№ 1
Олег Хафизов. Журкаф. Заметки бывшего доцента. Опубликовано в журнале «Новый Мир», № 4, 2021
https://magazines.gorky.media/novyi_mi/2021/4/zhurkaf.html
Как нам лучше восславить Олега Хафизова, автора искрометного «Журкафа»?
Он все-таки не Зощенко, не Булгаков, не Гоголь, не Слава Сэ, он Олег Хафизов.
Сила воздействия сопоставима, но голос свой.
Да и фактура своя.
И как нам оценить то явление жизни, которое он живописал? Журфак в губернской столице, где в факультетском коридоре вы сразу заметите женский туалет, но не увидите мужского, потому как и обучение, и преподавание в этом учреждении в соответствии с новейшими отечественным трендами занятия теперь почти исключительно женские.
Умолчим об учебных программах, справках необходимых для работы преподавателем и заработной плате.
Нет, и быть не может у российского читателя единого эмоционального ответа на то, что Хафизов здесь изображает. Кто-то в процессе чтения спугнет истерическим хохотом стайку воробьев с карниза за окошком, а кто-то более близко, то есть лично знакомый с системой, тяжко вздохнет и потянется к привычному транквилизатору — флакону валерьянки или графинчику водки.
То есть смеяться не будет совсем.
Тут все индивидуально.
Выскажем лишь одно общее соображение. Аналитическая составляющая у «Журкафа» не слабее художественной. Из текста видно, что пока отечественное государство в сфере образования будет делать ставку на нерассуждающих исполнителей, процент смеющихся при чтении этого произведения Хафизова будет неуклонно падать, а процент пьющих — столь же неуклонно расти.
«Порой, однако, попадались и такие, кто не укладывался ни в какую классификацию,
да и вообще редко укладывался. И такое-то чудо-юдо вломилась в мой учебный процесс
примерно на седьмой минуте моей первой лекции.
Эта девушка, одаренная природой так щедро, что верхняя часть ее корпуса колыхалась
при ходьбе, могла бы показаться привлекательной, если бы не была вся
измята, как цветок на обочине. Одета она была также недостаточно опрятно для
участия в академическом священнодействии — какие-то розовые лосины, какая-то
пестрая распашонка, словно накинутая для того, чтобы перебежать с дивана в
ванную. Получив мое сдержанное разрешение, эта девушка по фамилии Розинкевич заняла
последнюю парту рядом с Робертом, тут же положила свою припухшую ряшку на
руки и погрузилась в забытье.
Постольку-поскольку она не отвлекала меня от лекции храпом, я также не нарушал ее спокойствия. Но ближе к концу первого часа Розинкевич встрепенулась, словно до нее вдруг дошло одно из положений теории массовой информации.
Вы любите поэзию? — воскликнула она громким, грудным и каким-то размазанным голосом,
как говорили в кино актрисы, изображающие гулящих эпохи НЭПа.
Чего? — переспросил я не слишком любезно».
№ 2
Роман Сенчин. Кот. Опубликовано в журнале «Знамя», № 5, 2021
https://magazines.gorky.media/znamia/2021/5/kot-4.html
Роман Сенчин писатель серьезный. В шуточках и приколах там всяких пока вроде не замечен. Котиками не увлекается. Темы поднимает злободневные, острые. К делу подходит основательно. Рассказ «Кот», конечно же, не исключение. Пушистый друг, появившийся в жизни сельской пенсионерки Анны Анатольевны– возможность рассказать о ее жизненном пути, работе в колхозе, браке, отношениях с детьми, одинокой деревенской старости, которая одновременно и про немощь, и про силу духа. Невольно задумываешься нет ли в этом наборе характеристик самоповтора или даже какого-то неконтролируемого сползания в общие места деревенской прозы? Осмелимся осторожно – во избежание спойлеров – успокоить читателя. У Романа Сенчина все под контролем. А вот жанр этого необычного рассказа придется определять дополнительно.
«Ближе к осени Серый стал пропадать на два-три дня, а то и на неделю. Анна Анатольевна и беспокоилась, и ждала, и злилась. Много обидных для кота слов говорила, пока его не было, а когда появлялся — радовалась, гладила, пыталась на руки взять (силенок, правда, не хватало), клала на блюдце самое вкусное.
И вот интересно — кот, весной и летом возвращавшийся голодным, растрепанным, подранным, теперь был почти всегда сыт, шерсть лежала ровно, будто ее расчесали.
— Охотиться научился? — спрашивала Анна Анатольевна. — Всех победил? Козырем теперь ходишь?
Серый блаженно закатывал глаза и громко мырчал».