Эти дамбы и каналы
эти мельницы и море
это счастье или горе
занесенное в анналы
стен мостов и откровений
покосившихся домов
не рассчитанный улов
из сбегающих мгновений
и вдоль улиц легкий бриз
заблудившегося ветра
как изысканный каприз
прославляемого метра
*
* *
Базарчики где в грязный
снег забились переулки
безликие дома но в них живут пока еще друзья
стихи как впечатление от городской прогулки
но к сожаленью в них ни сохранить ни удержать нельзя
ни Кемпу[1] ни собор ни ночью реку под мостами
огни на левом берегу от староверской слободы
и ивы ветви или звезды над жасминными кустами
и ощущенье непременное подкравшейся беды
*
* *
Империя прошла но сохранился древний Рим
холмы и форумы и храмы и изящные колонны
Нерона дом в развалинах сейчас почти незрим
у терм бандита Каракаллы все пинии наклонны
под ветром теплым и под мартовским дождем
старинные мосты застыли над теченьем Тибра
на них мы чуда по дурной привычке ждем
а сами держим слабыми руками уши тигра
* * *
Ли Бо пытался отраженье
луны в воде напившись отловить
не преуспел он но живет сомненье
что так наверное и стоит все же жить
вот так и стоит очень не стараясь
и самого себя зазря не изводя
в чужих лесах и городах скитаясь
и время праздно в созерцанье проводя
вином час от часу не слишком увлекаться
писать не очень-то понятные стихи
в себе самом не слишком сомневаться
и дни покажутся так ясны и легки
*
* *
Далекая окраина империи могучей и великой
в период краткий между двух эпох
развал обычный и конфликты с местной кликой
и катастрофа захватившая врасплох
суровая зима и бедность подступает к сожаленью
река почти совсем замерзла и застыла тушь
не пишется и к легкому вечернему томленью
опять добавилась привычная хандра и чушь
страна изменится и несомненно снова возродится
весна наступит слива снова расцветет
нам только в это время не назначено родиться
и наше время по весне наверное уйдет
*
* *
Воспоминания как листья облетели
но хочешь все же быть потомком мудрецов
и у ручья пастушеской свирели
услышав мелодичный тихий зов
срывая тамариск и лавра ветви
мечтать в тиши плести из роз венки
и Аполлону посвящая песни
среди гетер додумывать стихи
где мысли ткут под томный звук кифары
для сердца и любви пленительные чары
* * *
Из озера куда-то вдаль сбегающая Рона
фундамент римской виллы в парк Гранже
запрятанный и солнце закрывает крона
платана и давно и так легко забыт уже
хозяин этой виллы и его погибшая семья
убитая тогда в нашествие германцев
зато хранится в парке солнечном скамья
приют давая для турецких оборванцев
* * *
В Нью-Йорке возле арки Вашингтона оркестрики играют старый джаз
для черных белок и студентов и для нас
живущих здесь среди деревьев и бетона
толпящихся на улицах домов
бредущих мимо сумеречных фей
машин ползущих по истории района
страны и города здесь примерял Бродвей
к себе когда-то Бродский из бульона
любви наркотиков и городских шумов
из джаза и из уличных теней
огней в Гудзоне и в Нью-Джерси за рекою
приходит что-то красною строкою
для прожитых стихов и не наставших дней
*
* *
Их эти шарфики и пестренькие шали
И блузки часто так раскрыты на груди
Что цвет их глаз запомнится едва ли
Хоть как на них ты с изумленьем не гляди
Опять же юбки в сочетании с походкой
А также шорты и лосины по весне
В них бедра кажутся раскаченною лодкой
Которая плывет рекою в сладком сне
Ольга КУДРЯВЦЕВА ПОЭЗИЯ Выпуск 74 * * * А меж этими стенами мирно лампочка горит, время вьется между нами, время сказки говорит: – Что-то было, что-то сплыло, что меж...