20 января 2015 года (Темы: «Они стоят, войдя по пояс в воду», «Нужно поздравить»)
«Египетские ночи» — это сеансы литературной импровизации в формате creative writing. Цель — активизировать личный творческий ресурс, конвертировать дремлющие переживания, оперативно разобраться с драматургией короткого высказывания — что многим и удаётся в условиях жесткого регламента и легкой конкуренции.
Куратор Анна Аркатова
Темы:
«Они стоят, войдя по пояс в воду».
«Нужно поздравить»
Тексты для публикации были отобраны экспертом, которым на этот раз стал поэт Вадим Муратханов.
Авторы текстов:
Анна Аркатова
Елена Комарова
Сергей Костырко
Даниил Смолев
Ольга Сульчинская
Инна Шифанова
Санджар Янышев
- Они стоят, войдя по пояс в воду
Сергей Костырко
Они стоят, войдя по пояс в воду
Тормознули. Застыли.
Они стоят и смотрят на пацанов, которые пронеслись мимо, сквозь них неподвижных, которые пронеслись с криком беззвучным, вытянувшим вперед их руки и захлебнувшимся от счастья в воде.
А они стоят.
Они к воде привыкают? Или им холодно?
Что остановило?
Они вспоминают. Они стоят и вспоминают тот кайф, который пронес мимо них этих пацанов. Вспоминают медленно.
Но вспоминают.
В этой мизансцене они посередине.
Потому что еще есть я, который смотрит на них с берега, закурив сигарету.
Который наблюдает за их процессом воспоминаний.
Который не намерен вообще страгиваться с места.
Даниил Смолев
Меня не было, мамы не было, а бабушка еще как была. Семейное предание гласит: одним знойным летом она отправилась на дачное озеро, чтобы немного освежиться. Только пока дошла, пока разложилась, налетели быстрые облака (предание гласит, что облака были «нехорошими»). Дачники порасторопнее — быстренько свернули свои полотенца и разбежались. Засверкали молнии, вокруг загромыхало. А бабушка, зайдя по колено в воду, так и застыла, не понимая, бежать ей через поле домой или переждать грозу здесь, под кронами нависающих деревьев. Она выбрала — переждать. Прямо так. Стоя по колено в воде. И тут же ужаснулась своей затее. Поймать молнию в таком положении было намного проще, чем если бы она решилась на бегство. Тогда, со страха, бабушка сделала то, что, как я убежден, должен сделать каждый перед лицом стихии — бабушка описалась. Меня, повторяюсь, не было, не было мамы, но почему я так хорошо помню ее — до смерти перепуганную, растрепанную — с лицом юной девушки и одновременно с морщинками, пятнышками, складочками на лице. Иногда мне кажется, что она стоит там до сих пор — по колено в воде.
Ольга Сульчинская
… вышли друг за другом из палатки в нетронутый свежий воздух. Рассвет разгладил море, и оно стало ровным, как натянутый шелк.
— Ну как? — кивнул в его сторону мужчина.
— Прохладно что-то, — поежилась женщина. — Я, может, не буду.
Мужчина опустился на песок и похлопал рядом с собой ладонью, приглашая.
— Иногда мне не хочется идти в воду, а надо, — сказал он, — у меня же там сети стоят. Я не заставляю себя. Просто сажусь и жду.
— Чего? — спросила женщина, потому что он замолчал.
— Когда море позовет.
Они сидели, смотрели перед собой и прислушивались то ли к собственному дыханию, то ли к тихому в этот час дыханию моря. Мужчина услышал зов первым. Он поднялся и ровным шагом пересек границу, отделяющую землю от – – – – –
Мы же в воду не просто так входим. Не чтоб стоять, идти — а чтоб плыть. То есть делать нечто такое, чего мы не делаем каждый день с утра до ночи. У этой среды другие законы. И мы в ней становимся другими.
Индеец-маг Дон Хуан входил в автомобиль способом, который непосвященным казался странным. Он сперва просовывал в салон голову и плечи, а потом уж размещал там все остальное. В его понимании машина была разновидностью пещеры. А в пещеру надлежало вползать.
Или вот кошка. Видели вы, как она входит в неплотно затворенную дверь? Сначала осторожно просовывает голову и уж вслед за ней перетекает всем телом.
По пояс в воду входят, словно еще идут по земле. Но на половине тела приходит осознание — нет, это не земля, это совсем другое. И тут — остановка. Ведь дальше предстоит нечто иное. Надо собраться. С силами и духом.
Есть те, кто границу перемахивает с разбегу. С размаху бросаются — фонтан, фырканье — и скорее вперед. Делают вид, что не произошло ничего особенного. Что все просто. Раньше передвигались, в основном задействуя нижние конечности, а теперь пришло время поработать всеми четырьмя. Это тоже вариант. Но мне кажется, жизнь таких людей неполна. Они не замечают того особенного, что в ней происходит.
А есть те, у кого граница еще раньше, не на уровне пояса, а на уровне ступней. И — абсолютное меньшинство — те, кто еще на берегу готовится к перевоплощению. Эволюционирует в сторону четвероногого. Собаки. А лучше — крокодила. Чтобы носом и глазами вперед. Чтоб как в окно, просунуть голову в воду, а потом понемногу втянуться в нее целиком. Кстати, так куда безопаснее — особенно если берег каменист. Чтобы вода даровала нам невесомость, лишив опасного в случае падения веса, надо предоставить ей свое тело как можно раньше.
И еще можно нащупать эту границу внутри себя. Найти внутри себя то место, где кончается земля и начинается другое. Для этого нужно сесть на берегу и подождать, пока море позовет.
Оно обязательно позовет.
Инна Шифанова
Отпуск делает меня внимательней к окружающему, которое раньше не замечалось. Сидя на берегу моря, можно сделать интересные наблюдения за поведением людей. Можно даже сделать далеко идущие выводы по типам и видам характеров на основании, к примеру, их поведения в воде. Эти глубокомысленные открытия, слава богу, обычно теряются в суете, наступающих после отпуска, будней. Близкие не успевают испугаться за мое здоровье.
Итак, сижу я на берегу и рассеянно смотрю на купальщиков. Они стоят, войдя по пояс в воду. Таких большинство, остальных пока не вижу. Вода — парное молоко, дно — мелкий песок. Что их останавливает?
Есть настолько осторожные люди, что даже такое решение требует раздумий. Некоторые даже возвращаются с видом «не очень и хотелось».
Войдя в воду по пояс, мы оказываемся как на подмостках, любители, скорее любительницы развлекаются произведенным эффектом, повизгивая и поглядывая на берег, будто в ожидании спасителя. И в самом деле, не для того мы выбираем купальник и худеем к лету, чтобы все эти достижения в момент скрылись под водой.
Полные люди входят в воду с выражением блаженства на лице. Долго стоять по пояс в воде им нет смысла. Море, наконец, делает их легкими и подвижными, здесь и только здесь они сливаются с телом в полном взаимопонимании.
На пляже обязательно есть любители (обычно мужчины) бросаться в воду с головой, особенно с возвышения, под тихое восторженное «Ах!» с берега, которое конечно не слышно в воде, но можно вынырнуть и зафиксировать произведенный эффект.
Есть и такие, которые бросаются в воду с разбегу, как на амбразуру, надолго скрываются под водой и через минуту появляются точкой на горизонте. Обычно, они так же неожиданно появляются из воды в гуще купальщиц после заплыва, как после важной успешной работы.
Понятно, что интересно бы найти место и для себя среди этих типов, заполнивших пляж.
Я помню, как стою, зайдя по пояс в воду, я даже помню, как оборачиваюсь, убеждаясь, что вниманием зрителей не обижена. Впрочем, как всегда, удивляться нечему.
Однако это было очень давно, боюсь, теперь я больше нравлюсь себе в платье.
Теперь, я быстро иду навстречу волнам. В воду с головой не бросаюсь, мне неинтересен произведенный эффект.
Я иду навстречу волнам сосредоточено, как к неизвестности. Мне не интересен штиль. В штиль я иду в воду, как умываться по утрам. Барашки волнующегося моря создают драйв опасности, ощущение жизни.
Если есть опасность в моей жизни, я ускоряю шаги ей навстречу. Жажда жизни для меня лишь оборотная сторона жажды смерти. «Быть или не быть» — это мой обычный повседневный вопрос, и порой я устаю отвечать на него положительно. Странные мысли на отдыхе, как воспоминания из другой жизни, оставленной за тысячи километров. Несвоевременные мысли, появились и ушли в желтый песок, смылись ласковой волной.
- Нужно поздравить
Анна Аркатова
Только не включайте меня в рассылку — ведь и я никого не включаю. Я пишу потому, что мне нужно поздравить Юлю, Белу, Мишу, Иду. Поэтому я пишу Юле, Беле, Мише, Иде. Нужно всем им пожелать разного, разноцветного, разнокалиберного даже счастья. Оно должно быть отражением моего счастья (Юля, Бела, Миша) и моего недосчастья (Ида). Нужно понадеяться на скорую встречу в новом году (Юля, Бела), ни разу не намекнуть, что я собираюсь в гости (Ида), подождать когда про встречу тебя спросят (Миша). Нужно напомнить о радостных днях проведенных вместе (Юля, Миша, Бела). Ничего не напоминать, а то еще всплывет роман с ее мужем (Ида). Нужно обязательно спросить о здоровье (Миша), нужно похвалить фотографии в ФБ (Ида), вообще не говорить о фотографиях (Юля, Бела). Нужно пожелать творческих успехов (Юля), просто успехов (Миша, Ида), лучше не говорить о творчестве и об успехах (Бела). Любовь. Кому желать любви? У Юли тридцатилетие свадьбы. Иде муж изменяет с ассистенткой. Бела всю жизнь любит Севу, женатого на Алине. Остается Миша. Он любит меня. Пожелать ему делать это дальше, больше и сильнее? А то я умру на другом конце земли? Как умирала Ида, когда он любил ее тридцать лет назад — а она все равно ушла к Аккерману. И я признаюсь всем в персональной любви. Которая дышит прозрением и надеждой (Юля), мужеством и восторгом (Бела), завистью и вызовом (Ида), индийским мылом, которое ты принес мне в гинекологическое отделение на второй день вместе с шоколадкой для хирурга (Миша). Я люблю вас.
Елена Комарова
Нужно успеть поздравить старших. А то очень не люблю такой утопленный упрек… Вот звоню, мол, сама.
С новогодними поздравлениями всегда трудно. Мой папа, например, раз в году звонил сам очень дальним родственникам и всегда почему-то говорил; «Мы вот грипповали, вот». А я от вредности всегда говорила: «Да у нас даже насморка не было!»
А я боюсь, что когда надо что-то желать, я ничего не скажу. Буду молчать и все. А одна моя подруга вообще никогда ничего не желает. Просто поздравляет. Для нее это уже подвиг.
Иногда я обижаюсь и не звоню. А почему я всегда должна первая? А когда человек позвонит — стыдно, что ломалась.
А когда поздравишь пожилых друзей родителей, на душе мир. Как будто цветы полила.
А все равно кого-нибудь ты забудешь. Вот недавно позвонила Ксюша с дачи, которая всегда даже открытки присылала со снеговиками. А я вот ничего. И вдруг я говорю ей: «А ты знаешь, мы тут все грипповали». Так прямо и говорю.
А у нас даже насморка не было.
Ольга Сульчинская
— А ты меня даже не поздравила! Дрянь такая…
Она этого не скажет. Но подумает.
Или я подумаю, что она подумала.
Хотела бы — не забыла бы. Напоминалку бы в телефон поставила.
Да нет, я помню, помню. Но — когда? Времени нет. Полный завал. Поднимешь глаза от клавиатуры — опять уже светает!
Можно написать смс. Это трудно. Обычных и без меня получат двадцать штук. Или даже пятьдесят. Остроумное — а вдруг обидится. Прочувствованное — а вдруг получится пошлость. Что-нибудь особенное… где ж его взять.
А ты поставь вместе с напоминалкой себе будильник, ага. Позвони. С голоса проще.
Но звонки — тоже задача. Среди работы если, то после поздравления спросишь ненароком: а как дела? И ну как ответят в подробностях? В обычное время можешь признаться — у меня тут столько всего сделать и народу вокруг, перезвоню, хорошо? Но нельзя же так с человеком в день его собственного, допустим, рождения. Значит, выбирай, чтоб тихо и чтоб никто не мешал. «Поздравляю! Как ты?» — и в ответ слышишь торопливое «спасибо-прости-у меня гости». И многое сразу понимаешь. В частности — что ты не там, где спешно стругают последний салат и звенят первыми бокалами.
«Что хуже праздников? Вот разве выходные…» — писал Станислав Минаков. Хорошая строчка, цепляет. В ней слышится большой личный опыт. Но все же поэт ошибается. Выходные лучше. Потому что с выходными поздравлять не нужно.
Инна Шифанова
«Нужно поздравить» и «можно поздравить» — какая бездна различий. По крайней мере в моей жизни это именно так. «Нужно поздравить» — это папино. Припоминаю сразу «нужно поесть». У папы даже про еду не получалась сказать с удовольствием. Наивысшая похвала хозяйке: «здесь все необходимые витамины». Мама это выдержала недолго, даже во времена послевоенного дефицита мужчин. Нет повести печальнее на свете, чем повесть о любви, не нашедшей компромисса между «нужно» и «можно». Я, как дочь обоих родителей, всю жизнь ищу золотую середину. Обычно полная ясность наступает после уже сделанных ошибок (не нужно было или надо было попытаться).
В детстве «можно поздравить» означало согласованный взрослыми праздник. По сути это было «нужно», воспринималось в счастливом ожидании «можно».
Потом пришло время, когда праздники и дни рождения справлялись в парке под грибком и это было однозначное счастливое и свободное «можно поздравить».
По мере неизбежного вхождения в неискренний взрослый мир «нужно поздравить» стало для меня звучать с интонацией бывшей бухгалтерши из фильма Рязанова.
У взрослых есть замечательная конструкция: «Говорят, вас можно поздравить». Это когда я вас не слишком знаю, и в общем-то мне все равно, но, говорят, есть повод. И «можно поздравить» превращается в свою противоположность «нужно поздравить». Не всегда, но бывает, со мной тоже бывает. Не люблю такие положения, но взрослая жизнь неизбежно предполагает лицемерие — это цивилизация.
Есть ситуации, когда домашние вздыхают «нужно же поздравить», имея в виду неожиданно свалившиеся хлопоты, будь они неладны. Надо вписаться в бюджет и в ежедневник. Надо подготовить дурацкую улыбку для нежелательных гостей.
Приходит время, когда праздник становится обузой. Самое страшное, когда гости перестают желать тебе счастья и любви, а желают в основном здоровья. Это уже признаки старости. Веер жизненных возможностей иссяк.
Я привыкла представителей старшего поколения называть «ребята», или «девчонки». Никто не обижается. После такого приветствия «вас нужно поздравить», звучит глупо. Остается веселое детское «можно поздравить!». Не важно с чем, жизнь впереди.