Опубликовано в журнале Крещатик, номер 2, 2012
Петр БРАНДТ
/ Санкт-Петербург /
Обводный канал
|
Обводный канал, II Как проспиртованная глотка, Вздыхает Нарвская слободка Под тепловозные гудки, Заглянем тропкою случайной С душой беспечной, беспечальной В ее глухие закутки. Спешит к станкам народ фабричный, Вслед пес плетется горемычный, И дворник, сгорбленный бобыль, Сгребает угольную пыль. Во мгле, над спецмонтажлесами И над складскими корпусами С оттенком сизым и седым Струится ядовитый дым. Как инвалид с заплывшим оком, Плафон в подъезде одиноком И ночью теплится, и днем Одним бессмысленным огнем. В окне клубятся испаренья От ревенёвого варенья В кастрюле сладкой, и в стакан Вползает рыжий таракан. Во двор из форточки открытой Летит мотивчик позабытый На ретро-частоте, а фон Скрипит, как старый патефон. В такую пору в час вечерний Забраться б в глубину харчевни И выпить медленно до дна Бокал венгерского вина, Заев горячим бутербродом, Общаясь с уличным народом Сквозь запотевшее стекло, Вкусить блаженство и тепло. Испания Пара копытных, чистопородных Тащит корзины маслин перезрелых И атрибуты костюмов народных – Синих, багряных, черных и белых. Бьются серебряные монеты В пыльных углах городской круговерти… Испания – это четыре цвета – Моления, жертвы, отчаянья и смерти. Испания – это четыре тайны, четыре меры: Тайна цыган, луны, быка и тореадора. Красное – цвета спелого помидора – Солнце упало и закатилось в расщелины сьерры. Цыгане везут в города через горные кручи Торбы олив, вино, табак, мандарины, А также свое рукоделье в тележках скрипучих – Их самодельные дудки и тамбурины. Утром в торговых рядах городков и селений Рынок – воскресного дня азарт и отрада – Вспыхнет огнями настоев, вина о солений, Грудой орехов, инжира и винограда. Глаз отличит средь десятка цветочных названий Лилию, мак, гвоздику и туберозу… Испания – это четыре цветка, четыре призванья: Молчание, страсть, страдание и угроза. Грохот от сотен копыт, ударившись в горные склоны, Медленно угасает где-то в неведомом месте В час, когда стадо быков несется по переулкам Памплоны, Готовых к последнему бою в предстоящей фиесте. Их сопровождает попавшая объектив иностранца Местных подростков шпанистых галдящая банда… Испания – это четыре жеста, четыре медленных танца: Хабанера, фламенко, хота и сарабанда. Полночью, когда звезды вопьются в небо как ядовитые осы, Вспыхнут магическим пламенем очи ведуньи, И загорятся над крышами Сарагосы Знаки знахарки, пророчицы и колдуньи. Жажда пуститься ей вслед – жажда самоубийцы. Следствие этой жажды подобно подводному взрыву. Жажда – это как предсмертная страсть комара-кровопийцы Иль как взбесившейся лани стремленье к обрыву. Жажда эта – как смертоносная снедь психопата-гурмана… Кто она – европеянка, иудейка, африканка или гитана? Испания – это четыре карточных масти, четыре обмана: Кармен, Люсия, Росита и Маритана. * * * В Петербурге время блюза» (Позывные радио «Эрмитаж») Просыпается медуза – Ядовитая Горгона – В Петербурге время блюза, Время похоти и гона. Час обмана и простраций, Маний и анабиоза, Час ночных галлюцинаций И глубокого гипноза. У подъездов старых зданий Фонари глухими днями, Как и в час ночных свиданий, Брезжат тусклыми огнями. Душит первая простуда, На ветру карнизы гнутся… Вы уходите отсюда, Чтобы больше не вернуться. Тени призрачного счастья Канут в Лету, канут в годы, Мне оставив в день ненастья Тени призрачной свободы. Бродят, сбившись в караваны, Ведуны и демиурги, В Петербурге – час нирваны, Время блюза в Петербурге. Сонет Кому предназначается, о Боже, В годину потрясений и прещенья Вино Господней ярости, оно же – Вино избрания и предпочтенья? Кто в огненных потоках ураганных Вкусит настой божественных соцветий – Вино Господней выдержки для званных, Созревшее в скорбях тысячелетий? Кто пригубит огонь любви нетленной – Напиток из восторга и надрыва Предсмертного дыхания вселенной, Последнего космического взрыва? Но и прошедший этот грозный путь В Твой замысел не сможет заглянуть. |