Опубликовано в журнале Крещатик, номер 2, 2006
По сценарию поезд отходит в ночь,
В темноту, которую превозмочь
Не способны тысячи киловатт,
Осветитель, впрочем, не виноват.
Он, скрутив сигаретку, идет в кусты,
И актерские стулья давно пусты,
Шелестят кулисы, как камыши,
На перроне, у камеры — ни души.
Героиня в плацкарте глядит в окно,
Где послушно крутят свое кино
Фонари и встречные поезда,
Но в сюжете знакомая пустота.
Пустота в абсолюте, и так же пуст
Взгляд героя, нацелившийся на бюст
Героини, чье спелое декольте
Лишь одно и противится пустоте.
Их интрига несется во весь опор,
Но развязку знает лишь режиссер,
И сквозь скрежет металла не слышен вой
Пустоты, столкнувшейся с пустотой.
По сценарию поезд уходит в ночь,
И его не вернуть, и уже невмочь,
Как гашетку, сжимая в руке стоп-кран,
Все смотреть и смотреть на пустой экран.
Москва 08.2003
* * *
Сервировочный столик накрыт, сервировочный столик,
Даже чайник до блеска отмыт, словно золото чайник,
Только лица сидящих вокруг — омраченные лица,
Словно кто-то родной, может я, взял, паскуда, и помер.
Отражаются лица вокруг, словно золото чайник,
Может кто-то кому изменил, сервировочный столик,
Может кто-то пропил, проиграл, омраченные лица,
Этой жизни счастливой, как гриппа, не вынес и помер.
Сколько лет, сколько зим тот же всё сервировочный чайник,
Сколько лиц отразил, исказил, словно золото, столик,
Но играло там что-то в саду, может радио, может…
Нет, не вспомню, а лучше пройдусь, на такси нету денег.
Düsseldorf 03.2003
* * *
Машина ждет, и на улице ночь,
Обнимаешь сына, целуешь дочь,
Говоришь жене, дескать, все пройдет,
Мол, не плачь малыш… но машина ждет.
А на улице ночь и возможно дождь,
И возможно снег, и возможно град,
И цунами с торнадо, и сущий ад,
Но пора идти, и машина ждет.
Обнимаешь сына, целуешь дочь,
А на кухне темно, и возможно дождь,
Ртутный столбик в прихожей ползет к нулю,
Говоришь жене: “Я тебя люблю”.
А на кухне темно и возможно снег,
Попрощайся с женою, которой нет,
Попрощайся с детьми, коих нету тож,
А в прихожей темно, и возможно дождь.
Но машина есть, и машина ждет,
Только хищно поблескивает капот,
И за темными окнами не видать,
Тех, кто мог бы нам и отсрочку дать.
Что ни стих — молитва, в ней рифма — свет,
Но машина ждет, и отсрочки нет,
Ты хотел сказать, что ни рифма — мир,
Что ни эхо — магический эликсир.
Что ни слово — по коже проходит дрожь,
А на кухне ночь, и возможно дождь.
Что ни рифма — миф, что ни эхо — тать,
А машина ждет, чтоб тебя сожрать.
Говоришь жене, я вернусь, я не
Пропаду в аду, говоришь жене.
И смеешься жалко и невпопад,
И цунами с торнадо, и сущий ад.
И машина ждет, словно дождь идет,
Словно снег идет, словно град идет,
И стихи как гниющий в утробе плод,
Что ни рифма — труп, и машина ждет.
Обнимаешь сына, целуешь дочь,
Что ни слово — снег, что ни эхо — дождь,
И на кухне, в прихожей, у всех ворот
Нас машина ждет, как машина ждет.
Москва, 08.2004