Опубликовано в журнале Крещатик, номер 4, 2012
Татьяна ПАРТИНА
/ Одесса /
От частного к общему
|
От частного к общему Где я не была и не буду (и к черту всех) Рассыплется пепел сожженного по частям – Каких-то дворцов и сараев, но жалок грех Засохшей былинки, воды не допившей грамм. Всего лишь для жизни был нужен один глоток… Сравнится ли с этим любая другая блажь? Но каждому ливню назначен небесный срок И каждой травинке ты силу свою не дашь. Как старый шаман, что умеет спасать хлеба, Я тоже могу набубнить хоть какую хрень. И снятся мне ночью волшебные те слова, Но утром напомнить их мне забывает день. * * * Живущие. Так коротко и зло Мы названы. Мы просто чья-то смена. Как девушка, держащая весло, В историю уходит постепенно, Так наша жизнь теряет всякий смысл. Но нет конца сомнениям и снова Из бедных букв мы собираем Слово, Из плоских слов мы составляем Мысль. И вновь теряем тоненькую нить Меж болью тьмы и наслажденьем света… И нас, таких живых, корить за это – Не Вечности, в которой нам не жить. * * * Здесь холодно, мой друг, не приезжай – Темнеет в пять, светает в семь иль в восемь; Здесь с октября по март – зима и осень; Из всех желаний – разве только чай. Здесь путеводной нет у ходока. Вот он лежит под прессом снежной глыбы. В обледеневшем небе тают рыбы, Похожие слегка на облака. И сушатся пеленки на ветру, А это значит – женщины рожают. Они ни сил, ни денег не считают, Поскольку знают, что они умрут. И плачут без обиды и вины… Но жизнь идет, и все не так уж плохо. Здесь даже свет порой бывает в окнах Поскольку, к счастью, не было войны. Ключи от… – Дедушка, что ты? Ну, потерял ключи. Тоже мне, горе, главное, – жив пока. Впрочем, как хочешь: жалуйся, не молчи. Вот тебе палка или моя рука. – Вышел сегодня я прогуляться в парк. Думал о многом: грешников развелось. Что-то, похоже, делаем мы не так, Коль не пугает их и Господня злость. Ночью увидел: за облаками свет, Странные тени, пьяный тупой галдеж. Глянул на пояс, – ну а ключей-то – нет! Раньше все знали: связку Петра – не трожь! Дочка, спасибо. Знаешь, у этих врат Столько разбилось хрупких мирских личин… Только подумай: страшен ли миру ад, Если от рая можно украсть ключи?.. О точности попаданий в цель Мой жестокий романс – это было любовное скерцо О желудке, пронзённом случайно и наискосок… Мой неловкий Амур, что ж ты вечно стреляешь не в сердце? А у нынешней жертвы, похоже, прострелен висок. И поэтому наш, наш роман недоступно высок. Он со мной говорит обо всём, что на ум не приходит: О науке и жизни, о Боге, пространстве, всерьёз Об истории времени, бритве Оккама и вроде Мы во многих совпали теориях физики звёзд. Только вряд ли он помнит, он цвет моих помнит волос. Мы нашли аксионы в холодном пространстве Вселенной, Комплименты себе из моих он выхватывал уст, Мы читали стихи, но касались и прозы нетленной, Нас связал Жан-Поль Сартр, и нам бешено нравился Пруст. Только вряд ли он думал – какого размера мой бюст? Он всегда говорил, что нет женщины в мире умнее, Что ему наша дружба действительно очень важна… Только где он сейчас? Может, снова встречается с нею? Если мы так близки, то скажите, какого рожна Почему он не знает, как с ним я могу быть нежна? И одна вечерком, набирая петельки на спицы, Забывая про Канта, я думаю только о том, Почему бы ему на бесценной такой не жениться, И как баба простая, лью горькие слёзы ручьём. Только завтра при встрече мы снова о Канте начнём. Затянувшееся мгновенье – О прекрасная, как вас зовут? В этом дивном пространстве Вы, как флюгер, качнулись от взгляда, не бойтесь меня! Трость, цилиндр, усы, говорят о моем постоянстве, Ну а ваша прозрачность – о бренности каждого дня. Я не верю в случайность. Свистящие стрелы амура Не пронзили б навылет мою безупречную грудь, Если б ваша улыбка, а если точнее – фигура Затмевали бы вашу совсем небанальную суть. Но прелюдия к счастью, устало уже запинаясь, Слишком долго звучит, убивая мой дерзкий кураж. Неужели нам вечно вот так и стоять, улыбаясь, В наших позах учтивых, не в силах покинуть витраж? * * * Сегодня День Сурка. «Весна наступит», – Сказал честнейший из земных существ. А ты идешь, как рыжая, в тулупе, Когда весне объявлен благовест. Но где ж она? Ни слова, ни полстрочки Не прочитать в бесцветных небесах… А, вот уж на кустах набухли почки, Но злой мороз за них внушает страх. Еще не раз февраль из плюса вычтет Свои очки, морозных полон сил. Но рыжий кот по-мартовски почти что Уже за холку кошку теребил. Она ему по наглой рыжей мине Конечно, тут же настучала всласть… Но тает снег (как деньги в магазине) При ясном свете, превращаясь в грязь. Не жаль его, не жаль сосулек стаю Исплакавшихся, сдавшихся в борьбе… И я сама, наверное, растаю, От первых теплых мыслей о тебе. Маковое поле А на маковом поле – невесты, модели, фотографы, Переменчивость поз, грациозность, порханье ресниц, Пишут светопись красным пейзажных реалий биографы… А какой-то из маков растоптанных кажется, принц. А на маковом поле, вплетая желанные образы Вместе с маком в венки, бродят бойкие стайки девиц, За собой оставляя примятые красные полосы, А какой-то из маков растоптанных, кажется, принц. А на маковом поле целуется девочка с мальчиком, И не видит она сквозь туман окружающих лиц, Что какая-то дама грозит ей растеряно пальчиком, А какой-то из маков растоптанных кажется, принц. Монолог лесного гнома Я не знаю: стар я иль молод, Кем рожден и зачем вырос, Где моя находилась школа, Почему я люблю сырость. И зачем те, другие, рубят Вольный лес, если он – в норме, Почему цветы больше любят, Ведь надежней – дружить с корнем. Почему говорят – он дикий? Я совсем не такой – нежный. Впрочем, это всё только лики, Настоящий-то я – между. Почему над сокрытым гротом, Где вовек не найти им мя, Всё пытаюсь вспомнить хоть что-то – Ну, хотя бы своё имя. * * * Скоро теплую осень прогонят дожди как обычно. Даже солнце не может быть ласковым круглогодично. Почему понимать в этом мире и верить непросто – На вопрос не ответить, и, в общем-то, нету вопроса. Вот картинка висит, из которой утеряны пазлы. Так и в жизни деталей порою, увы, не хватает. Если наших намерений истинный повод не назван, Что-то важное этот дырявый сюжет упускает. Излучаю тепло. Только нежность и лето не в моде И за окнами листья о чем-то шуршат цвета чая… Нет банальности большей – но все в этом мире проходит. Ничего не хочу, лишь скучаю, скучаю… |