Опубликовано в журнале Критическая Масса, номер 2, 2005
Старуха мерзкая с такой же полоумной
Вонючей дочерью. Не видит бог в подлунной
Подливе их, едок какой же молча съест
И кудли и мочу под легкий шорох звезд.
А были хороши, когда драла блокада
Их фаллом ледяным, но никому не надо
Покуда говорить — где кошелек пришит:
В промежности ручья, у завитка ракит.
И ты не разглашай, какое мясо ела
Без соли и воды, когда под ним омела
Твердея голубым распадком, голубя
Такое, что теперь я полюблю себя
За то, что можно все, особенно такое,
Что лучше не вдыхать, а потакать рекою
Рискнувшей зимовать на этих берегах,
Где запах гонит нас на слюдяных ногах.