Опубликовано в журнале Крещатик, номер 4, 2020
* * *
в квартире Гоголя ремонт
здесь вещи нищие простые
в каналах звёзды золотые
укачивают старый зонт
чтоб упреждая нищеты
повадки заспанные птичьи
хозяин плакал по-девичьи
или хихикал немоты
боясь как холода и спал
до полудня в халате старом
от холода за самоваром
дрожал как будто убеждал
себя ли маменьку бог весть
в том что ему спалось сегодня
нехорошо на то Господня
должно быть воля если есть
у нас наливка дай сюда
кажись держали ей-же барин
а он зачем-то вдоль окраин
опять шатался до утра
потом писалось да спалось
потом так страшно просыпаться
всё девки или черти снятся
кровотеченье началось
и страшно страшно жить
молчать и мёрзнуть что за холод
вчера споткнулся мёртвый голубь
наливки стало-быть налить
а он уже не слышит спит
боится спать идти страшится
всё это скоро разрешится
всё это скоро отболит
* * *
закрой кавычки музыка сама
здесь утешенье хоть пожили скверно
изжогой от дешёвого вина
пугали белок в парке и наверно
умрём от старости она почти пришла
о чём я да всё тот же изумруд
грызёт бельчонок в опустевшем парке
щиты рекламные уже не славят труд
но шубы банки частные заправки
и здесь тебе не пулю отольют
скорей от сердца капли на траве
что космонавтам снилась возле дома
им не спалось в бездонной вышине
в твоём кальяне крутится солома
и самолётный след завис в окне
как ленточка на финише привет
родне друзьям и нам в ночи не бденья
дешёвое вино плохой приход
опять про смерть про муху про варенье
с три короба вранья а кто не врёт
кавычки закрываем гасим свет
без нас пейзаж отлично обойдётся
и самолётный растворился след
и песенка не больно оборвётся
редактор всё ненужное сотрёт
* * *
;…до жизни, стриженной под ёжик…
С.В.Петров
жизнь скупа под ёжик стрижена
гаражи да пустыри
дети носятся до ужина
во дворе «замри-умри-
воскресай» тяни до ужина
не набегалась ещё
жизнь скупа под ёжик стрижена
сохнет серое бельё
в сером дворике засеянном
серым дождиком рябым
воскресать как будто рано нам
но ведь мы уже не спим
просто по привычке просимся
«воскресай-замри-умри»
скоро всё должно закончиться
вечны только пустыри
только этот дождик рябенький
да бельё ему под стать
воскресай не спи мой маленький
скоро всех загонят спать
* * *
на пейзаже Фалька
только угол дома
да икра асфальта
да вода из крана
пароходик белый
овощи из лавки
локоть загорелый
женщины овчарки
церковь за рекою
жёлтые заборы
что это левкои
во дворе конторы
жизнь не будет долгой
а вода холодной
женщина печальной
будет но не строгой
ей досталось лето
с пыльными краями
в рыжей дымке света
дни бегут за днями
* * *
в клепсидре истекла вода
Борис Нарциссов
здесь шофёр по-татарски мычит
если радио глушат помехи
это всё что я помню из Пьехи
да и чем заменить этот вид
за окном поредевший Коро
скоро кладбище кажется скоро
флоксы пыльные возле заборов
и в подойник стучит молоко
вспоминаешь автобус трясло
понимаешь мир тесен и страшен
и несло то соляркою с пашен
то резиной плохое кино
а другого не будет терпи
истекает в клепсидре водица
станут степи с пролесками сниться
окна «жолтые» и фонари
нарисуешь потёкший кружок
на стекле за которым двоится
та картинка что к старости снится
степь с пролесками да самолёт
жестяные с базара венки
из рядов где капуста дешевле
полюби эту бедную землю
подыши нарисуй и сотри
* * *
Маше Зазулиной
свет не нужный нужный ли
с лёгким запахом простенка
тоже знаешь работёнка
оторваться от земли
или нет не отрываясь
заиграться допоздна
а потом глядишь луна
нагибается качаясь
для заснувшего ребёнка
тихо кружится земля
и с неё сойти нельзя
и не холодно нисколько
просто вспомни шла зима
фары стену освещали
и куда-то убегали
два потешных огонька
вспомнишь и заснёшь легко
будет звёздочка колоться
станет призрачней сиротство
и чужое и своё
ляжет свет на подоконник
станет в комнате тепло
и прокиснет молоко
не допитое на полдник