|
* * *
Здесь подают «американо»,
А к вечеру – отдельный дринк.
Не пей мартини из стакана –
Тебя осудит Метерлинк.
Поведай о шипах, мимозах,
Своей предпесенной тоске…
Ты мне нужна, нужна как воздух,
Оазис в пламенном песке.
*
* *
Прекращай мониторить соцсети,
Как сверчок, потерявший шесток…
Подыхают советские дети –
Померцают – уходят в песок.
Я, конечно, совсем не беспечен,
Одолели долги и враги…
Кто же выручит? Пули и Стечкин,
И подборка от Гены Айги.
*
* *
Описать запоздалую вспышку,
Мрак и морок, и пепел любви…
У лисицы и зайца интрижка,
И они навсегда vis-a-vis.
Откровенность, хожденья по мукам,
Фотовспышки, и магний, и плен.
И трехдневную эту разлуку
Вышить крестиком, как гобелен.
*
* *
Ты словно героиня оперетты:
В СИЗО, в тюрьме, в приемной у врача
Твой нежный альт передает приветы
По перепонкам нежно стрекоча.
Твой нежный альт пророчит наказанье,
Подследственным пророчит Страшный суд…
И у меня заходится дыханье,
Когда сухие губы нежно врут.
*
* *
Позабудь содержание фильма,
Не гуляй, не кури в холода.
Как ждала и грустила Брунгильда,
Так тебе не грустить никогда.
Приходи в темный мартовский вечер
К человеку, которого нет.
Это Невский, и сфинксы, и глетчер,
Это Стикс, и халва, и щербет.
*
* *
Губы дерзки, слова – откровенны.
(Тот болтлив, кто сидит взаперти).
Афродита явилась из пены
Аккурат к девяти тридцати.
Вам диаспора гимны слагает,
Наливает то с горкой, то без.
А поэт ничего не решает,
У поэта иной интерес.
*
* *
Тонешь белой голубкой Кордовы
В небе синем, как в синей крови,
Чтобы жены и девушки, вдовы
Берегли трепыханья свои…
Огоньком сигареты, мерцаньем,
Шепотком, заклинающим тьму,
Комариным июльским гуляньем…
Так, чтоб набело – «Лето в аду».
|