|
ПОЛУСТАНОК
Поезда у жёлтого вокзала
Спутали, неспешно уходя,
Элегантность винного бокала
С целеустремлённостью гвоздя.
На перронной плоскости букетик,
Шалый пёс несётся во всю прыть.
Некого из дальноземья встретить,
Некого в безбрежье проводить.
Но однажды, выйдя из вагона
В свежие объятья ветерка,
Стукнет в геометрию перрона
Элегантный гвоздик каблука.
Над вокзалом небо багрянится,
Терпки запахи увядших трав.
И в поля неубранной пшеницы
Убежал покинутый состав.
*
* *
Быть может это не зазря,
А для чего-нибудь и важно.
Как этот дом многоэтажный,
Забытый в травах пустыря.
Как парфюмерии манок,
Как макияжные обманы,
Как пол, уплывший из-под ног
В нирвану и в щелчок капканный.
Но, появившись втихаря,
Бродил рассвет в коробках комнат.
Конечно, это не зазря.
Но кто теперь об этом помнит?
ОСЕННЯЯ
ЛЮБОВЬ
Бесстыже, охристо и рыже
Под ветра заоконный всхлип
Упала осень между крыш и
Вздохнули кроны старых лип.
И сквозь запреты и препоны,
Стремясь к началу всех начал,
Текли вдоль улиц феромоны[1],
Ища спасительный причал.
Орехи конского каштана,
Коварность луж, оплывший след,
Случайное меццо-сопрано
И неслучайное: «Привет!».
А в парке, ни о чём не зная,
Листва ложилась всё желтей,
И заливался хриплым лаем
Кобель, промокший до костей.
СЕНТЯБРЬСКАЯ
БАЛЛАДА
Настырно дребезжал стакан,
Бродило эхо в тенях комнат,
Слегка поскрипывал диван,
И занавеску ветер комкал.
А за дверьми лежала тишь,
И время пряталось в клепсидрах.
И кот принёс в подарок мышь:
Он понимал в хороших играх.
Ничто не вечно под луной.
Экклезиаст и тот не вечен.
И распахнулся сон цветной
Над обещаньем скорой встречи.
А утром всё наоборот
На театральный фарс похоже.
Смеялся в кресле мудрый кот,
И ахали часы в прихожей.
И равнодушно, как и встарь,
В плену прохладного Борея
Стоял за окнами сентябрь,
Листвою клёнов пламенея.
ТУМАННОЕ
Такой
туман, что просто чёрт возьми.
Не время для прогулок и загула.
Звонок раздался около восьми,
И сразу в доме свежестью пахнуло.
Коньяк и кофе. Что-то пульс частит.
След алых губ украсил край бокала.
Пуст в зеркалах туманный лабиринт,
И лампы в доме светят вполнакала.
И где-то здесь, а, может, далеко
В тумане роща догола раздета.
И комната, как маятник Фуко,
Качается. И кружится планета.
Туманно. Кучевые облака
Раскинулись и в неизвестность манят.
А ночь нежна, как летняя река,
Неразличимая в густом тумане.
МЕЛАНХОЛИЯ
Сентябрьский вечер. Тает лето,
Как пароходик на реке.
И скучно острие «Жилета»
Скребёт щетину на щеке.
У дам с утра прохладны взгляды,
Капризны очертанья губ.
Так в ожиданье снегопада
В кладовке ёжится тулуп.
Гудки вздремнули у вокзала,
Кот в полусне бормочет речь.
Снаружи – охристо и ало,
А в доме ждёт поленья – печь.
На почте стынут телеграммы,
Грызёт сухую корку мышь.
И ждёшь звонка. Так оклик мамы
Ждёт заблудившийся малыш.
СТРАННЫЙ
ВЕЧЕР
Часы молчали, стоя на комоде,
И день застыл, как муха в янтаре.
Закат кровит. А это к непогоде,
Ветрам, суставным болям и хандре.
Без суеты загадочно и немо
В себя ушли на время зеркала.
И три слегка увядших хризантемы
Устроились на плоскости стола.
Всё потому что от звонка в прихожей
Вздохнул давным-давно забытый стих,
Внеся сумбур, прохладные ладоши,
И странный вечер только для двоих.
|