311, 313.
4 Письма русских писателей XVIII века. Л., 1980, с. 111, 203.
5 Сборник… Т.17, с. 316.
6 Там же. С. 349—361 (на франц. языке); в том числе площадь с колонной у Чернышева пер., в том месте, где ныне стоит бюст Ломоносова.
7 “Прибавление” от 27 февраля 1767 г.
8 Сборник Российского исторического общества. Т. 4, СПб., 1869, с. 332.
9 Там же. С. 225.
10 Сборник… Т. 17, с. 261—262.
11 Там же. С. 63.
12 Там же. С. 65.