Опубликовано в журнале Крещатик, номер 3, 2006
Манок весны
Дождь в степи поострее секиры,
Пальцев много и ногти остры.
— Отчего мы с тобою башкиры? —
Я над ухом бубнил у сестры.
Мы брели под распахнутым небом,
Пробираясь травою ковра,
И немного зеленого хлеба
Хоронила в котомке сестра.
И тогда за полоской тумана
мы увидели невдалеке
Огонек неширокого стана
и ее — с кнутовищем в руке.
Молодая, в забрызганном платье,
Заслонила полоску костра,
И меня, словно силой заклятья,
Потянула за руку сестра.
За спиной, за горами Алтая
Затуманилось око искры.
— Отчего эта девушка злая?-
Я смущенно спросил у сестры.
Одинока? Мы все одиноки,
И других не найти под луной.
Ну так мы ж не кричим на дороге,
Не валяемся к небу спиной?
Тихо-тихо сестра отвечала,
Что-то голос дрожал у сестры.
В мутном небе она отличала
Огонек от небесной искры.
И брели мы степною равниной
За дождем, что бежал впереди,
С каждым шагом тоску половиня,
Осыпая любовь из груди.
Новое солнце
Когда молчит печально дева,
Когда на сердце тяжело,
Опять на сумрачное небо
Восходит солнце НЛО.
И вот уже тяжелым светом
Планета вся озарена,
И всем изведанным предметам
Даны другие имена.
От света темного с вершины
Растут быстрее города,
И люди стонут, как машины,
От непосильного труда.
Что происходит? Что за чудо?
Какое странное кино
Мы наблюдаем ниоткуда
Сквозь замутненное окно,
Как будто тоже над землею
Летим, не чувствуя вины,
За жизнью тяжкой, за собою,
Глядим, глядим со стороны.
А шар на небе полуденном
Застыл в задумчивой тоске,
На полу-всклике, полу-стоне,
На тонком — Навьем — волоске.
* * *
Время судорогой сводит,
Словно ты сошел с холма,
И зажглись на небосводе
Все далекие дома
Там живут другие люди,
Нам, должно быть, не чета,
Разделяет, как в сосуде,
Нас незримая черта.
Все они в далеком прошлом,
Там у них другой расклад,
И о чем-то о хорошем
Эти люди говорят.
— Мы себе не потакаем,
В побуждениях иных
Мы играем, мы мелькаем…
За спиною у живых…