Перевод Анатолия Добровича
Опубликовано в журнале Крещатик, номер 3, 2018
Перевод Анатолий Добрович
|
ПЕРЕВОДЫ |
Выпуск 81 |
Артюр РЕМБО
/ 1854–1891 /
Набредя на упоминание «Пьяного корабля»
Артюра Рембо в одной из книг, я прикинул,
что давно не видел этих стихов, и нашел их в поисковике. Французского
я не знаю ни в каком приближении. Передо мной оказались пользующийся доверием специалистов
подстрочник Э. Ю. Ермакова и 18 (!) вариантов поэтического перевода стихотворения
на русский. Несмотря на участие в этом труде поэтов первой величины, переводы, как
мне кажется, не вполне удались. Они удивили меня не только степенью произвола по
отношению к исходному тексту (если сверяться с подстрочником), но и чрезмерной напыщенностью
тона.
В самом деле. «Когда, спускавшийся
по Рекам Безразличья, Я от бичевников
в конце концов ушел» – передает начало стихотворения Леонид Мартынов, но откуда
он взял эти «реки Безразличья»? И этот «уход от бичевников»?..
Чаще всего переводчики прибегают к
александрийскому ямбу, традиционно задающему стихам известную высокопарность. Я
отыскал в youtube исполнение этой вещи французским актером
и нашел, что ее размер в такой же (или даже большей) мере соответствует анапесту
в русской силлабо-тонической системе.
И правда, из переводивших «Пьяный корабль» четыре
автора избрали анапест (П.Г. Антокольский, Д.Г. Бродский,
А.С. Големба, Е.В. Головин). Предпочел для перевода этот
размер и я. Мне, к сожалению, не ведомо, высокопарен ли Артюр
Рембо в оригинале, а если и так, согласуется ли его стилистика с паттернами французской
поэзии, которые были приняты в его время.
Но в любом случае, по-моему, есть
смысл в том, чтобы еще раз попытаться осуществить перевод знаменитого стихотворения
– перевод, претендующий на большую близость к подстрочнику и, по возможности, выводящий
текст из сферы патетической декламации.
Впрочем, по правде говоря, я не исключаю,
что такая декламация как раз и соответствует стилистике А. Рембо. Готов также предположить,
что близость к подстрочнику в данном случае менее важна, чем передача пышности и
причудливости словоупотребления.
«Осовременивается» ли таким переводом
знаменитый француз, открывший новую эпоху в поэзии? Возможно, но такой ли уж это
грех? Вдобавок, по своему складу, я избегаю эпатажного самопредъявления,
между тем как склонность к нему зачастую сочетается у художников с артистизмом высочайшего
толка.
Но раз так – не представил ли я читателю
некий вариант «Рембо для бедных»? Мне хотелось бы удостоиться оценки тех, кто по
уровню компетенции имеет на нее право. Как бы то ни было, проделать вслед за поэтом
его незабываемое путешествие было для меня истинным наслаждением.
Анатолий Добрович
|
Понеслась, поскакала река подо
мною! |