Опубликовано в журнале Интерпоэзия, номер 2, 2024
Лариса Миллер – поэт, прозаик, эссеист. Родилась в 1940 году в Москве. В 1962 году окончила Институт иностранных языков Член Союза российских писателей и Русского ПЕН-центра. Публикации в журналах «Новый мир», «Дружба народов», «Континент», «Арион», «Новая Юность», «Интерпоэзия» и др. Живет в Москве.
* * *
Меня бабулечка учила яичко не переварить.
Меня бабулечка учила спасибо людям говорить.
Меня бабулечка учила гордиться городом, страной,
Ненарушаемой границей, кремлевской зубчатой стеной.
Она привила мне привычку стишок утрами повторять –
Мол, у москвички две косички, а у таджички двадцать пять.
И я послушно ей внимала в час наставительных бесед.
Лишь одного не понимала – куда девался наш сосед,
Такой веселый, деликатный, который раненых спасал,
Который буковкой печатной мне письма добрые писал.
* * *
И помнит мой город, как я родилась,
Как утром весенним я в нем завелась.
И помнит, в какие я игры играла,
И помнит, как первый стишок намарала,
И помнит всех близких моих голоса,
И помнит все улицы, все адреса,
Где я обреталась, где я обитала,
Надежду питала, от счастья летала,
Где маялась люто с собой не в ладах.
И что же мне делать в других городах?
О, как я боюсь во вселенной огромной
Вдруг сделаться лишней, чужой и бездомной.
О, как опасаюсь, свой город любя,
Что он мне объявит: «Не помню тебя».
* * *
Уж так я привыкла к себе и к судьбе,
К короткому бегу и к долгой ходьбе,
Уж так я привыкла вставать и ложиться,
На шарике днями, ночами кружиться,
По имени близких своих окликать,
Что даже не ведаю, как отвыкать.
И можно ль за время, что бешено мчится,
Без мира привычного жить научиться?
* * *
О, как унылы наши вести!
То снова вести об аресте,
То про убийство и поджог…
Ты не соскучился, дружок?
Тебе еще не надоело?
А ведь душа когда-то пела,
Летала с песней на устах
Быстрей и легче вешних птах.
* * *
Сказать, на что я время трачу?
На то, что постоянно прячу,
Усердно прячу от него
Кусочки мира своего.
А время знай себе летает
И что ни попадя хватает,
Легко хватает, что ему
Ну совершенно ни к чему.
Легко хватает и уносит,
А налетается – и бросит,
Чтоб устремиться налегке
К тому, что светит вдалеке.
* * *
Расцветка неба яркая.
Весна, начало дня.
Спешу, кряхтя и шаркая,
Добавить дню огня.
Хоть выгляжу убожеством
На склоне лет и дней,
В душе таится множество
Не вспыхнувших огней.
И я живу и здравствую,
Не жду времен иных,
И, как могу, участвую
В радениях земных.
* * *
Все куда-то бегут, ну а я не бегу.
Не бегу, потому что бежать не могу.
Все куда-то бегут, слыша грома раскаты.
Я бежавшего мимо спросила: «Куда ты?»
«Я не знаю, – сказал он, по склону скользя, –
Я не знаю. Но здесь оставаться нельзя».
Ну а как же нам быть – и не юным, и хворым?
Он кричит издалёка: «Сидите по норам».
Я тогда поняла: мы остались одни,
И у нас впереди только черные дни,
И никто не спасет, и никто не поможет,
И большую ладонь на плечо не положит.
Вдруг смотрю – тихий ангел меж нами встает
И крыло свое белое нам подает.
То ли чтобы прикрыть нас своими крылами,
То ли чтоб улететь со спасенными нами.
* * *
День к прожитию готов,
Даль сияет, высь лучится,
И наполнен светом кров,
И полна мелодий птица.
Обустроен день под ключ:
Есть где жить и чем согреться,
Даже есть рассветный луч,
На который опереться.