Перевод с узбекского Вадима Муратханова
Опубликовано в журнале Интерпоэзия, номер 4, 2020
Перевод Вадим Муратханов
Хосият Рустамова – поэт, прозаик, драматург, переводчик. Родилась в 1971 году в поселке Олмос Наманганской области Узбекистана. В 1993 году окончила факультет журналистики Ташкентского государственного университета, впоследствии работала в газетах и журналах Ташкента. Автор 11 книг стихов. Член Союза писателей Узбекистана и Азербайджана. Главный редактор газеты Kitob dunyosi. Живет в Ташкенте.
Вадим Муратханов – поэт, прозаик, переводчик, критик. Родился в 1974 году во Фрунзе (ныне Бишкек). В 1996 году окончил факультет зарубежной филологии Ташкентского государственного университета. Автор восьми книг. Публикации в журналах «Знамя», «Новый мир», «Арион», «Октябрь», «Интерпоэзия», «Дружба народов», «Звезда», «Новая Юность» и др. С 2006 года живет в Подмосковье.
ЭТО БЫЛ НЕ СОН
Я рассказала маме о Вас… «Наверное, мне это снится», – прошептала мама чуть слышно. Это был не сон… Я сказала ей правду! Я боролась с собой столько месяцев! Если бы я была домом, то давно бы уже рухнула под тяжестью своих сожалений. Рассказав о них маме, я испытала большое облегчение! Я готова была летать, как птица! Но до самого вечера в ушах у меня почему-то стоял мамин шепот… Я держала телефонную трубку – и вдруг не узнала голос мамы! Голос, прозвучавший словно из вакуума! «Что с вами?» – встревоженно спросила я у нее. «Всё сразу», – ответила мама. Я замолчала в растерянности. Увидела себя… легкую, как птица…
ВЕТЕР
Ветер влетел во двор и начал поглаживать мои волосы, когда я пила чай наедине со своими мыслями. Скрестив ноги и не сводя с меня глаз, он сидел у стеблей роз, которые я раньше очень любила, а теперь совсем позабыла о них. Мне не пришло в голову плеснуть ему в лицо свежезаваренный чай, пар от которого рисовал в воздухе причудливые узоры. Мне стало его жаль. Его иссохшие ноги почти касались алых роз, и я еле сдерживалась. Казалось, задень он цветы, я точно выйду из себя. Я смотрела в лежащую на коленях книгу Булгакова, но думала об этих сухих ногах. Прочитав две страницы, взглянула на него. Покачиваясь, он продолжал наблюдать за мной. Я попыталась продолжить чтение, но не могла найти, на каком месте остановилась, и поймала себя на том, что не понимаю прочитанного. Говорят, ветер бранить бесполезно. Я не собиралась ругать его, чуть-чуть терпения – и он улетит, но сердце сжалось, когда я подумала о ветре внутри меня, который не удержать. И я начинаю любить иссохшие, заплетающиеся ноги этого ветра. Мой кроткий, мой безответный!
ПРИЙТИ, ЧТОБЫ ОСТАТЬСЯ
Он весь дрожит… Словно продрогший пес, прижавшийся к твоей двери. Дверь заперта, где ты? Куда ушла? Придешь ли, если он будет звать тебя во весь голос? Отзовись, где ты? Ты слышишь – он, ни перед кем не склонявший головы, стоит перед твоей дверью! Сколько дверей открывались перед ним, сколько дверей он миновал, даже не обернувшись! Такова его природа, ничего не попишешь. Из-за его странного, необъяснимого характера окружающие нередко впадали в ярость, а иногда и завидовали ему. Впусти его в свою душу! Открой ему сердце. Не гони из своей жизни! Он пришел к тебе в поисках жизни… Ему, бедняге, невдомек, что ты ищешь то же самое! Что ты ушла искать то же, что и он. Найдешь или нет – возвращайся, он пришел к твоей двери, чтобы уже не уходить…
ТЕПЕРЬ ВСЮ ЖИЗНЬ…
Сегодня весь день думала о том, как не думать о тебе. И завтра весь день буду думать о том, как не думать о тебе! Теперь всю жизнь придется думать о том, как о тебе не думать…
Я БОЯЛАСЬ ПОТЕРЯТЬСЯ
У моей мамы были длинные платья. Я крепко держалась за мамин подол. Когда отпускала его, мне казалось, что я теряю маму. Я боялась потеряться. То же самое случалось со мной и на улице. «Люди идут, отпусти мое платье», – говорила мне мама. И я слегка ослабляла хватку. Как только люди проходили, мои пальцы с прежней силой сжимали край маминой одежды… Я скучаю по этим далеким дням. Когда накатывает страх перед жизнью, мне вновь хочется спрятаться в мамин подол! Но от тех дней не осталось ничего, кроме воспоминаний. Бесконечных, длинных, как мамины платья…
ДОЛГ
Жизнь, верни мне мою молодость! Я стою у твоей двери и прошу вернуть долг. А ты делаешь вид, что не слышишь, пока я незваным гостем торчу у двери, ожидая твоего появления.
Ты все равно выйдешь, верно ведь? Решишь, что я ушла, и выйдешь. И тогда я брошусь тебе в ноги. Со слезами на глазах буду тебя умолять: «Жизнь, верни мне мою молодость!» Ты только ни о чем не спрашивай… Не говори: «Это ты мне должна». Мои долги ничто по сравнению с твоими… Не спрашивай о них. Не напоминай. В конце концов, о какой молодости я могу вести речь рядом с моими детьми?
…Прости меня, жизнь. За дрожащие ни с того ни с сего руки, за угасающую с каждым днем зоркость глаз. Я ничего у тебя не прошу. И ты не проси…
Перевод с узбекского Вадима Муратханова