Опубликовано в журнале Интерпоэзия, номер 3, 2022
Галина Калинкина публиковалась в журналах «Юность», «Знамя», «Этажи», «Новый Свет» и др. Живет в Москве.
Представьте, «письма без марок» не достигли адресата.
У них один читатель: любопытный почтальон, женщина средних лет, то ли разведенка, то ли мать-одиночка – письмоносица, во всякую погоду объезжающая в резиновых сапогах на велосипеде окрестные хляби, где по редким деревенькам расселились старожилы и новоселы – не знающие деревни горожане на пенсии. Почтальонке нравилась такая работа, потому что ее всюду ждали.
Вот от одной бывшей горожанки и уходили в никуда письма без марок, над которыми теперь ревела почтарка, бросив на взгорке ржавый велик. Все дивилась городским, балованным. Все силилась разгадать чужую историю. Но с каждым следующим вскрытым письмом казалось, будто ее не выслушали, ее недолюбили, будто недолюбила она сама.
* * *
…где та девочка, Снегурка,
беличья шкурка?
чья теперь голова
сединой серебрена?
* * *
…и никакого рыданья, страдания!
одна радость бескрайняя….
* * *
…а в лесу светло и пусто
там натурщицей нагою
осень просится в искусство…
* * *
…нынче осень такая странная…
люди тоже слетаются в стаи
я любовью тебя ранила
так, наверно, бывает с теми,
кто случайно прошедшее время
с настоящим меняет местами….
* * *
…на расстоянии не сокращающемся
с годами,
не убывающем столетиями
ты ветер ли
мимо промчавшийся…
или ты жизнь моя не начавшаяся?
* * *
…Отче, пожалуйста, не карай!
забери Свое, а мое отдай
и тогда еще через край
достанет и останется
а я стану странницей…
и отправлюсь по миру
искать квартиру
у моря
лодку, весла, сети там, снасти…
чтоб жить не в горе,
а в счастье…
* * *
…вот бы после ливня-муссона
где-нибудь на Тишине Матросской
асфальт московский
расцвел бы ракушками и кораллами
я бы ходила с авоськой
и подбирала…
* * *
…хотелось быть лодкой
не утлой, а ловкой
или стать легкой
как рисовал
Шагал
чтобы Москвы
овал
осмотреть
с высоты
птичьего
чтоб коробкой
спичечной
в ладони лежал
вокзал
и мосты
чтобы привычное
открылось заново
как будто ничего
о нем и не знал
ты…
* * *
…я думала, море выплеснет тебя вон
на линию береговую из души глубин
я верила в память воды, в силу волн
искала сердолик и повышала гемоглобин
и все размышляла, что он делает там один?
я думала, здешнее солнце сделает свое дело
выжжет из мыслей, испепелив
лежу и любуюсь на свое новое тело
мулатки, по каплям прилив и отлив
цежу в себе, жаль, что я так несмела,
да здравствует, что ты так терпелив!
* * *
…спасибо, с собой не взял, своей не звал,
не давал поводов, обещаний дурацких
глаза – жесточайшее из зеркал –
смотревшие с нежностью братской…
* * *
…и снова празднуешь отъезд
как будто, в самом деле, праздник
ведь с тягой к перемене мест
жизнь кажется разнообразней
о, этот Фрайбург так далек
и так немыслим!
как сочиненный эпилог
невскрытых писем
* * *
…разве я прежде не говорила,
ты – ни хозяин, ни гость, ни странник в пути
заплутавший, попросившийся на ночлег
…ты – единственный человек, которому не скажу:
люблю,
которого на рассвете не разбужу
к кораблю
отплывающему,
которому никогда не свяжу
ни стиха, ни кольчуги,
не напрошусь в подруги…
* * *
…бывает так: один звонок –
полупотеряно сознанье
земля уходит из-под ног
и пауза в существованье
наступит, не спросив тебя
и гаснет в форточке звезда…
* * *
…А я хочу на шарике воздушном
Уплыть туда, где будешь ты живым…