Опубликовано в журнале Крещатик, номер 2, 2010
Борис МАРКОВСКИЙ
/ Корбах /
* * *
Не поможет ни райское пение,
ни курортное грязелечение,
ни тоскливое столоверчение,
всё уже не имеет значения —
вещуны, колдуны, хироманты,
раз в неделю — тибетские мантры,
Кашпировский, Мессия, Майтрейя…
Лишь в Евангелии от Матфея,
как подсказка — шестнадцатый стих:
“По плодам их узнáете их”.
* * *
Мне больше не нужны слова,
они мне сердце рвут на части…
Договорились — в два.
Пришла в три с четвертью…
О счастье
наскучила, как фильм бездарный.
“Держись, — шепчу себе, — держись…
за тонкий листик календарный!”
* * *
“Не пишешь, не пишешь, не пишешь…”
О чем же тебе написать?..
О том ли, что ветер над крышей
листву заставляет летать?
О том ли, как мне одиноко
в неприбранном доме-тюрьме?..
Ты помнишь, у раннего Блока,
а может быть, у Малларме?
Всё та же, всё та же морока,
вселенская хворь или хмарь.
Кромешная музыка Блока,
аптека, брусчатка, фонарь…
* * *
Подарил колечко —
больше ничего…
Спит под снегом речка
в ночь под Рождество.
В печке угли тлеют,
за окошком снег…
Он один согреет,
он один — для всех.
Борис МАРКОВСКИЙ
/ Корбах /
* * *
Не поможет ни райское пение,
ни курортное грязелечение,
ни тоскливое столоверчение,
всё уже не имеет значения —
вещуны, колдуны, хироманты,
раз в неделю — тибетские мантры,
Кашпировский, Мессия, Майтрейя…
Лишь в Евангелии от Матфея,
как подсказка — шестнадцатый стих:
“По плодам их узнáете их”.
* * *
Мне больше не нужны слова,
они мне сердце рвут на части…
Договорились — в два.
Пришла в три с четвертью…
О счастье
наскучила, как фильм бездарный.
“Держись, — шепчу себе, — держись…
за тонкий листик календарный!”
* * *
“Не пишешь, не пишешь, не пишешь…”
О чем же тебе написать?..
О том ли, что ветер над крышей
листву заставляет летать?
О том ли, как мне одиноко
в неприбранном доме-тюрьме?..
Ты помнишь, у раннего Блока,
а может быть, у Малларме?
Всё та же, всё та же морока,
вселенская хворь или хмарь.
Кромешная музыка Блока,
аптека, брусчатка, фонарь…
* * *
Подарил колечко —
больше ничего…
Спит под снегом речка
в ночь под Рождество.
В печке угли тлеют,
за окошком снег…
Он один согреет,
он один — для всех.