Опубликовано в журнале Крещатик, номер 1, 2007
Когда сознанье сузится
До ниточки вперёд –
Пройдёт по телу музыка
И человек умрёт.
Но человек останется
Просунутым во тьму,
Где пустота под пальцами
Шевелится к нему.
Тогда с ладоней линии
Сойдут на раз, два, три…
И человечек глиняный
Рассыплется внутри.
* * *
Десять заповедей в коме,
Тускло лампочка горит.
Человек в прошедшем доме,
Что-то искоса мудрит.
Выдвигаясь из размеров
Воздух крошится в ночи.
За чертой небесной сферы
Человек ползком молчит.
Лишь внутри себя встречая
Слаборазвитый рассвет,
Он злословит в чашку чая
На бесследном склоне лет.
* * *
Она в меня подумала,
Что станет мне женой.
И грянули под куполом
Оркестры в мир иной.
И высыпались правила
Шипами на паркет,
А я сидел и вздрагивал
На каждом бугорке.
Сгорает сумрак заживо,
Спрессованный в тупик.
Всё сделанное кажется
Вчерашним напрямик.
* * *
Никому не враг, не друг,
Изнутри подпиленный,
Человек, с лицом вокруг,
Обнажил извилины.
Округляясь до нуля,
В бесконечность выстрела,
Из лица глаза скулят,
Без пяти – осмысленно…
Жизнь, по скошенной траве,
В небо перечёркнута –
Завалился белый свет
За подкладку чёрного.
Гримаска Бай-Го-Фу
Когда Минувшее столкнулось
Лоб в лоб, с просроченным Грядущим –
Над человеком кровь сгустилась.
И человек влетев случайно
В остановившееся время
Моргает головой просторной.
(В кастрюле хруст его извилин).
Он вспоминает из кармана,
Как сидя в бой на унитазе,
До нитки проигравшись в прятки
И рассыпаясь на квадраты –
Он выключил себя снаружи,
Потом задул свечу внутри.
Теперь на все замки открытый,
Став человеком из огрызков,
Он лежа правит бал на сцене,
Играя первую похлёбку
В анатомическом театре.
Его душа бежит по трубам
Рыгая на ходу подмёткой,
Ручей членораздельной речи
Стекает на пол из затылка.
Над ним патологоанатом
Склонился с хохотом печальным,
Разглядывая по спирали
Бесценную работу смерти.
Вокруг отвисли чьи-то лица,
Глазами собираясь в точку,
Вникая с разворота в тему:
Причина смерти человека.
За окнами осенний вечер.
Потусторонний город…
Вечность…
Спросонья сумеречной пеной,
Покрылся воздух изнутри.
А где-то рядом во Вселенной,
Под сводом внеземной зари,
На основании ребёнка,
Забыв размерами про стыд,
Мечтают двое перепонкой,
Подробно воя на кусты.
* * *
У живого за хвост человека
Скособочено время внутри:
Из пустого кармана – с разбега,
Он глядит сразу нa две зари.
А в прокуренном сердце иголка
Отдаётся ногами вперёд.
Время тянется быстро. Как долго
Жить осталось в искусственный лёд?
Над землёй разрастаются солнца –
Сыном, Духом Святым и Отцом,
Где на множество маленьких порций
Нарезается время свинцом.
* * *
Один написал хокку,
Другой ответил ему хайку –
Басё в гробу перевернулся дважды.
Болитвы Бай-Го-Фу
1
На меня напала туча.
Ну, не туча пусть, вода.
А вода хоть и трескуча,
Но не треснет никогда!
Пароход мой под парами –
Выдох, вдох, пустой гудок.
Деньги пахнут комарами
Улетающими в долг.
2
Бесконечная вода
Вытекает после смерти
Из лежащего туда
В ненадписанном конверте.
Отрываются шаги
От земли в открытый воздух –
Ты беги, беги, беги
Через край, пока не поздно.
3
Не найдя в исподнем счастья,
Встав плашмя из-под земли –
Буду я здоров на части,
Без покойницкой сопли.
А когда меня накормят
Этой жизнью на века –
Буду я в разумной форме
Разлагаться свысока.
4
Угольки по уголкам
Тлеют нищему на память,
Что ему здесь, как и нам –
Ни убавить, ни прибавить.
Всё рассчитано дотла.
Зимний лес под сердцем кружит.
Жизнь за шиворот прошла,
Заключённая снаружи.
5
Никуда и ниоткуда,
От вращенья натощак,
Бьётся заживо посуда
С содержимым сообща.
И глядят потом осколки
Преломляя Божий свет,
Как проходит век недолгий
Человеческих котлет.
6
Под уздцы схожу с ума,
Кем – неведомо – ведомый
Сквозь лекарственный туман,
Обнуляющий изломы.
Раздвигая на ходу
Свет руками, с мёртвой точки
Я кого-то вниз веду,
Головой в себя просрочен.
* * *
Душа от тела отрывает кровь –
Ей влага зрячая разумней после тела.
Сухая глина возвратится вновь,
Туда, откуда свыше прилетела.
Оттуда осень кажется весной,
Там свет по кубикам возводится в квадраты,
Туда проснётся то, что было мной,
Без имени и сумеречной даты.