|
ЦЕЦИЛИЯ
Святая Цецилия, дева трав засохших,
лёт вольных птиц, запах моря и хлеба,
бедрами будишь в эфебах мужчин,
одна, как алтарь в разодранном небе.
Сон мой бессонный, хоралы души
на июльской меже, куда так спешишь?
В святость стремишься сбежать от любви
иль серость жизни тебя всполошила?
Песчаная тишь пеленает шаги,
жаждешь любви, но Богу поручена.
Он в пекло при жизни ввергнет тебя,
подарит колье из терновых колючек.
Когда содрогнешься, не станет заслоной,
не источит из камня крови,
путь не украсит, не сменит доли,
лишь лик твой замкнет в икону.
Святая Цецилия, к руинам храма
пришла ты за правдой – стрекочут цикады…
И глядя на плющ на мраморе старом,
читаешь молитвы – засохшим травам?
ИЗОЛЬДА
Я вся – одно лишь желание,
я жду своего Тристана,
король, бледнея от ревности,
рыцарей прочь прогоняет рьяно.
Скрываю в сердце тайны тернистые,
губы напитка любовного жаждут,
волосы в небе мои рассыпались,
устремились навстречу желанному.
Люблю. Может, себя? Может, его?
Кого предаю? Короля иль любимого?
Я ведь женщина-приключение,
каждую ночь неповторимая.
Я – Изольда, и покорная, и властная,
за любовь мне короны не жалко,
но навеки я – королева:
для Тристана, для себя и для Марка.
МАРИЯ
Мария, несу тебя на крыле моей жизни
над вершиной, которая
снится звезде, если человек
не доверяет своему сердцу.
Стряхиваю Марию. Смотрю. Цепляется
судорожно за перья, вырванные из крыла.
Падает, как обычная женщина,
а в женщине прекрасней всего – тело.
Море на миг на камни присело
как миф пред кровавым свершеньем,
воронье прилетело, чтоб рядом с Марией
врасти в землю.
ВЛЮБЛЕННЫЕ
Прошу, не мешайте влюбленным:
страстным душам и смерть не страшна,
цветущий луг им расстелет весна,
обнимет рассвет окрыленный.
О дальних дорогах щебечут им птицы,
ручьи и потоки пьет в их честь море…
О стройных телах вещают зарницы,
рисуя на небе златые узоры.
Прошу, не мешайте влюбленным,
пока их старость не ранит смертельно,
они, как роскошный занавес,
скрывают мрачную сцену.
БАРБАРЕ
За семью горами, за семью морями
ты, как дорога ночная снегами.
В Родопах – ты мне Эвридика,
в Джами – ты строки сур Корана,
в Болгарии – плат сребротканый
и мои крылья над горами.
В ночи – беседа рос со звездами,
весной – аллея меж березами.
Барбара – серна у водопоя,
гроздь винограда, вино золотое.
Барбара – луч на гранях каменьев,
яркий свет дня, не тронутый тенью.
Барбара – женщина и ребенок,
гордая тайна спокойного моря,
когда луч рассвета с сумраком спорит…
|