– Сколько стоит она?
– Хорош зачин.
Сто сорок локтей сукна
и тридцать овчин.
– По рукам.
– Браги?
Чайки над морем. Гам.
Дальней грозы зигзаги.
Смётано дело.
Холодно. Ночь близка.
К телу пригнано тело,
как два бруска.
2. Мужи
Сварт – на корабль. Хёрд четверых –
в крошево. Тысячи капль
(точно капель со стрех)
крови – с бортов.
Правый рукав багров.
«Что так яришься, Хёрд?
Видно, крупен твой долг!»
Чёртовый Фьорд.
«Долг мой нискольк».
«Так уж нискольк?
Ты говоришь, как труп».
«Лучше б ты смолк».
«Меч мой сугуб.
Как бы ни был силён
ты, но сильнее сон
смерти. А?» Кличь не кличь –
не отзовётся Хёрд.
От вороха дорогих добыч
накренится борт.
3. Жёны
Говорит Йорейд: «Я здесь гостья.
Уступи мне место на этой скамье». Оск – ни слова.
Думает: подавись костью
ядовитой рыбы. Потом: «Что как мне
не встать? Нездорова».
Йорейд на исходе недели
просит Ульва: «На Крутой Берег
к Оск поезжай, вот меч,
встретишь работника на его наделе,
окликни: Эйрик!
Обернётся – голову с плеч».
Оск зовёт Кари: «Где
удаль,
герой? Видишь корабль возле Утёса
Кобыльих Морд?»
Хлынула вода, чёрная как уголь,
в пробитый борт.
Стихло море. Ни кормы, ни носа.
P.S.
Наглядись, пока не стало темней,
за подкладку зашей:
никогда в таком наклоне коней
не увидишь, их изогнутых шей.
Возле содранной кожи земли –
остроклювая стая ладей.
Даже блики слова «вдали» превосходнее тяжёлых людей.
Что им стоит секирой махнуть,
с окровавленной ступить на порог
и отпраздновать ратный путь,
осушив вина пьяный рог?
Как слепой, гора стоит на ветру,
рыбой вяленой проржавлен завод,
тихо в крестики-нолики игру
кладбище за изгородью ведёт.
Алексей ЦВЕТКОВ ПЕСНЯ ИЗНЕМОЖЕНИЯ кто за шпротами и сопроматом с перебитой от блуда рукой возвратился в реал в сорок пятом убедился что мир никакой из кристаллов страда и...