|
* * *
Агамемнон вернулся домой, уничтожив сто тысяч галлов.
Зовёт к себе Пенелопу, являются женихи,
читают ему стихи о демонах и валгаллах,
о том, как сияют скалы, о тех, кого душат мхи.
Агамемнон сидит, скучает, подбородок подпёр ладонью.
Вспоминает иное время, переход через Альпы, свет
над полями, заросшими белладонной…
Зря обвитый аспидами аскет,
сменив женихов, левитирует в тронном зале –
Агамемнон спит и видит во сне свиней:
это его гвардейцы пьют самогон в казарме,
цвет регулярной армии, самые звери в ней.
Алый шар, озарив дворец, катится над палестрой.
Ещё один сон – и хорош, пожалуй.
Приближается Пенелопа (а кажется – Клитемнестра),
ударяет спящего в грудь кинжалом.
* * *
1
размыкаются кольца странствий
озаряясь родным огнём
– это будет такой катарсис
что невольно утонешь в нём –
прячась в тень, напевает некто
у вольера, где спит герой
а в невидимой части спектра
наблюдающий за игрой
гуманоидных сложных кукол
в мифотворчество зритель впал
ходят сны по цветочным клумбам
пропитавшись пыльцой, и Пан
наконец-то настроил флейту
выпив с Вакхом на брудершафт
дождь берёт голубую лейку
поливает сухой ландшафт
2
размыкаются кольца странствий
гипнотический Лаокоон
помнишь, как ты ревел от страсти
с лёта врезавшись в легион
неприятельский, этой жажды
не унять, но приходит час –
в ту же реку заброшен дважды
в те же двери начнёшь стучать
узурпатор окажет милость
мертвечины швырнёт кусок
ничего здесь не изменилось:
нижний уровень, третий сорт
бочки киников пахнут потом
всё-то стоикам трын-трава…
обступили вольер илоты –
поглазеть на больного льва
Лица
слетелись лица выклевать глаза
но ты эвакуировался за
холсты тумана, выпуская корни
и щупальца, меняя цвет и форму
дрожащим самкам подавая знак
не двигаться… и первое лицо
пробив туман, вошло заподлицо
в голодный грунт, не рассчитавши угол
падения, и по незримым дугам
спикировала, взяв тебя в кольцо
клокочущая ярость остальных
и над буграми мышц твоих спинных
защёлкали изогнутые клювы
и дождь через плечо три раза сплюнул
на остовы сараев дровяных
там копошились тени доходяг
и кровью на крошащихся гвоздях
расписывались вставшие из торфа
фантомы чёрных братьев Метаморфа
вплетённые в змеиный Зодиак –
твои солдаты и твои рабы…
тогда из покосившейся избы
и вышла Смерть с разинутою пастью
и ты увидел, как с Её запястий
снимались лица в родинках судьбы
всё новые и новые… туман
рассеялся, в узорах рваных ран
задравши морду в небо ледяное
ты оградился снежною стеною
но не сдержал клекочущий таран…
всё стихло, ты очнулся на столе
в реанимационном отделе-
нии сырой приземистой больницы
открыл глаза, и… полетели лица
* * *
1
закатывалось бледное, когда
из морозильной камеры могилы
звероподобный выбрался наружу –
никто не видел… только местный грач
качнувши стариковской головою
слетел с кривой берёзы от греха
да волк завыл, а может, это ветер
запутался в дрожащих и сырых
звероподобный двигался вдоль склона
поросшего колючими холма
кружились в небе белые, слепили
а в деревянных жёлтые зажглись
там вкусные раскуривали трубки
смеялись, пели, нянчили своих
детёнышей…
тогда-то он и вспомнил
костры в тумане, острый запах пота
животный страх, переходящий в смерть
и лёг на белый, и пополз на жёлтый
2
высокий вкусный вышел из ворот
поёжился, затем перекрестился
стал красным вкусным, быстро перестал
сопротивляться… выбегали злые
испуганные, кислые на цвет
с приплюснутыми мыслями на запах
в руках железки, из железок – дым…
3
– никто и шелохнуться не успел
как будто он из будущего прыгнул
– ну да, сидели, выпивали за…
да мало ли за что мы выпивали!
– что значит признавайся? это шутка?
– сидели, выпивали, говорю
травили анекдоты… за окном
всё падал белый – тут-то я и вспомнил
костры в тумане, вкусных на конях
края могилы, нестерпимый голод
Баллада о Граале
философский ли камень скатился с души
ржавый рыцарь хохочет в клубах анаши
отражаясь в трофейном Граале
щиплет кралю в портовом серале
посмотри на меня, я герой Ланцелот
истребитель драконов, воздушный пилот
штурмовик из отряда Артура
поглядит и оскалится, дура
мол, видали мы ваших и прочих других…
оплетают белёсые руки пурги
корпуса кораблей на приколе
отвернулся – обиделся что ли –
Ланцелот, отрывая Грааль от стола
протыкает запястье стрела не стрела
но какой-то предмет посторонний
размывается профиль вороний
сквозь него проступает змеиный анфас
вот тебе и история – скажешь, не фарс?
– ничего не скажу, потому как
это я развлекаюсь из лука
это я, если хочешь, воздушный пилот
истребитель фантомов, которые вот:
лжегерой и портовая краля
отойди, говорю, от Грааля
ржавый рыцарь хохочет, но только иной
ястребиные крылья сложил за спиной
победитель финального тура
штурмовик из отряда Артура
демонический праведник новой волны
он вернулся с Четвёртой Драконьей войны
без разбору своих побиваша
–
никому не достанется чаша!
Обряд
родители выносят малыша
все шестеро – щетинистых, шипящих
над ними возвышается Неспящий
невидимыми крыльями шурша
раб взбалтывает запахи
пора
менять раствор в воронках погребальных
служители с токсичными грибами
застыли по периметру двора
включается сакральный аппарат
раскопанный ещё в палеолите
глянь, феромоны сыплются в числитель
а блики в знаменатель…
лиловат
первосвященник
куколки врагов
опущены в дымящееся зелье
родители, завёрнутые в землю
благодарят хтонических богов
* * *
сначала умер плюшевый медведь
да не один, а сколько их у Маши…
потом сломалась Мишина машинка
взрыв разметал солдатиков на марше
и даже жёлтый клоун на пружинках
устал ломать дешёвую комедь
ты скажешь – просто выросли ребята
а я скажу – тем хуже для ребят
студентки Маши и сержанта Миши
однажды он вернётся из стройбата
и вместе с Машей (чем не вариант?)
займёт-таки положенную нишу
пойдут детишки, ссоры и т.п.
там и развод, считай, не за горами
жизнь удалась, никто не виноват
прикован к креслу после ДТП
смолит LM по грудь в оконной раме
и вспоминает Машу и стройбат
что это было? было ли оно?
вот он в казарме пишет Маше:
– встреть
меня 6-го на Казанском, ладно?
вот за руки держась, они в кино
идут и исчезают безвозвратно
вот умирает плюшевый медведь
|