Опубликовано в журнале Крещатик, номер 4, 2021
* * *
Опять трамвай заблудился
в безвыходности времён.
Тот, кто в трамвае родился,
не знает, зачем рождён.
И колёса гремят ещё.
Тот же маршрут – прямой.
Между тюрьмой и кладбищем.
Между кладбищем и тюрьмой.
С одной стороны несвобода,
вечный покой – с другой.
Искры летят с небосвода
под трамвайной дугой.
Между неволей и смертью…
Что же тут выбирать?
Выпало жить в лихолетье –
вот и попробуй не врать.
Провалишься в века пустоты.
Очутишься где? Бог весть.
Только души работа
спасает. Совесть и честь.
…Где я? И что за местность?
Стена. И ещё стена.
Уносимся в неизвестность,
теряя в пути имена.
Колёса стучат, укачивая.
Клетка, тюрьма, – трамвай!
Жизнь – не щедра на удачи, но
смерти не выдавай.
Вот она – тянет лапищи.
Это твой путь домой –
между тюрьмой и кладбищем,
между кладбищем и тюрьмой.
…Колёса вращаются в воздухе,
вспарывая облака.
Дух не нуждается в отдыхе.
Дорога его далека.
Это твоя свобода.
Не безрассуден будь,
и в упоенье полёта
ищи единственный путь.
Горы и долы. Годы.
Всему помаши рукой!
…Искры летят с небосвода
под трамвайной дугой.
* * *
Когда пространство, да и время рушится,
уже не стоит пыжиться и тужиться.
Само собой когда-то обнаружится,
кем был. А если нет – зачем пенять?
Покуда дышится, покуда пишется,
душа летит на дальний звук, что слышится,
пытается хоть что-нибудь понять.
Полуглухой – прислушивайся к времени.
Полуслепой – сквозь тьму гляди, вперёд.
А слово – семени подобно, семени.
И смысл его, быть может, прорастет.
ДВА ГОРОДА
1
Петербург! У меня еще есть адреса,
по которым найду мертвецов голоса.
О. Мандельштам
Эпохою полупридушенный,
гляжу на город с тоской.
Сойти на Большой Конюшенной
или на Малой Морской?
Будят улиц названия
глубинного знанья слои,
колеблют воспоминания,
что, может, и не мои.
Зияет история дырами.
Вечный неяркий свет.
С туристами да пассажирами
общего у меня – нет!
С испытанными, воспитанными,
без всяких уже идей.
О, как широк ты, Питер!
На больших рассчитан людей.
А человек уменьшается,
став шариком ртутным, ничьим.
С прошлым – не совмещается.
В будущем – не различим.
май 2017, Санкт-Петербург
2
Я вернулся в мой город…
Осип Мандельштам
…Ну что ж, попробуй улыбнуться.
Иль горько думай: что за бред?
Как в город свой – могу вернуться,
когда его как бы и нет?
Так долго душу убивали,
в которой плач, в которой смех.
Сегодня и морские дали
нельзя увидеть без помех.
Так долго убивали память,
где Пушкин с Бабелем – вдвоем.
На камне камня не оставить?
Сдаём историю внаём?
От сна бы страшного очнуться,
упиться летней синевой…
Могу ли в город мой вернуться,
коль говорят, что он – не мой?
Не мой. Немой. Без права речи.
А речь, а слово, – смысла дом,
совместность мысли, место встречи…
Мычи, молчи, иль бейся лбом!
Ну что ж. И эти дни – прольются,
впитавшись в землю, как дожди.
Вернуться в город мой, вернуться!
Он позади. Он впереди.
* * *
Расставляет ли всё по своим местам
смерть, подводя итог,
а чего не успел ты сделать сам,
уйдёт, как вода в песок?
Вот вопрос, который меня допёк
(корчусь в печи – пекусь!)
Ибо сам себе подвожу итог,
а узнать результат – боюсь.
Может, смерть лишь встряхивает коробок,
ибо в кости сыграть пора?
Вот Случайный Порядок – кровав и жесток,
новый бог, чьё имя Игра.
И тогда вся жизнь – казино, вокзал,
где толкутся, утратив честь.
«Бог не играет в кости» – сказал
Эйнштейн. Место истине – есть?
Если всё – игра, выхожу из игры.
Скажут пусть, что сошел с ума.
Неужели случайны эти дары –
небо, время и жизнь сама?
* * *
Сокровенное – кровью в венах,
нечто, прячущееся под кров.
Открываясь в прозреньях мгновенных,
нас оно оставляет без слов.
Сокровенное – скрытое – тайна…
Ну а вдруг – ничего? Пустота?
Лишь бессмысленный шепот случайный
умирающего рта?
Что не стало словом, любовью,
не вместилось в жизни большой –
сокровенное – вышло с кровью,
улетело вместе с душой.
ПАМЯТИ
ЗИНАИДЫ МИРКИНОЙ
1
Как удержать огонь в руках?
Ведь больно. И какой в нём прок?
Одолевая смертный страх.
Проскальзывая между строк…
И тает тело, словно воск.
И тайны – не постичь уму.
Но дух в нас мыслит, а не мозг,
и пламя освещает тьму.
И жизнь потрачена не зря, –
рыдай от радости навзрыд,
когда в стихах горит заря
и говорит, зачем горит.
И неземной пронзает ток.
И мировой услышан гул.
…Не спрашиваю, кто зажёг.
Не спрашиваю, кто задул.
2
Есть Бог глубин
и Бог высот.
Но он един –
и тот, и тот.
Глядящий на меня с высот –
Судья! И мой немеет рот.
А тот, кто в тайной глубине –
неслышно шепчет что-то мне.
Вступаю во владенья дня,
тьму сокровенную храня.
На дерево гляжу. А тень
его, ветвями шевеля,
как будто дополняет день,
свидетельствуя: вот земля.
И в ней корнями сплетены
все наши ночи, наши дни.
В объятьях тайны-тишины,
в той глубине – мы не одни.
3
Как бесконечен выдох, вдох!
Как будто мною – дышит Бог!
И мной – живёт? И мыслит – мной?
А, значит, я – не прах земной?
И нужно место дать Ему.
И нужно дать ему ответ.
Вместить в себя живую тьму.
И слышать вновь: «Да будет свет!»
22–25.09.2018