Опубликовано в журнале Крещатик, номер 1, 2022
I
Вернулись сны
обо всех недавно
ушедших, в виде
продолжения
отпеваний, поминок.
Ты не хочешь думать
о единственном
выходе, как всегда,
к морю. Он продолжит
твой путь от Атлантики
до Пасифики, по миру,
полному противо-
речий. Ненастная
погода – чья это
заслуга? Общая же.
II
Держи курс на север,
подальше от фарисеев,
рассчитывая свои ходы
заранее, без подсказок.
Избегай пафоса умиро-
творения, он же тебе
ни к чему. Беги, беги
без оглядки к морошке
и голубике, где тебя
помнят осоловевшие.
Вернее, ты их помнишь, эти
тени уходящего времени.
Везде ты видишь торцы,
запястья мостов возле
полярного причала.
III
Там, где день за днем
не доходит до дна, это
дендрарий на острове
Кипр? Нет, не тот Пафос.
(А этимология-то тур.)
В чем же тогда
заключается нынешний
пафос-то? Токмо
в созерцании витальном:
vita contemplativa.
Ибо застыла земля.
Это и есть основное
заключение, когда
пафос морской и одно-
временно лапидарный.
НАТЮРМОРТ
С ЧУДО-МУЗЕЕМ
АРХИПЕЛАГОМ
Памяти погибших журналистов
Я не имею права писать, трактовать,
Сосуществовать в постсоветской зоне.
Застряв платком в сухих ветках бука
Старого, я болтаюсь пресловутым вер-
Либром, задеваю мастодонтов
Нормативной поэтической речи своей
Ненормативной поэтической речью.
А мне наплевать, и плюю я
Таким образом, so help me God,
Словесами нерифмованными во
Все стороны вселенной, с содроганием.
(Это голос или логос так холодно звучит
В кулуарах власти души моей?)
Но, во-первых, проведем экскурсию.
Кто он, этот зритель Чудо-Музея Архипелага?
Оглядываясь, ненароком он вздрагивает
Перед экспонатами стены, пола, окна,
Занавеса, составляющих фон экспозиции
Невидимых произведений, или их теней,
Всей этой утвари бесхозной. Зритель
В недоумении шаркает ногами.
Нет, это не музей des beaux-arts.
Сам он как чучело бродит из зала в зал,
Весь свой бальзам отдавший родине.
Слышь, звон его доблестей-медалей?
С плафона трепетно болтаются шнуры
Заплесневелые. По углам размещены
Божие одуванчики с прошловековым
Стажем. Этакая умирающая профессия.
Это и архипелаг, и чудо, сохранившееся
Поле после битвы под крышей. Все осколки
Бомбоубежищ тщательно заведены
В опись кунсткамеры-зоны. Ах ты мой
Архипелаг метонимический, зафиксированный
Навсегда своими подводными ходами
В массовом подсознании узников раскрепощенных.
Ты у меня засел в самом живом ретивом,
Готова ли я всю жизнь пахать, чтобы
Челобитно дань тебе отдавать десятиной?
Интересно, каков твой нынешний бюджет?
От Магадана до Мурманска, от Сахалина
До Соловков и обратно, бежит бесконечная
Строка архипелага, гонцом империи,
То на старославянском вспоминая
Нерадивость своих братьев и сестер.
То безмолвно или кодом Морзе по БАМу
Отбивая сроки стигматически,
Целой армией по стопам страстей
Господних. Империя зэков в кандалах,
Третий Рим без оглядки. И опять
Этот зомбированный народ, ну сколько
Можно? С одной стороны, незрячие
С полным перебросом всего на потусто-
Роннее. С другой стороны, те же незрячие
С обратным знаком, кричавшие, нет, мол,
Это не зона, а вишневый сад с выходом к морю.
Все равно все зрители-жители Чудо-Музея
Архипелага страдают то ли от лже-памяти,
То ли Корсаковским синдромом. Сами выбирайте.
8 марта 2007