Опубликовано в журнале Крещатик, номер 3, 2006
Еду куда-то опять. С неотвязностью мафии,
Жизнь исправляет мою нелюбовь к географии,
Так не простив мне снобизма столичного жителя,
Сан пассажира меняет на статус водителя.
В детстве мне было достаточно круглого чайника,
Чтобы представить себе — отвлеченно, нечаянно, —
Что там с другой стороны у Луны или глобуса,
И безмятежно уже дожидаться автобуса.
Не от меня ожидалось открытье Америки;
Были открытием — улицы с выходом в скверики,
Там, где андреевский Гоголь сидит опечаленный,
Души творя и сжигая в цикличном отчаянии.
Не для меня вы раскинуты, сети прекрасные
Новых пространств, — я попалась на знаки и гласные,
Мне заменяют всех планов и карт очертания —
Надписи, вывески, мест имена и названия.
Видно, за эти и прочие все прегрешения
Отняли боги метро и т.п. — утешения,
И повелели мне заново — в трепете, в трафике —
Наскоро, набело, наспех — учить географию.
Осень в Калифорнии
Как-то даже радостно в кущах райских,
Средь зеленых цитрусов — след распада
Углядеть: краснеет ли клен китайский,
И позолотило ли дуб, как надо?
Как-то это свойственно европейцам:
К осени печалиться да слезиться.
То ли будет дождь, то ль — эпикурейцем
До весны в зеленый наряд рядиться?
Ярко-золотое, как клад Макены,
Станет гинко-дерево, все в монетах;
Доберется ветер до Ойкумены —
К вечеру подует, и к ночи нет их.
К десяти притихнет, мы в сад выходим,
Как бы последить за порядком этим;
И звезду-другую во тьму проводим.
И луны серебряный призрак встретим.
* * *
Хорошо — где нéт нас, а гдé нас нéт —
Тоже наливают на посошок,
И доходят вести с других планет,
Что и там, где нéт нас — нехорошо.
Где мы есть — пытаемся до конца
Дотянуть, распутать хотя бы нить,
Объяснить творение за творца,
Или птичье пение подменить.
Хорошо скворцу — он не наделен
Родовым сомненьем, что жжет в груди,
В том, что лучше там, где щебечет он,
Или что все лучшее — впереди.
Далеко ли, близко ли перелет,
Над скворечней перышки распушив,
Вон, опять скворец над тобой поет:
— Хорошо-что-жив-ты-что-жив-что-жив.
Не летаю во сне, не стою у доски в испуге,
Не бегу от погони, в проруби не тону,
Не смотрю давно уже то, что сынок подруги
Называл: поставь веселенькое про войну.
Это лихо — оно не водой утоляет жажду,
Это время — оно не на выбор косит, а сплошь,
В эту воду одним и тем же не вступишь дважды,
К этому горизонту ближе не подойдешь.
Время плотность меняет сред и свойства породы,
Изгибает пространство, в охапки прессует дни.
Впереди меня остаются одни уходы,
И они — одни остаются, совсем одни.
Понимая немного, о многом в судьбе жалея,
Забывая слова, обернешься, чтобы уйти:
Очень круглая голова на озябшей шее,
Как инопланетянин спилберговский, E.T.