Опубликовано в журнале Крещатик, номер 3, 2020
* * *
Чтоб провода не задевали,
Стригут деревья горожане,
А льдины мечутся в реке.
Деревья сумрачно дрожали
И чем-то мне напоминали
Солдат с культяпкой в рукаве.
* * *
Весна озёр и рек – весна воды.
Весна листвы – к деревьям благосклонна,
Весна травы – земли покроет лоно,
Весна цветенья забредёт в сады.
Весну людей повсюду я искал:
В любви, в улыбках, в радости пелёнок.
Учёный муж – воистину ребёнок –
Земную жизнь игрушкой посчитал.
Крутил и так и сяк её в руке
И, разобрав, с трудом постигнул атом,
И потянуло космосом и адом…
Весна небес колышется в реке.
* * *
На Троицу слезами обольюсь
Не оттого что умереть боюсь,
Не оттого что криминальна Русь,
Но потому что нынче на погосты
Живые к мёртвым не приходят в гости.
Живым – живое. А в могилах – кости.
Костями станем. Видно, посему,
Не доверяя жалкому уму,
Ни в том, ни в этом мире не пойму
Движенья по орбитам всех планет
И атомов, поскольку с детских лет
Не признавал ранжиров и светил
И тех, кто власть законно захватил.
И если я по духу анархист,
То благо, что ещё не атеист.
А за Творца, что всё решил за нас,
Я Аз воздам слезой из мёртвых глаз.
* * *
Убитые тела сковал мороз.
Вокруг стволы обугленных берёз.
И, наступая на убитых, в бой
Идут бойцы ведомые судьбой.
И хриплое «ура» из мёртвых тел
Из-под сапог летит в иной предел.
Так говорил, сжимая трубку, Дар,
Пройдя войны, страны, судьбы кошмар.
В Синявинских болотах, там и тут,
Не погребённых кости вопиют.
* * *
Репа, брюква, свёкла, тёрка.
Хаос в кухне. В окнах ветер.
Школьник в майке. Шкварок горка.
Запах сдобы. Вечер светел.
Сохнут мирно на верёвке
Простыня и пять пелёнок.
Кречет в небе, а в кладовке
Ловит поздний луч котёнок.
Крепкий чай уже заварен.
В телевизоре премьера:
В шарабане мчится барин –
Долго ехать в нашу эру.
* * *
Свободе выбора сочувствую с утра,
Но лень моя расчётливо хитра,
Окутывает тысячами пут,
Чтоб дух завис, не воплощённый в труд.
Свобода выбора – суровая свобода.
Её вдохнула и в меня природа.
Мне далеко до лучшей её части,
Но ощущаю я порою счастье,
Когда, встряхнув за шиворот себя
И кандалами лености звеня,
В себе – себя другого нахожу
И слову верноподданно служу.
* * *
Всю ночь по морю пробегала зыбь
И молнии раскалывали небо,
И сад мерцал зелёный, словно невод,
Отяжелев от всполошённых рыб.
Всю ночь влетали запахи в окно,
Садились на кровать и занавески,
И комната плыла в холодном блеске.
Поток воды был твёрже, чем стекло.
Всю ночь над морем пенилась гроза,
Поток воды гремел по жести кровель.
И молнии очерчивали профиль –
Того, кто в гневе приоткрыл глаза.