Опубликовано в журнале Интерпоэзия, номер 2, 2021
Анна Трушкина – поэт, критик, филолог. Родилась в Иркутске, окончила филологический факультет Иркутского государственного университета. Публикации в журналах «Грани», «Интерпоэзия», «Знамя», «Новый мир», «Дружба народов», «Новая Юность», «Сибирские огни», «Плавучий мост». Живет в Москве.
* * *
Это не выход, не выход, не вы…
Выдох невольный холодной Невы,
снега печального время,
питерских сумерек бремя.
Имя забудут, забудут, забу…
Бьется затертая буква в зобу.
Ты позовешь меня? Не позову.
Не различает строку и судьбу
жесткая правда простая,
слов оперившихся стая.
* * *
Загадка решена, и тайна всем известна,
мир смотрит и молчит, роняет в лужи свет.
И только ты стоишь, заглядывая в бездну,
которая сомнет, как пачку сигарет.
Вот сладкий мандарин протягивает память.
И хочешь откусить, и сдерживает страх.
Чем дальше, тем больней, и остается пламя
январской кожуры на мерзнущих руках.
Давай же, отпусти, сама себя не мучай,
летишь в просвет – лети, не парься и не ной.
Коротенькая жизнь – сплошной несчастный случай,
как странно, что она произошла с тобой.
* * *
В белой рубахе больничный покой,
выдох и вдох запеленутых ребер.
Бейся в окно, но его не раскрой,
ты и на это теперь не способен.
Что ты наделала, злая весна?
Май не исправишь уже, не исправишь.
Хлеб свой доешь, отойди от окна
(проигрыш черных истерзанных клавиш).
Хмурое утро, недобрый рассвет.
Ну, убеди, что ты счастья достоин.
Глупый вопрос отрицает ответ.
Воздух прохладный, как жизнь, многослоен.
* * *
когда ты летом без зонта попал под море
ты весь до края обшлагов стихией полон
и с облаков и из-под век сочится влага
ты стерпишь это человек ты не бумага
перевернулся мир как шар в руках жонглера
сместились небо и земля запрет и воля
и ты свободен как волна как ночь раскован
и звезды смотрят на тебя со дна морского
* * *
Пахнет сладкой зеленой травой,
рвет на части газонокосилка.
Змейка сонная в коже сухой,
бьется жалкая жилка.
Ускользнуть, убежать, улететь,
раствориться, размазаться тонко.
Краем рифмы глагольной задеть,
как коросту срывает гребенка.
Костенеет пространства предел,
обрастает корою дубовой.
Хоть бы трещинка, хоть бы пробел,
хоть бы свет был основой.
Я лежу на зеленой траве
у июня в надколотом блюдце.
Ищет дом муравей в голове,
он не знает, что в дом не вернуться.